Георгий Гамов - Мистер Томпкинс внутри самого себя

Его первые экскурсы в область биологии были описаны Георгием Гамовым в книге «Мистер Томпкинс постигает основы биологии», опубликованной издательством Кембриджского университета в 1953 году.

Вскоре после этого биология вступила в свой «золотой век», когда одно великое открытие следовало за другим. В результате многие сведения, почерпнутые мистером Томпкинсом относительно биологии, устарели.

Учитывая это, мы подготовили новую расширенную версию книги, в которой попытались нарисовать читателю более широкую картину современной биологии, включая и недавние достижения молекулярной биологии, через представления, которые мистер Томпкинс, занимаясь самообразованием, составил себе об одном из величайших достижений нашего времени.

Рождество 1966 г. Георгий Гамов

Мартинас Ичас

По кровеносной системе

В просторной приемной Нового мемориального госпиталя было прохладно и комфортабельно. Пациенты сидели в несколько напряженных позах, не без опаски ожидая вызова к врачу. Некоторые, пытаясь отвлечься, просматривали иллюстрированные журналы; другие сидели, просто уставившись в пространство. Время от времени санитар в белом халате проходил по коридору, толкая перед собой носилки на колесиках, и все провожали взглядом процессию, пока она не скрывалась в дальнем конце коридора.

Мистер Томпкинс от нечего делать листал последний номер журнала «The New Yorker», но тонкий юмор карикатур, обычно так радовавший его, на этот раз оставлял равнодушным. Еще вчера он великолепно чувствовал себя и наслаждался жизнью, а сегодня утром за завтраком ему на глаза попалась заметка в газете — отчет о лекции, прочитанной каким-то специалистом о раке. В статье живо и доходчиво рассказывалось о том, как обычно нормально протекающий и четко скоординированный процесс деления клеток живой ткани иногда выходит из-под контроля, что приводит к безобразным злокачественным новообразованиям и в конечном счете завершается полным разрушением организма. Автор статьи сравнивал разрушительные тенденции некоторых агрессивных групп клеток, время от времени нарушающих мирное благоденствие обычных клеток, образующих живой организм, с аналогичными явлениями в области социологии и мировой политики и высказывал предположение, что в обоих случаях исцелить пораженный недугом организм можно, только прибегнув к скальпелю или мечу.

— Безусловно, — согласился мистер Томпкинс. — К дьяволу политику умиротворения. Si vis pacem, para bellum1!

Но позднее, когда мистер Томпкинс находился уже на своем рабочем месте в банке, мысли о злокачественных опухолях и аномальном делении агрессивных клеток не выходили у него из головы, и мало-помалу он почувствовал, что в том великолепно организованном сообществе клеток, которое он называл своим телом, происходит что-то необычное. Голова словно налилась свинцом, дыхательные органы работали с необычным напряжением, а все суставы болезненно ныли.

Поскольку к тому же аппетит у мистера Томпкинса полностью пропал, он решил воспользоваться обеденным перерывом и заглянуть в приемную большого городского госпиталя, благо тот находился совсем рядом — за углом. Мистер Томпкинс хотел удостовериться, что в его теле не действуют никакие группы агрессивных клеток. Очередь на прием оказалась длинной, и, чтобы скоротать время, мистер Томпкинс взял со стола посреди комнаты журнал и с удобством расположился в последнем свободном кресле. Он почувствовал себя совершенно успокоенным, и через несколько минут журнал едва слышно упал к его ногам на мраморный пол приемной.

1«Хочешь мира, готовься к войне» (лат.) — Прим. перев.

Внезапно все, кто находился в приемной, подтянулись и, как по команде, повернули головы к высокому человеку в белоснежном халате, который появился на пороге выходившего в приемную кабинета.

Мистер Томпкинс сразу узнал этого человека по фотографиям, появлявшимся время от времени в городских газетах. Это был доктор Стритс, признанный во всем мире авторитет по аномальному росту клеток. Заметив мистера Томпкинса, которого почти не было видно из-за чудовищно толстой дамы, сидевшей рядом с ним, д-р Стритс поспешил к нему с распростертыми объятиями.

— Мой дорогой мистер Томпкинс, какими судьбами?

Это было очень странно, поскольку мистер Томпкинс вполне мог знать светило и знаменитость медицинского мира, у д-ра Стритса не было ни малейших причин знать мистера Томпкинса.

— Я зашел сюда, сэр, — начал мистер Томпкинс, чувствуя на себе взгляды всех остальных пациентов, — чтобы проверить частоту митоза моих клеток и выяснить, нет ли у меня неоплазии или каких-нибудь злокачественных метастазов. (Мистеру Томпкинсу казалось, что если он будет уснащать свою речь этими научными терминами, то это в какой-то мере послужит извинением перед другими пациентами за то, что д-р Стритс решил начать осмотр именно с него.)

— Очень предусмотрительно, — одобрил д-р Стритс, внезапно становясь совершенно серьезным. — Мы можем заглянуть в ваше тело и быстренько осмотреть различные клеточные сообщества, чтобы убедиться в том, что они ведут себя хорошо. Это не займет много времени, если знать, куда смотреть.

— Вы хотите сказать, — спросил мистер Томпкинс, чувствуя, как у него по спине забегали мурашки, — что намереваетесь подвергнуть меня вскрытию?

Мистер Томпкинс почувствовал, что какая-то сила всасывает его в шприц ...

— О нет, — успокоил его д-р Стритс, — вскрытие совсем не обязательно, разумеется, если мы не обнаружим чего-нибудь злокачественного. Я просто намереваюсь инъецировать вас в ваш собственный кровоток, чтобы вы своими собственными глазами смогли увидеть различные колонии клеток, которые образуют ваше тело. Кругосветное путешествие по вашей главной сердечно-сосудистой системе займет не более полминуты, но поскольку нам придется изменить наши линейные размеры, масштаб времени также изменится, и свой осмотр мы сможем производить не спеша.

С этими словами д-р Стритс сунул руку в карман своего белоснежбелоснежного халата, извлек оттуда огромный шприц для подкожных инъекций и направил его длинную сверкающую иглу прямо на мистера Томпкинса. Мистер Томпкинс почувствовал, что какая-то сила всасывает его в шприц, и на какой-то момент ощутил себя, словно верблюд, пытающийся протиснуться сквозь игольное ушко. Затем что-то ухватило его за руку выше локтя, всасывание перешло в давление, и мистер Томпкинс почувствовал, что погружается в какую-то быстро текущую слегка желтоватую прозрачную жидкость. Мистер Томпкинс чувствовал себя, как неопытный ныряльщик, по ошибке прыгнувший с высокого трамплина и, отчаянно работая руками и ногами, попытался всплыть на поверхность. Но хотя это, несмотря на все усилия, ему так и не удалось, мистер Томпкинс странным образом не испытывал никакого удушья, и, судя по всему, его легкие функционировали нормально.