Карл Виттфогель - Деспотизм Востока. Сравнительное исследование тотальной власти

Описывая государственную почту Москвы XVI века, Ключевский прямо не связываёт её с более ранней эволюцией. Но его замечание об известном с начала XVI века Ямском приказе (Jamskoi prikaz) - министерстве почт, по всей вероятности, указывает на времена Ивана III, то есть на конец татарского периода. Другие учёные связывают почтовую систему, ям (yam), которую татары поддерживали на Руси, с московским ведомством, носившим то же название [137].

Подъём деспотизма Московии совпадает с возникновением нового типа гражданских и военных служилых людей, которые в качестве временных владельцев государственной земли (поместий, pomestye) были безоговорочно и безгранично подчинены своему верховному повелителю. С конца XIV века Великие князья Московские начали низводить удельных князей до положения служилых людей, а в XV веке назначали должностные земли, которые ранее давались только несвободным подданным, свободным служилым людям, в основном военным, но также и гражданским (придворным) чиновникам. Ключевский прекрасно понимает, что этот тип обязательной службы отличается от службы, которую несли в Западной Европе, и поэтому неудивительно, что при обсуждении им правовых принципов, касавшихся социального института поместий, он рассматривал только два источника, оба относящиеся к Востоку: Византию и Золотую Орду. Отвергнув первый, он остался с версией татарского влияния, предложенной Градовским. Согласно этой точке зрения, понятие о князе как верховном землевладельце возникло только в монгольский период. Русские князья как представители власти хана пользовались в своих уделах правами, какие имел хан на всей подвластной ему территории. Потом русские князья полностью унаследовали от хана эти государственные права, и это подорвало зарождавшую частную земельную собственность.

Для такого двойственного подхода Ключевского к татарской проблеме характерно, что историк не смог выразить то, что, исходя из его собственных предположений, является единственным логическим выводом. Но он без колебаний подчеркнул быстрый рост социального института поместий в конце татарского периода. Очевидно, что следы усиленной и систематической раздачи казённых земель в поместное владение появились уже во второй половине XV века. Московские князья учреждали поместные земли в больших масштабах сперва на недавно завоёванных территориях, таких как Новгород, а в начале XVI века крупное развитие поместных владений также имело место в окрестностях Москвы.

Столь же известный историк экономики Ковалевский прямо заявлял о татарском происхождение этого рокового социального института: 'Факт тот, что до XV столетия нет и речи о русских князьях, оплачивающих военную службу иначе, чем раздачей денег или вещей, взятых в качестве добычи на войне, между тем как распределение военных поместий под названием икта (iktaa) было хорошо известно во всём магометанском мире, и, особенно, у татар, за целые века до появления подобной практики в Москве. Эти соображения приводят к выводу, что такого рода практика установилась в Москве и других русских княжествах в подражание татарским ханствам'. Вернадский не заявляет о наличии прямой связи, но тоже называет монгольскую эпоху инкубационным периодом поместной системы.

С учётом этих фактов трудно отвергнуть заключение Вернадского, что во времена татар старое свободное общество Киевской Руси настойчиво разрушалось, не задевая поначалу внешней стороны, и когда Иван III порвал отношения с Ордой, основа новой структуры была готова, и новый порядок, порядок прикреплённого к службе общества, стал ясно просматриваться.

Он действительно стал ясно просматриваться. А через несколько десятилетий после смерти Ивана III деспотические силы получили достаточную прочность для того, чтобы безжалостно разрушить устаревшую внешнюю сторону. Временной интервал между инкубационным периодом и периодом созревания отражает противоречивые интересы татар, которые хотели, чтобы их московская организация была достаточно сильной для выполнения воли хана, но недостаточно сильной для того, чтобы возобладать над ними. Не предполагая критических последствий своих действий, они создали институциональную бомбу замедленного действия [138], которая оставалась под контролем во время их правления, но начала срабатывать, когда рухнуло иго.

Влияние Византии на Киевскую Русь было велико, но оно являлось в первую очередь культурным влиянием. Подобно влиянию Китая на Японию, оно не смогло серьёзно изменить положение власти, классов и права собственности. Влияние Османской империи на Россию в XVI веке стимулировало режим, который уже был по-Восточному деспотическим, но оно не породило его. Одно только татарское правление среди трёх основных влияний Востока, которым подверглась Россия, было решающим как в разрушении не-Восточного киевского общества, так и в создании основ деспотического государства московской и постмосковской России.

Таким образом, Древняя Греция, Древний Рим, Испания и Россия прошли через институциональный раскол. В Древней Греции, Древнем Риме и Испании маятник качнулся взад и вперёд. В царской России обратное движение (вдали от какого-либо деспотического государства) прошло близко к переходу страны обратно в западную орбиту. Изменения, произошедшие в каждом из этих случаев, были огромны, но их характер нельзя чётко понять без чёткого определения затронутых институциональных структур. Мы пытаемся сделать это в нашем исследовании. Приступив к анализу структуры и изменений с позиции различной гидравлической и бюрократической плотности, мы можем сделать следующие основные выводы.

Есть два подтипа гидравлически плотных областей: один с экономически преобладающей и непрерывной гидравлической системой (плотный C1), а другой с экономически преобладающей, но прерывистой гидравлической системой (плотный C2). Есть два подтипа гидравлически неплотных областей: один с организационно преобладающей гидравлической системой, которая включает в себя главные и региональные плотные части (неплотный L1), а другой без главных плотных частей (неплотный L2). И есть два подтипа периферии гидравлического общества: один из них содержит значительные гидравлические компоненты (периферийный M1), а другой не имеет таких компонентов (периферийный M2). Седьмой подтип, околопериферийный, соответствует окраине гидравлического мира, поскольку общества этого типа используют очевидные методы по-Восточному деспотического управления государством. Но так как его господствующие социальные институты имеют безусловно негидравлический характер, он должен быть помещён на окраину этого мира с внешней стороны.