Галия Нигметжанова - Искусство понимать ребенка. 7 шагов к хорошей жизни

Многие тревожные мамы, так же как и мама Олега, не выдерживают осознания того, что они рискуют, – без риска доверие невозможно. Они просто стараются исключить для ребенка все риски, и возникает тот же эффект. Ребенок не просто остается слабым, но и получает послание: быть сильным – значит предать маму. С такими ситуациями нередко сталкиваются педагоги в детских садах. Если мама (или вся семья) сильно тревожится, отдавая ребенка в детский сад, то процесс его адаптации к новым условиям затягивается. И часто ребенок просто заболевает после каждых 3–5 дней пребывания в детском саду. В конце концов родители приходят к выводу, что он не может ходить в садик, он «несадовский». А ответственными за их решение, как правило, оказываются сотрудники детского сада, которым «нельзя было доверить ребенка».

Наиболее точная установка – терпеливо ухаживать за ощущением «я могу» у вашего ребенка. Терпение проявляется в спокойном понимании, что самостоятельность должна формироваться в собственном темпе. Она подобна цветку, растущему в горшке: если тянуть его к солнцу, только сломаешь растение.

В советской педагогике было принято многому обучать ребенка направленно – ползанью, например, или умению играть. Но некоторые дети вообще не хотели ползать, вставали и делали шаги, минуя этап ползанья. Другие ползали на животике, не становясь на четвереньки. И их настойчиво переучивали. Сегодня это воспринимается как глупость, такая же, как переделывание левшей в правши.

Альтернатива переделыванию всех по одному стандарту, без уважения к индивидуальным различиям, – спокойное принятие. Теперь и мы, каждый в своей семье, и образовательная система в целом, совершаем меньше грубых вмешательств в развитие ребенка. Мамам просто нужно быть внимательнее: пусть делает, что может, пусть пробует новое, рискует, ищет предел своих возможностей на данный момент, но обязательно пусть возвращается к маме (или папе). Он сейчас словно космонавт, который вышел в открытый космос, и нуждается в регулярной подзарядке на космической станции. Защищенность окрыляет. Радость от ощущения «я могу» делает детей активнее и увереннее в себе.

Пространства, которые окружают дошкольника, определяют его внутренний мир. Как устроен этот мир, дети понимают, слушая язык пространств: мир с ними на нем разговаривает. Еще совсем маленькими они узнают, что есть безопасное место, а есть край, и он опасен: «Придет серенький волчок и укусит за бочок». Поднявшись на ножки, они открывают для себя расширившийся мир, полный новых интересных вещей, которые им предстоит освоить. Обживание мира людей начинается с микромира собственной кроватки, потом манежа, комнаты, квартиры. Долгое время даже в освоенной квартире остаются для ребенка тайные места.

Устройство человеческой жизни дети тоже постигают через устройство дома: в доме есть спальни – надо постучать, прежде чем зайти; есть гостиная/кухня – сюда можно входить без стука. Так и в жизни есть очень личные области, куда нельзя вламываться и нельзя пускать тех, кому там нечего делать, а есть публичная сфера – там можно быть со всеми. Важно не перепутать!

Пространство должно соответствовать возрасту ребенка: быть не слишком большим, иначе он потеряется в нем, и не слишком тесным. Конечно, с возрастом оно должно меняться. Речь не столько об изменении площади детской комнаты, сколько о границах. Например, левый нижний ящик большого письменного стола мой и открыть его можно только с моего разрешения. Особенно важно иметь собственное пространство начиная лет с семи, когда формируется внутренний мир – интимное пространство личности.

Папа, мама, дочь и сын жили в двухкомнатной квартире в большом доме. Родителям нравилось расположение их дома: центр, красивый вид из окна, хорошая школа. Поэтому переезжать в жилье более просторное, но расположенное в «спальных» районах им не хотелось. Дочь росла «идеальным ребенком» – усидчивой, дисциплинированной, послушной девочкой. А мальчик был ураганом. В любом месте он по многу раз шумно обегал помещение, заглядывая во все углы и щели. Рискуя свалиться, залезал на высокие шкафы. Его неусидчивость стала настоящей проблемой в школе. Необходимость сидеть все уроки за партой приводила к тому, что на переменах или после уроков он носился по коридорам, никого и ничего не замечая, сметая все на своем пути. Когда же одноклассники были недовольны им, в ход шли кулаки. Вопрос психолога о том, есть ли у мальчика свое пространство в квартире и насколько оно личное, смутил родителей, потому что по существу у него не было ничего своего в доме. И вот родители вместе с сыном стали продумывать и обустраивать его личное пространство. Сын был воодушевлен. Это был первый и очень важный шаг в работе психолога с трудностями этого драчуна и непоседы.

Понаблюдайте, как ваш ребенок строит отношения с пространствами своей жизни. Вы удивитесь. Пространства-укрытия дают незаменимый опыт абсолютной защищенности. Конечно, самое безопасное место – рядом с мамой. Около ее ног или на руках, чтобы можно было уткнуться лицом в мамину шею, спрятаться от чужого неделикатного взгляда. Но этого мало. В детстве должно быть пережито множество других пространств-укрытий.

Помните, как вы сами строили в детстве домики-укрытия – под столом с низко свисающей скатертью, или за диваном, или под лестницей? А на даче? Это удивительное переживание уютной и полной защищенности, или, как мы теперь можем сказать, принятости миром. И конечно, ни один уже готовый, купленный домик или палатка не могут заменить построенного из старых одеял и картонных коробок убежища. Нигде не думается так творчески хорошо. А если еще есть кого пригласить туда, чтобы бояться и прятаться вместе, – это подлинное счастье.

Мы переживаем эмоции каждый момент нашей жизни. Мы очень чувствительны: множество факторов могут изменить эмоциональное состояние даже самых невозмутимых из нас. Эмоциональный фон, словно музыка в кино, сопровождает поведение и чувствительных женщин, и рассудительных мужчин, даже когда те решают сугубо практические задачи. Воспитывая детей, мы тоже «звучим» эмоционально – то так, то иначе. Однако взрослые люди часто не слышат музыки собственного настроения. А дошкольники, наоборот, прежде всего воспринимают именно ее. У детей хороший слух.

Субботним утром родители и их маленькие дети, им от 6 месяцев до 2 лет, собираются на занятия в игровой комнате. Каждую неделю повторяется один и тот же сюжет. Мамы (обычно с детьми приезжают именно мамы) входят в зал, заряженные своей особой энергетикой. Кто-то не спеша, устало; кто-то стремительно; кто-то впархивает или вваливается; словом, появляется каждая мама по-своему. Следом тянется эмоциональный шлейф субботнего утра – у каждой женщины оно было своим. Этот «шлейф» отчетливо ощутим, как если бы настроение имело запах. Они рано встали, собирались, ехали, искали место для парковки, спешили – их утро началось с суеты и некоторого раздражения. Дети так же неспокойны, как мамы. Их настрой всегда совпадает с настроем взрослых, и работать с ними пока невозможно. Они чувствуют настроение родителей, и, словно зеркала, отражают нас, и делают это с некоторым усилением. Поэтому для психолога, ведущего эту группу, так важно сначала занять чем-то интересным мам. В первый момент неохотно, а потом все более увлеченно мамы отдаются какому-то приятному занятию, и дети тут же успокаиваются и принимаются играть в другом конце зала.