Юрий Пахомов - Макрохристианский мир в эпоху глобализации

С. Хантингтон анализирует современное состояние международных отношений, которые сложились после «холодной войны», и прогнозирует их развитие на будущее. Это делается сквозь призму построенной им цивилизационной модели. Субъектами такой модели, в отличие от других подходов к международным отношениям (марксистского, реалистического и т. п.), выступают в первую очередь цивилизации — категории, которые раньше фигурировали преимущественно в философских и культурологических концепциях. По С. Хантингтону, цивилизации это — значительные группировки государств или, в отдельных случаях, их частей, которые объединены по т. наз. цивилизационным признакам (в отличие, например, от классовой и государственной, как предлагали марксисты, реалисты и их сторонники и последователи).

Этот подход стал интересным примером применения философии истории и социальной философии, а также философской антропологии и культурологии к анализу конкретных международных отношений. С определенными оговорками концепция представляет собой новую степень развития философского подхода к истории как циклическому процессу, разработанного в свое время О. Шпенглером и А. Тойнби. Тем не менее, концепцию С. Хантингтона отличает ее применение не ко всему историческому процессу вообще и к истории как таковой, а к отдельному историческому периоду, хотя ее автор и использует исторические экскурсы для более детальной разработки отдельных концептуальных положений и выводов.

С. Хантингтон анализирует современное состояние международных отношений, которые сложились после окончания периода блокового противостояния, когда основными субъектами международной системы, игроками международных отношений были два основных блока — капиталистический (западный) и коммунистический (социалистический, восточный или советский), а те игроки, которые не принадлежали ни к одному из блоков, преимущественно выполняли пассивные функции объектов посягательств или были статистами и сателлитами.

Согласно концепции С. Хантингтона, капиталистический блок превратился в Западную цивилизацию (утратив отдельные компоненты, которые отошли к незападным цивилизациям), не переставая быть если не главным, то ведущим субъектом международных отношений. Коммунистический (социалистический) раскололся и трансформировался в две–три отдельные цивилизации. Параллельно с этим «на поверхность» международных отношений вышли ранее пассивные игроки. Они теперь уже являются активными субъектами международных отношений, сплоченными в относительно самостоятельные и независимые цивилизации, с которыми следует считаться.

Выделенный С. Хантингтоном субъект международных отношений — цивилизация — состоит из одной или нескольких государств–членов, что немного напоминает блоковые структуры прошлого. Однако принципиальное отличие его цивилизационной теории от блоковой модели в том, что состояние каждого компонента цивилизации рассматривается им как стабильное и практически неизменное. Если в системе идеологически блокового противостояния можно было изменить свою «ориентацию» (как, например, в свое время сделал Египет), то культурно–цивилизационный признак, в отличие от идеологического, политического и экономического, постоянен и неизменен. Например, Индии невозможно в принципе перестать быть индуистской, хотя С. Хантингтон и допускает, что отдельные страны, как, например, Турция и Мексика, могут изменить свою цивилизационную принадлежность.

Западу в теории С. Хантингтона отводится центральное место, ибо он является единственной цивилизацией, которая имеет существенные интересы в каждой из прочих цивилизаций или регионов и возможность влиять на политику, экономику и безопасность каждой другой цивилизации или региона. А рост цивилизационного самосознания диктуется раздвоением роли Запада. С одной стороны, он находится на вершине своего могущества, с другой, и, возможно, именно поэтому, среди незападных цивилизаций происходит возвращение к собственным корням... На вершине своего могущества Запад сталкивается с незападными странами, в которых достаточно стремления, свободы и ресурсов, чтобы представить миру незападное лицо.

В прошлом элиты незападных стран, как правило, состояли из людей, в большей части связанных с Западом; население же этих стран, как правило, сохраняло неразрывную связь со своей извечной культурой. Теперь все изменилось. Во многих незападных странах идет интенсивный процесс девестернизации элит и их возвращение к собственным культурным корням. И одновременно с этим западные, в основном американские, обычаи, стиль жизни и культура приобретают популярность среди широких слоев населения Вместе с тем, констатирует С. Хантингтон, общества других цивилизаций, как правило, испытывают потребность в Западной помощи, чтобы достичь своих целей и защитить свои интересы.

В связи с этим интеграция стран Запада обусловлена, по меньшей мере, двумя объективными обстоятельствами — внутренними (которые лежат в социально–культурной плоскости) и внешними (преимущественно политическими). Первое — историко–культурное. Европа представляет собой «колыбель» западной цивилизации, поэтому интеграционные тенденции имеют в ней давнюю историю. Весь Запад сплачивается вокруг западных (преимущественно европейских) ценностей и традиций. Второе связано с тем, что, как уже отмечалось, Запад является единственной цивилизацией, которая имеет существенные интересы в каждой другой цивилизации или регионе и может влиять на политику, экономику и безопасность каждой другой цивилизации или региона. В свою очередь, такие универсалистские претензии Запада, возрастая, приводят его к конфликту с другими цивилизациями, наиболее серьезно с миром ислама и Китаем; на локальном уровне линии войны, в значительной мере между мусульманами и немусульманами, генерируют «объединения родственных стран», угрозу более широкой эскалации и попытки сердцевинных стран остановить эти войны.

Итак, по мнению С. Хантингтона, существует опасность «столкновения цивилизаций», причем основным участником столкновения станет Запад, против которого направлены цивилизационные «амбиции» тех незападных цивилизаций, которые длительное время находились под серьезным влиянием Запада, а сейчас хотят, с одной стороны, от него избавиться, а с другой, — сравняться с ним по уровню социально–экономического развития. Исходя из этого, выживание Запада, по мнению американского аналитика, зависит от разуверения в своей западной идентичности и западного признания своей цивилизации как уникальной, не универсальной. Избежание глобальной войны цивилизаций зависит от признания мировыми лидерами и их кооперации многоцивилизационного характера глобальной политики.