Валентин Попов - Реальная логика понятий

Мы не будем здесь также касаться вопроса и о том, в каком полушарии головного мозга осуществляется логическое мышление, а в каком – воображение (физиология центральной нервной системы, исследующая нарушения мозговой деятельности, утверждает, что это функции разных полушарий). Главное с позиции познания заключается в том, что в нормальном и активном психофизическом состоянии человека его воображение всегда подконтрольно логическому мышлению, как бы не «улетала» его фантазия, ибо наиболее жизненно важно для нас то, что существует «здесь и теперь», но не то, что может существовать «где-то и когда-то». Именно на этом качестве логического мышления базируется методология конкретного научного знания, так как всякое наблюдение и физическое измерение – событие в «данный момент» и в «данном месте» в присутствии исследователя или специально разработанного на данное измерение прибора, результат которого оценивается с позиции первого начала реальной логики – закона достаточного основания. Можно, конечно, говорить и о «трансцендентальном субъекте познания» (термин И. Канта), но следует отдавать себе отчет в том, что речь в таком случае идет о некоем историческом опыте человечества. История длится, пока существует творящий ее субъект, располагающий рациональными способами заглянуть как во тьму прошлого, так и в смутные очертания будущего. Об истории государства, этноса или Земли можно рассказать, если существуют факты, подтвержденные какими-то свидетельствами. Тогда эти данные можно расположить в определенной последовательности в пространственно-временной системе отсчета, начало координат которой привязано к конкретному месту и конкретному времени. Таковы требования антропного принципа научного исследования, и с ним, как показывает опыт, необходимо считаться.

Научный факт или физическое явление становятся таковыми, если имеются две вещи: объект познания, существующий независимо от субъекта, и познающий разум, функционирующий в соответствии со своей природой. При метафизическом способе познания первичные факты создаются самим разумом из области воображаемого, а далее подразделяются на «истинные» или «ложные», которые и принимаются к дальнейшей обработке логическим мышлением. Поскольку же внешнему опыту всегда принадлежит хронологическая или пространственная составляющая, а рефлексия этого дать не может, то и все метафизические рассуждения проводятся вне времени и вне пространства, что автоматически делает их «идеальными» (в платоновском смысле), а процесс рассуждения – формальным. Но и «данные» воображения разум направляет в область мышления, которое на их основании строит логические цепочки по законам той или иной логики. Здесь уместно привести мнение Джона Локка, высказанное им более трехсот лет назад: «Сама воля (воображение. – В. П.), какой бы абсолютной и бесконтрольной люди ее ни считали, никогда не выходит из повиновения велениям разума (мышления. – В. П.)» [5] Локк Д. Сочинения. В 2 т. Т. 2. М., 1985. С. 202. .

В биологических системах мы вновь встречаемся с уникальностью такого же рода. Мы склонны предполагать, что живая система не может быть неопределенной, в противном случае мы не смогли бы не только создавать мыслительные формы, отображающие реальность, но и представлять собою какую-либо целостность с определенными чертами и признаками. Главное же состоит в том, что в каждом организме каждую секунду происходит нечто, не имеющее причины вне его целостности, а отсюда и метафизическая вера в чудо, которую нам «подбрасывает» наше воображение. Когда же этот факт доходит до нашего сознания, оно с ответственностью и серьезностью, свойственными только мыслительной «палате» разума, строит очередную формально-аксиоматическую систему, следуя той логике, которой оно исторически подчинено. При этом диапазон деятельности логического мышления весьма широк: от языкового моделирования мыслей, принадлежащих «собственнику» данного разума, до создания абстракций, не принадлежащих никому. Если логическое мышление и включает в поле своего зрения неопределенность, то лишь неопределенность данного вида определенности (ее «иное», как говорили античные философы), которое осмысленно, т. е. связано с нею логической операцией отрицания. На этом качестве мышления основано третье начало реальной логики – закон противоречия. Природа чистого воображения противоположна логическому мышлению. Вопреки традиционным представлениям воображение не имеет отношения к созданию математических абстракций, таких, например, как «точка» или «прямая». Напротив, чистое воображение создает только пустые понятия, такие, например, как «непрерывная последовательность точек» или «бесконечная прямая». Абстрагирования идеализации и отождествления, с помощью которых создаются некоторые математические понятия, осуществляются воображением, соединенным с мышлением, или «интуицией», как называл этот вид разумной деятельности математик Г. Вейль. Но даже чистое воображение не может творить неопределенность из неопределенности как таковой. Исходным материалом для нее служит нечто существующее, имеющее отношения к конкретным вещам или событиям. Именно поэтому так живы образы художественного реалистического творчества, в котором основную роль играет воображение – литературы и живописи, ибо натурой для них служит все-таки реальность. Следует также отметить, что в рамках психологических исследований теория воображения практически не разработана и тем самым эта функциональная особенность нашего разума исключается из состава «особенностей» психики, что дает простор различного рода измышлениям в пользу бессознательного.

Характеризуя трудовую деятельность в той форме, в которой она «составляет исключительное достояние человека», автор «Капитала» писал: «Паук совершает операции, напоминающие операции ткача, и пчела постройкой своих восковых ячеек посрамляет некоторых людей-архитекторов. Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы с самого начала отличается тем, что прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове. В конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, т. е. идеально» [6] Маркс К. Капитал. В 2 т. Т. 1. М., 1973. С. 189. . Мысленная модель, возникающая «в представлении идеально», есть результат процесса совместной деятельности мышления и воображения. В зависимости от того, каково соотношение этих функций у данного индивида, и получается проект «плохого архитектора» или «архитектора хорошего». Если отвлечься от врожденных способностей, а рассматривать только процесс обучения тому или иному «искусству», то «хороший архитектор» отличается от «плохого» тем, что он при обучении постигает знание «архитектурного искусства», благодаря которому он, действуя разумно, создает графические модели будущих зданий. «Плохой архитектор» вынужден обращаться большей частью к воображению, так как в его памяти может быть недостаточно необходимых первичных фактов, что и приводит к отходу от следования зодческим канонам.