Рудольф Баландин - Магия внушения, или Секретное оружие Бехтерева

В этом проявлялось не столько лицемерие, сколько неспособность — по недостатку разума, из-за дурных привычек — преодолевать свои низменные порывы во имя милосердного Бога. Они более походили на наивных даже в своих лукавствах детей, чем на лицемерных пройдох.

Жак ле Гофф справедливо подчеркнул важную черту средневековых европейцев: «Мало заботясь о благосостоянии, они всем готовы были пожертвовать, если только это было в их власти, ради видимости. Их единственной глубокой и бескорыстной радостью был праздник и игра, хотя у великих и сильных и праздник тоже являлся хвастовством и выставлением себя напоказ».

Впрочем, только ли в те времена было так? Как много великих подвигов и гнуснейших преступлений совершалось ради иллюзорных идей, более или менее искренних убеждений и — не чаще ли всего? — чтобы выглядеть более возвышенным и прекрасным, чем есть на самом деле. Но даже в столь уродливой форме проявляется благоговение к идеалу, признание его высшей, пусть и недостижимой, целью человеческого бытия. Таким идеалом оставался у пилигримов Христос, но уж никак не деньги, злато, комфорт, личное благополучие, здоровье. Хотя, конечно же, было немало крестоносцев, ориентированных на личные интересы, а высокие идеалы оставляющих на дальнем плане.

Предыдущее описание крестовых походов велось с позиций европейца-христианина. Читатель, имеющий самые общие представления о Средневековье и доверительно относящийся к изложению, должен бы проникнуться сочувствием к крестоносцам и неприязнью к «неверным», свирепым и нецивилизованным мусульманам, захватившим христианские святыни. Даже ссылки на малограмотность пилигримов и их злодейства вряд ли сильно поколебали благосклонное к ним отношение.

Такова сила предубеждения. Она относится к феноменам психических установок и в немалой степени содействует вспышкам духовных эпидемий. Формируется она исподволь, в результате постоянных упоминаний, как бы само собой разумеющихся, о «нехороших» мусульманах, «неверных». Читатель невольно принимает такую точку зрения, не задумываясь о том, что с позиций сторонников пророка Мухаммеда нехорошими, жестокими, «неверными» были именно крестоносцы.

В конце I тысячелетия нашей эры победоносное распространение ислама привело к созданию великой империи. В середине VIII века она занимала обширные пространства от Пиренеев до Инда. В нее входила почти вся Испания, Северная Африка, Аравия, Малая Азия, Армения, Персия, Средняя Азия.

Это было не просто завоевание стран и народов, а еще и синтез разных культур. Не христианская Европа, а исламский арабский Восток стал наследником великих достижений греческой философии, римской техники, персидской астрологии и астрономии, индийской математики.

Учтем: в исламе Христос признан как святой. Иерусалим знаменит не только как город, в котором был осужден и распят Иисус, но и как центр иудаизма. И мусульмане вовсе не надругались над Гробом Господним, а просто возвели мечеть Скалы с позолоченным куполом на месте иудаи- стского храма Соломона.

Правда, ко времени крестовых походов исламская империя распалась на ряд более или менее независимых государств. Но они сохранили преемственность той высокой культуры, которая стала характерной для арабского мира.

Волшебный, загадочный великолепный Восток, воспетый в сказках «Тысячи и одной ночи», Багдад и Гарун-аль- Рашид — вот тот мир, расцвеченный фантазией, но имевший реальные прототипы, на который обрушились жестокие и не обремененные знаниями рыцари Креста. Они выглядят варварами, стремящимися покорить более культурные народы.

…Пожалуй, после таких пояснений симпатии читателя будут на стороне мусульман, а не крестоносцев. Хотя у человека европейски образованного, воспитанного в системе христианской культуры, все равно в глубине души сохранится неприязнь к сторонникам Магомета и симпатия к рыцарям Христа.

Каждый из нас в той или иной степени подвластен определенным предубеждениям. Они формируются исподволь под воздействием окружающей интеллектуальной среды, воспитания и образования.

Еще раз подчеркнем очень важное правило пропаганды, создающей так называемое общественное мнение: наилучший эффект дают не логичные доводы, не прямое убеждение «в лоб», не громогласные призывы, а постоянные упоминания вскользь, как бы между прочим.

Запомните эту закономерность. И постоянно имейте ее в виду, когда от комментаторов, журналистов, политиков как бы мимоходом услышите, словно само собой разумеющиеся, реплики о чудовищном Октябрьском перевороте; о большевиках, погубивших благостную царскую Россию; о параноике-злодее Сталине; о «голодоморе» при коллективизации; об ужаснейших репрессиях 1937 года; о победе в Великой Отечественной за счет неисчислимых наших потерь; о непреодолимом кризисе социалистического планового народного хозяйства…

Столь же внимательно и критически следует относиться к вскользь вроде бы брошенным репликам о колоссальных преимуществах рыночных отношений, конкуренции, частной собственности на средства производства, предприимчивой погони за прибылью, индивидуализма перед идеалами социализма и коммунизма.

Все это — приемы активной психологической обработки в первую очередь интеллектуалов, а вслед за ними и широких масс населения, прежде всего женщин и молодежи, внедрения в их подсознание установок, вызывающих отвращение к большевикам, СССР, Сталину, советскому человеку, коммунистической идеологии. Одновременно внушается — мощным напором СМРАП — буржуазная идеология, влечение к материальным ценностям, а исподволь — презрение к своему народу, своей культуре и своему Отечеству.

Организовать психические эпидемии сравнительно просто в нашу эру электроники: надо лишь владеть средствами массовой информации. Как при любой эпидемии, в подобных случаях в обществе должна сложиться определенная благоприятная среда. Имея в своем распоряжении СМРАП, такую среду нетрудно насаждать, создавать искусственно.

Помимо всего прочего требуется наличие социальных слоев, психологических разновидностей техногенной личности, особо подверженных данной духовной инфекции. Необходимо привнести в эту среду достаточное количество «информационных вирусов». Тогда есть все шансы вызвать губительную психопандемию. В особенности, когда данные «вирусы» привносятся постоянно и умело. Для этого разработаны соответствующие психотехнологии.