Юрий Пахомов - Макрохристианский мир в эпоху глобализации

Такая модель является продуктом специфического синтеза экономического и национального, как определяющей социальной стабильности и развития. Но самое главное состоит в том, что, несмотря на задекларированные догмы, в американском обществе в современных условиях на смену принципу приоритетности общего, выраженного в маргинальном индивидуализме, приходит принцип личной репрезентации социума, культуры.

Результатом такого рода изменений должен бы быть эффект конвергенции, базирующийся на унификации, и эффект сближения всей совокупности экономических и социальных процессов в масштабах всей планеты, но происходит обратное: глобализация, имея своей целью интеграцию и сближение этносов, наций и государств в планетарном масштабе, вызывает дифференциацию, а с ней — эффект выделения, обособления и конфронтации, противостояния.

Действительно, природа объединительной политики США уже иная — это не попытка объединить нацию в единое целое, навязывая ей единые нормы (сегодня это невозможно — США проиграли эту борьбу, да и необходимость в ней отпала), а инсталлировать нацию во внешний мир. Поэтому политика «заигрывания с другими культурами» перенесена на внешнюю среду: навязывание американских формализированных социальных и ментальных норм осуществляется самыми различными путями, благодаря ранее уже навязанной мифологизированной институции — открытости. А сопротивление этой среды ломается посредством разнообразных экономических санкций, давно апробированных на отдельных странах.

Таким образом, модель консолидации «молодой американской нации» трансформируется в модель глобализации.

Следовательно:

• специфическое «американское видение» направлений развития цивилизации (и поэтому — глобализационных процессов) предопределяется несколькими детерминирующими обстоятельствами, среди которых — особый путь становления нации и ее этнонациональная фрагментированность;

• универсализация («рынковизация») мирового пространства на началах индивидуализма, противостояние и маргинализация частных интересов — это также способ фрагментировать нацию (и мир) и, превратив ее (его) в однородную, поляризовать по одному универсальному признаку — «богатый–бедный»; хотя возможен и другой путь, который вытекает из цели и экономической логики общечеловеческого развития, основанный на углублении планетарного коммунитаризма, экономической интеграции, международной взаимопомощи, который не обострял бы этнонациональные проблемы;

• углубление фрагментированности американской нации как в направлении имущественной поляризации, так и этнонациональной, вынуждает общество постоянно искать объединяющие начала, и ими становятся перманентные процессы фрагментации внешнего мира, которые осуществляются под лозунгом его усовершенствования и универсализации;

• специфические черты «молодой американской нации» отражаются на кодифицируемых социальных нормах общества, которые из–за этого становятся очень упрощенными, приближенными к религиозным нормам. Взаимодействие естественных (многонациональных по происхождению, дискретных) и кодифицируемых (универсальных) социальных норм достигается за счет прецедентного права (часто разного для разных штатов, населенных «преобладающими этносами»);

• следствием навязывания обществу универсализации и ценностей вестернизации стало выделение этнонациональных общин (закрепление их за определенной территорией, объединенных одним языком, родом деятельности, и даже имущественным и социальным статусом);

• успехи универсализации в американском обществе (заодно и реальность «плавильного котла») наблюдались до тех пор, пока страна создавала для всех равные возможности, пока не состоялось формирование общин по этнонациональному признаку; усиление иммиграционных тенденций породило перспективы смещения доминанты в межцивилизационных соревнованиях в сторону полиморфии как противовеса вестернизаторской моноактивности, к тому же — в пользу полиактивных и реактивных культур внутри этой фрагментированной нации, что угрожает перерождением уже ставших традиционными ценностей и даже вытеснением представителей западной цивилизации;

• решение этой проблемы связывается с трансформацией модели консолидации «молодой американской нации» в модель глобализации;

• для иммигрантов привлекательность США как страны заключается в ее доминировании, подкрепляемом высоким уровнем жизни (что снова-таки является обратной стороной доминирования), и в возможностях фрагментации, относительной обособленности, отсутствии необходимости ассимилироваться; это, опять же, создает новую почву для воспроизводства стремлений к доминированию, которое превращается в цементирующее начало;

• новая экономическая доктрина США базируется на том, что мир — это большая американская корпорация, связанная технологическими связками, призванная воспроизводить американское доминирование и обеспечивать стране высокий уровень благосостояния.

Что касается Украины, которая сегодня втянута в поле разрешения глобальных интересов США, то, поскольку здесь на самом деле отсутствует ментальная почва естественной фрагментации, следует учитывать, что она уже подвергается фрагментации извне как на этнонациональной основе, так и на основе насаждения индивидуализма. Для укрепления единства нации нет необходимости в копировании любой модели фрагментации. Напротив, объединение украинской нации должно происходить на ментально присущих ей основах коммунитаризма (приоритетности общественных интересов относительно индивидуальных). Стратегическими приоритетами Украины на пути к определению ее места в глобальной среде является ее ориентация на собственные национально–институциональные особенности, которые предусматривают опору на собственные силы.

Название «Латинская Америка» отражает общую латинскую основу романских языков (испанского, португальского, французского). Впервые оно было введено в употребление в середине XIX в. французскими географами и политиками для подчеркивания «культурного родства» романоязычных стран региона и их отличия от англосаксонской Америки. Почти все государства региона добились независимости в первой половине XIX в. К ним обычно и относят понятия «Латиноамериканская цивилизация» и «латиноамериканская культура».