Руслан Баженов - Ампутация сознания, или Немного воска для ослиных ушей

Из них следует, что международный финансовый капитал не будет использовать страны «третьего мира» с целью выгоды, если они не могут с ним конкурировать и их политические системы не способны ему противостоять?

И обратите внимание на логическую структуру авторской мысли. Сначала Кара-Мурза приводит пример того, как, по его разумению, думал советский рабочий. Ну, хорошо, пусть так. Значит, рассматриваются отношения КАПИТАЛА и ТРУДА. А дальше говорит, что уже во времена Маркса эквивалентный обмен был «мифом». В огороде бузина, а в Киеве дядька. Причем тут эквивалентный обмен-то? Понятие эквивалентный обмен относится к стоимости товара и связано с учетом издержек производства. Конкуренция худо-бедно регулирует «эквивалентность», монополия – нет. Но никто не говорит, что и в условиях конкуренции «эквивалентность» обмена подразумевает справедливость. Нужно углубляться в корни проблемы, а не отделываться недовольным ворчанием.

Разве рабочему не отдают сегодня «заработанное»? Надо говорить не только и не столько об этом, сколько о том, какую часть «зарабатывает» рабочий, а какую присваивает себе капиталист (чей вклад в организацию труда тоже нельзя совсем отрицать). И не надо впутывать в это свои произвольные толкования рыночных законов и делать на этом основании далеко идущие выводы.

Автор может говорить самые правильные вещи, но его доказательная база настолько слаба, настолько невнятны логические связи, что толку от этого говорения, к сожалению, немного:

Часто поминают и другой «объективный закон», которому противоречил советский строй, и вот - законно уничтожен. Речь идет о вытекающем из закона стоимости утверждении, будто та формация прогрессивнее, которая обеспечивает более высокую производительность труда. Казалось бы, ошибочность этого ленинского положения давно всем очевидна. Ленин высказал свой «закон», когда мир казался неисчерпаемой кладовой ресурсов. И «выжимать» больше продукта из живого труда было выгодно. Но увеличение производительности труда после некоторого предела требовало непропорционально больших расходов энергии. И когда поняли реальную стоимость этого невозобновляемого ресурса, разумно стало искать не наивысшую, а оптимальную производительность. Например, по производительности фермеры США вроде бы эффективны, а по затратам энергии (10 калорий на получение одной пищевой калории) недопустимо, абсурдно расточительны. Следовать их примеру не только глупо, но и в принципе невозможно.

Уф, как здесь автор невыносимо запутался!

Это, во-первых, положение не столько Ленина, сколько Маркса (Ленин его развил), а во-вторых, не стоит так грубо его излагать. Согласно марксизму, та формация ПРОГРЕССИВНЕЕ, которая больше способствует РАЗВИТИЮ производительных сил общества. А вот развитие производительных сил достигается за счет повышения производительности труда. В свою очередь, увеличение производительности труда предполагает не «выжимание соков» из человека (что достигается тупым повышением норм выработки и рабочего времени), а ТЕХНОЛОГИЧЕСКОЕ совершенствование орудий производства и ПОВЫШЕНИЕ квалификации персонала. Рабочий с отбойным молотком наработает больше, чем рабочий с киркой, а устанет меньше. Вот какая подразумевалась «более высокая производительность».

Непонятно, что автор подразумевает под «невозобновляемым ресурсом»: энергию или человека? И в том и другом случае автор ошибается: о человеке и говорить нечего, и так ясно, а энергетических ресурсов, в обозримом будущем неисчерпаемых – масса, например, та же самая солнечная энергия.

Не знаю, откуда взял Кара-Мурза данные о калориях, но, скорее всего, он что-то перепутал. Наверное, речь идет об абсолютных затратах энергии, связанных с сельскохозяйственной деятельностью (бензин, ремонт, производство удобрений и т.д.), но ведь из контекста кажется, что автор говорит о затрате ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЭНЕРГИИ. И если считать, что на выращивание одной ПИЩЕВОЙ калории ФЕРМЕР тратит 10, то тогда он и самого себя прокормить не сможет. Так и будет, сидя в тракторе, пухнуть от голода и помрет прямо на рабочем месте. Если же автор все-таки имеет в виду энергетические затраты (давайте думать о человеке хорошо!), то уж, извините, отбойный молоток по сравнению с киркой тоже «недопустимо» расточителен. Зато все делает быстрее, качественнее, и рабочий меньше устает. Если путем увеличения энергетических затрат можно повысить производительность труда, меньше утомлять человека, то это НЕОБХОДИМО сделать, а не возмущаться «абсурдным» расточительством.

Возникает смутное подозрение, что автор опять начинает звать нас в «пещеры» и феодализм, к безмятежной и «литургической» крестьянской жизни. Вольно или невольно, но напрашивается такой вывод: ведь энергетические ресурсы «невозобновляемы», поэтому недопустимо так «расточительно» к ним относится. Надо, видимо, снова брать в руки соху и кирку и пасти овечек под присмотром доброго и заботливого монарха.

Самое смешное, что в этом параграфе автор ОПРОВЕРГАЛ рыночные законы, отрицал их действие, говорил, что они «выключены» уже четыре века. Но потом он к ним вернется и обвинит в нарушении этих законов современную российскую власть! И даже вспомнит про эквивалентность обмена, которая, напомню, «была мифом уже во время Карла Маркса»! Читайте:

То, что сделало правительство (и даже то, что оно подумало), находится в вопиющем противоречии с самыми священными принципами рыночной экономики и гражданского общества.

Назовем эти принципы. Это представление о частной собственности как естественном праве (то есть, государство не имеет права на изъятие этой собственности). Это - «свобода контракта», сделки (то есть, государство не имеет права вмешиваться в законную сделку на рынке, а имеет лишь право взыскать после завершения сделки установленный законом налог). Это - эквивалентность обмена, которая обеспечивает равновесие всей системы рынка.

Каков главный тип сделки, на котором держится рынок и все общество? Это купля-продажа рабочей силы. В этой сделке обе стороны выступают равными партнерами. Рабочий есть собственник особого товара, и обладает он им в силу естественного права частной собственности. Он по контракту на время продает свое тело. Это - центральный акт рыночной экономики, та ось, на которой крутится вся машина.

Именно эту ось надламывает правительство. После завершения первой части сделки, когда продавец только-только передал свой товар, государство врывается и запрещает покупателю расплатиться за покупку. Сначала, мол, рассчитаемся между собой. Сразу насмарку летят все принципы - и неотчуждаемости частной собственности (рабочего), и свободы контракта, и эквивалентности обмена. Я уж не говорю о праве и диком нарушении азов любой экономики.