Виктор Смирнов - Гражданственность и гражданское общество

В отличие от общепринятой точки зрения в монографии гражданственность рассматривается двояким образом: и как способность человека выполнять определенную роль в рамках институциализированных отношений (в этом смысле можно говорить о гражданственности как качестве личности), и как социальный институт. С помощью норм, правил, нормативных ролей и статусов институт гражданственности, по нашему мнению, упорядочивает отношения между властными институтами и обществом и согласовывает интересы власти (автономной управленческой иерархии) с общественным благом. В этом смысле гражданственность есть социальный институт, также обеспечивающий управляемость обществом на уровне самоорганизации, но, в отличие от гражданского общества, за счет преодоления взаимной автономии общества и власти. Гражданственность в данном случае выступает в виде социального ресурса управляемости обществом и сохранения порядка в обществе.

В монографии доказывается, что если в основе института гражданского общества классического образца лежит субсидиарная идеология, основанная на примате частных интересов, то условием существования института гражданственности является господство в обществе коммунитарных принципов жизнеустройства. Согласно им, частные интересы граждан легитимны постольку, поскольку они не идут вразрез с общим интересом, выражающимся в определенной системе общепринятых ценностей, норм и идеалов. И в том, и в другом случае источником власти является народ, однако в рамках субсидиарной идеологии он делегирует определенные права вышестоящим органам по иерархии от низших к высшему, в коммунитарной же модели — народ принимает или, наоборот, отказывает в доверии целостному комплексу представлений, ценностей, идеалов и норм, придающему, в свою очередь, легитимность всей властной иерархии.

Следствием таких представлений, по нашему мнению, являются унитарные отношения власти, где верховная власть получает легитимность сверху — системой общепринятых ценностей и идеалов, позволяющей ей легитимизировать низшие уровни власти, делегируя им права, необходимые для выполнения соответствующих обязанностей.

Социологические исследования показали, что отношения общества и власти в Беларуси не могут быть описаны в рамках понятийного аппарата классического (западного) гражданского обществ. Несмотря на то что отношения общества и власти иногда принимают формы, внешне подобные гражданским движениям Запада, их социальнокультурные основания различны. Гражданское общество и гражданственность как формы взаимоотношения общества и власти, выступая носителями различных институциональных матриц, определяют природу и характер самодеятельных организаций, присущих либо западному, либо восточнославянскому обществам. В обществе, построенном на субсидиарной основе (в котором только и возможно гражданское общество классического образца), субъекты, выступающие в сфере публичной политики от лица тех или иных социальных групп (партии, движения, ассоциации, инициативные группы и т. п.), не только могут, но и должны провозглашать свою приверженность частному (групповому как слагаемому частных) интересу этих групп. На этом зиждется их легитимность в политической сфере. В обществе же коммунитарного типа субъекты публичнополитического пространства (те же партии и др.), наоборот, утверждают свою легитимность через апелляцию к общему благу, и, более того, подозрение в преследовании частных и групповых интересов становится серьезным обвинением в глазах общественного мнения.

На постсоветском пространстве ассоциации, общественные организации, будучи, с одной стороны, важнейшими институциями в плане проявления гражданского чувства, гражданской активности и гражданской позиции, с другой, совершенно отличны по своим сущности и содержанию от классических гражданских ассоциаций Запада. Как и самоуправляющиеся земские и губные органы средневековой Московии, земские органы Российской империи, общественные организации советского периода представляли не частный интерес граждан, а интерес общий, выступая либо как общественное, гражданское продолжение властных иерархических цепочек, либо, в определенных случаях («общественность» XIX в., неформальные «кухонные» ассоциации интеллигенции советского времени), как решительная оппозиция к ним, защищающая опять же не частный интерес той или иной группировки, а выступающая с альтернативным проектом общего блага.

Предложенная концепция позволяет, на наш взгляд, обозначить конфигурацию тех институциональных преобразований, которые способны обеспечить создание ценностно-организационной системы внедрения провозглашенных и законодательно обозначенных норм и правил института гражданского общества в практику гражданской самодеятельности на периферийном уровне.

Данные преобразования, с одной стороны, позволяют выявить и легитимизировать исторически сложившиеся в социуме нормы, роли, ценности и предпочтения самоорганизующихся субъектов, с другой, через сознательно проектируемые ролевые структуры, выполняемые ими функции обеспечить возможность внедрения некоторых норм и правил института гражданского общества в повседневную, социально-организованную деятельность гражданских ассоциаций, складывающихся по культурно-исторически сформированным традиционным образцам.

1. Абашидзе, А. Х. Неправительственные организации: международно-правовые аспекты: учеб. пособие / А. Х. Абашидзе, Д. А. Урсин; под ред. А. Х. Абашидзе. — М.: Изд-во Рос. ун-та дружбы народов, 2002. — 159 с.

2. Августин Блаженный. Творения: в 4 т. / Августин Блаженный. — СПб.: Алетейя, 1998. — Т. 3: О граде Божием (книги I–XIII). — 596 с.

3. Аверинцев, С. С. Другой Рим: Избранные статьи / С. С. Аверинцев. — СПб.: Амфора, 2005. — 366 с.

4. Авинери, Ш. Партии, социально-культурная медиация и роль гражданского общества / Ш. Авинери // Полис. — 1994. — № 1. — С. 141–147.

5. Авцинова, Г. И. Гражданское общество в России: проблемы и перспективы / Г. И. Авцинова // Власть. — 2001. — № 2. — С. 25–28.

6. Авцинова, Г. И. Социально-правовое государство: сущность, особенности становления / Г. И. Авцинова // Соц. — гуманитар. знания. — 2000. — № 3. — С. 90–104.

7. Адриянов, В. М. Гражданское общество: от европейской модели к русской ментальной традиции / В. М. Адриянов // Социокультурные проблемы политической власти в России: тез. докл. и выступлений участников Рос. науч. — теорет. конф. «Россия на пути к свободе: общество — государство — демократия», Челябинск, 27–28 апр. 1993 г. / Челяб. гос. пед. ин-т; ред. И. Б. Остаркова. — Екатеринбург, 1993. — Ч. 3. — С. 32–35.

8. Алмонд, Г. Гражданская культура и стабильность демократии / Г. Алмонд, С. Верба // Полис. — 1992. — № 4. — С. 122–134.