Павел Айдаров - Преступление Галилея, или Оболганный Аристотель

Всё кардинально меняется в жизни Галилея после того, как он узнаёт об изобретении так называемой «голландской подзорной трубы». Это изобретение первым попытался запатентовать голландец Ханс Липперсхей в 1608 году, но ему в этом было отказано, ибо в то время подобные приборы уже имелись у некоторых других исследователей 11 11 Спустя годы было проведено расследование, в ходе которого выяснилось, что голландские подзорные трубы начали изготавливать в Мидделбурге (называется мастер Захарий Янсен) ещё за три года до того, как Липперсхей пытался данный прибор запантентовать. Вместе с тем первое описание подзорной трубы содержится ещё в работах Леонардо да Винчи. . Галилей сконструировал свою собственную «голландскую подзорную трубу», которую вскоре усовершенствовал и стал использовать для изучения небесных объектов. В апреле 1611 года, когда он будет демонстрировать её в Академии деи Линчеи, греческий математик Джованни Демизиани предложит для неё название «телескоп», которое и останется закреплённым за подобными устройствами. Если задаться вопросом об авторстве телескопа, то в литературе таковым именуется и Ханс Липперсхей, и Захарий Янсен, и Галилей. Кого считать первым изобретателем «голландской подзорной трубы» – вопрос спорный. Если же под «телескопом» иметь в виду оптическую трубу для изучения небесных явлений, то здесь также не всё однозначно. Как отмечал Галилей, для астрономических целей минимальным является двадцатикратное увеличение, и именно ему первому удалось такого увеличения достичь: первая подзорная труба, сконструированная Галилеем, позволяла приближать объект лишь в три раза, но в дальнейшем ему удалось достичь более чем тридцатикратного приближения. Набиравшие же распространение голландские подзорные трубы в то время имели максимум шестикратное увеличение. Однако такого увеличения английскому астроному Томас Хэрриоту вполне хватило для изучения луны и составления карты лунной поверхности. И направил телескоп в небо он на четыре месяца раньше Галилея (в июле 1609 г.). Тем самым Галилей не был ни изобретателем телескопа, ни первым исследователем небесных тел с его помощью. Но он первым сконструировал мощный телескоп, позволивший изучать не только лунную поверхность, но и более отдалённые небесные тела. Таким образом, его заслуги в данной области имеют чисто инженерный характер.

Вместе с тем, как вполне справедливо считает Д. Вуттон, Галилей первым сумел изготовить мощную подзорную трубу вовсе не потому, что голландцы этого не смогли, а потому, что они и не пытались это сделать. Дело в том, что для военно-морских целей большая кратность подзорной трубы совсем не нужна: такая труба имеет очень малое поле зрения, и в результате сопутствующей этому морской качки и дрожания рук при наблюдении становится бесполезной. Галилей же направил усилия на увеличение кратности потому, что специально готовил инструмент для астрономических целей – у голландцев же такого стремления не было.

Собранная Галилеем подзорная труба была весьма полезна для военно-морских целей: теперь вражеские корабли можно было заметить значительно раньше, нежели невооружённым глазом. И из этого Галилей извлёк существенную прибыль: в обмен на право изготовления и использования данного «изобретения» власти Венецианский сенат увеличил Галилею жалование почти в два раза – до тысячи флоринов в год, а также закрепил за ним право занимать пост профессора в этом университете пожизненно. Но как данный поступок Галилея можно оценивать? Ведь он не был автором этого изобретения! Чаще всего от оценок здесь воздерживаются, но таковые всё же имеют место. Так, Р. Оррит пишет, что в данном случае Галилей «проявил всё своё хитроумие» (5, с. 73). А вот Д. Вуттон прямо говорит, что Галилей венецианские власти «просто обманул» (1, с. 194). И такая оценка более близка к истине. Мы далее не раз будем сталкиваться с тем, что Галилею была свойственна хитрость и изворотливость, и зачастую его инструментом в достижении поставленной цели становилась откровенная ложь…

Хоть Галилей сделал всё возможное, чтобы с помощью «голландской подзорной трубы» изучать небесные тела, она всё же для этой роли не совсем годилась. Как отмечает Ф. Даннеман, «настоящая астрономическая труба обладает, подобно сложному микроскопу, двумя собирающими стёклами» (2, с. 21—22), голландская же труба представляла собой «сочетание двояковыпуклой чечевицы, служившей объективом, с двояковогнутой чечевицей, служившей окуляром» (2, с. 20). Конструкция же подлинной астрономической трубы была впервые описана Кеплером в его книге «Диоптрика», вышедшей в 1611 г., а первым воплотил её в жизнь Кристоф Шайнер – один из самых главных оппонентов Галилея.

Имея в своих руках телескоп, Галилей отодвигает в сторону занимавшие его долгое время проблемы механики, сосредоточившись всецело на астрономии. Он проводит целый ряд астрономических наблюдений, результаты которых представляет в марте 1610 года в небольшом трактате под названием «Sidereus Nuncius», которое переводят и как «Звёздный вестник». Однако более точно перевод будет звучать, пожалуй, как «Звёздный посланник», ибо по смыслу имеется в виду тот, кто явился с посланием от звёзд. И это дало повод оппонентам Галилея обвинять его в тщеславии… Тираж книги составлял 550 экземпляров и был распродан всего за неделю. Написана она была на латинском языке и посвящена молодому герцогу Козимо II. Спутники Юпитера, об открытии которых, в том числе, здесь шла речь, Галилей сначала назвал «Космианские звёзды» – в честь Козимо II. Однако сам Козимо II предпочёл, чтобы эти звёзды были названы Медическими 12 12 В другом распространённом переводе – «Медицейскими». – одна в честь него, а другие три в честь его младших братьев. В результате этого в каждую книгу уже напечатанного тиража пришлось вклеивать листок с исправлением названия звёзд.

Книга имела большой успех, изложенные там открытия обсуждали и в научном сообществе, и за его пределами. Галилей стал ездить по различным городам Италии, демонстрируя другим учёным свой телескоп… Экземпляр вышедшей книги он, конечно же, дарит Козимо II, а вместе с ней и телескоп собственного изготовления. Всё это послужило последним аргументом в вопросе получения им желанной должности.

Во второй половине 1610 года Галилей получает приглашение переехать во Флоренцию и занять придворную должность «философа и математика великого герцога Тосканского». В обязанности Галилея теперь входит оценка инженерных проектов и различного рода изобретений, предлагаемых для реализации в Тоскане. Если до этого времени основной его деятельностью была преподавательская, отнимавшая массу времени, то теперь он имел возможность всецело посвятить себя науке – Галилей специально просил герцога о предоставлении ему свободного графика работы, и эта просьба была удовлетворена. Вместе с тем ему предоставлялся пожизненный пост профессора математики в Пизанском университете – без чётко прописанной обязанности по чтению лекций. От университета Галилей в дальнейшем получал по 1000 скуди в год – собственно говоря, это и была плата за должность «придворного философа и математика»: герцог просто переложил расходы по её выплате на Пизанский университет. Поскольку же Галилей там совсем не появлялся, а университет явно не желал платить непонятно за что, это в 1928 году привело к судебному разбирательству, длившемуся два года и завершившемуся в пользу Галилея.