Юлия Гиппенрейтер - Каким человеком вырастет ваш ребенок? [Мораль и воспитание детей]

Оля разрушила приготовленный подарок, тайком забрала овечку себе! Разгневанная и возмущенная мама не находила слов! Девочка была напугана. Мама хотела развернуть машину и в наказание не везти дочь на день рождения, пригрозила также отобрать всех кукол. Но все-таки, немного остыв, решила сначала позвонить бабушке, т. е. своей матери.

Дальше рассказ бабушки.

Я уговорила ее ничего резко не менять, отвезти Олю на день рождения, так как ее там ждут, а вечером спокойно во всем разобраться. Между прочим, потом я узнала, что мама спросила Олю, скорее всего, эмоционально, почему она не попросила в магазине купить хрустальную фигурку и для нее? Оля сказала: «Ты бы мне все равно не купила! Ты ведь не разрешаешь мне выпрашивать в магазинах».

Вечером усталую Олю привезли домой слишком поздно и сразу уложили спать. Утром родители рано ушли на работу и бабушка стала с ней беседовать.

Мы сели друг напротив друга, и я сказала:

– Нам надо поговорить.

– О чем? – спросила Оля.

– Ты знаешь, – сказала я и увидела, что она знает и что ей больно.

Мы молчали.

– Ты, наверное, хочешь рассказать мне про подарок.

Олины глаза наполнились слезами. Она молчала.

– Когда мы поговорим, тебе станет легче, – продолжала я, и Оля начала говорить.

– Я хотела только посмотреть, что там в упаковке. В магазине я не рассмотрела. И вдруг я увидела точно такую же хрустальную овечку, как та, которую, помнишь, я разбила, когда мне было четыре года! Я даже не понимаю, как я взяла ее, я очень ее захотела! Руки сами все сделали. И еще мама сказала, что спрячет всех моих кукол! Как же я смогу без них жить?!

Я обняла ее и почувствовала, что она страдает и раскаивается.

– Мама сказала это сгоряча. Ей было очень больно, что ты так поступила.

Нам надо было ехать к ее тете, чтобы посидеть с малышкой. Мы стали собираться, а когда уже выходили, Оля остановилась, посмотрела на меня и сказала:

– Бабушка, мне очень стыдно. Ты не будешь рассказывать об этом тете?

Я снова обняла ее.

Закончив, бабушка посмотрела на нас и добавила: «Все что я рассказала, было наполнено сильными эмоциями. Больше мы не касались этой темы. Не знаю как, но после этого разговора у всех в доме на душе стало легче».

Все события в этой истории наводят на размышления: и поступок, а точнее проступок, девочки, и совет, данный бабушкой маме, не делать резких шагов, и разговор бабушки с Олей, и переживания Оли.

Заметим, Оле 9 лет, она еще не очень большая, но уже и не маленькая. Она знает, что подарок куплен для другой девочки, что он ей не принадлежит, тем не менее вынимает понравившуюся игрушку и кладет себе в карман. Девочка поддается порыву взять себе то, что ей очень хочется!Она понимает, что так поступать нельзя, и поэтому делает это тайно.

Мы не знаем, когда мысль взять игрушку посетила Олю: в магазине или в тот самый момент в машине, – но это сейчас не так важно. Важно то, что в силу возраста или по каким-то другим причинам моральный закон «Не бери чужого» для девочки пока не имеет силы, он ее не останавливает. Его сила еще недостаточна, чтобы перебороть непосредственное желание. Помогает и собственное оправдание: «мама же не разрешает выпрашивать». Освоение морального закона у девочки находится еще «на полпути». Она не защищена от соблазнов, функция такой защиты остается пока в руках мамы.

Мама, безусловно, человек строгих правил, она поражена «ужасным поступком» дочки. Закипевшее возмущение заставляет ее действовать без размышлений – просто и решительно. «Ни на какой день рождения не поедешь!», «Отберу всех кукол!». Дочку в этот момент, естественно, охватил сильный страх.

Сознание в моменты ярких эмоций не работает. Оле не до смысла содеянного, не до понимания себя. Она в сильном стрессе и вряд ли может приобрести полезный опыт. Хорошо, что, выплеснув первый гнев, мама решила позвонить бабушке.

Было очень разумно отложить разбирательство и особенно удачно то, что вместо общего разговора вечером на следующее утро состоялась беседа бабушки наединес девочкой. Оля молчала, было ясно, что она подавлена и напугана. Но спокойный и дружелюбный тон бабушки снял напряжение, позволил ей говорить, вспоминать детали случившегося, проживать его еще раз. Оля рассказала и то, как овечка взволновала ее еще в магазине, и то, почему она не смогла поделиться этим с мамой. Девочка испытывала сильное чувство стыда, призналась в нем, просила не рассказывать тете, которую любит.

Для Оли этот случай, конечно, был хорошим уроком. Она узнала, что есть желания, которые мешают ей вести себя порядочно, и что такие желания надо сдерживать – ведь после них бывает очень стыдно! Узнать и пережить все это ей помог разговор с бабушкой по душам.

Выделим главные моменты успешных действий родителей, которые столкнулись с «нехорошим», или даже шокирующим поступком своего ребёнка.

Первое:при открытии «прегрешения» желательно сдержать естественный взрыв негативных эмоций.

Ваш пред-подросток ещё очень неопытен и незрел. Представления об ответственности, долге, честности еще не стали его реальными убеждениями. Одновременно он недооценивает силу порыва, желания или увлечения. Поступив плохо, и встретив возмущение, он теряется, пугается и собственного проступка, и вашей реакции. Он расстроен, подавлен, «сам не знает, как это случилось». В этот момент его бессмысленно поучать, осуждать или наказывать.

Второе:главное, в чем нуждается провинившийся ребёнок – это спокойный разговор,однако не сразу, не в горячий момент «открытия» проступка, а через некоторое время, чтобы дать возможность обоим (родителю тоже!) успокоиться, подумать, пережить случившееся.

Главная задача такого разговора – послушать ребёнка,а значит исключить осуждение и назидания. Только тогда ребёнок захочет доверить свои мысли и переживания. Беседа со взрослым, который готов его сочувственно выслушать и понять,поможет ему лучше разобраться в себе, осознать моральное значение того, что сделал.

Наконец,в такой беседе родителю очень важносохранять также четкую моральную позицию. Моральная позиция– и принятие:такое сочетание оптимально для содействия внутренней нравственной работе ребенка.

Подчеркнем, родитель не скрывает свое отрицательное отношение к проступкам. Он принимает «плохое», не в том смысле, что одобряет его, а просто признает, что «плохое» может случиться, что так бывает. В то же время он транслирует свою веру в здоровые силы ребенка.