Джон Брокман - Эта идея должна умереть. Научные теории, которые блокируют прогресс

И вот наступает время для нашего «приложения рук» ( handprint ), то есть сумма всех способов, которыми мы можем уменьшить «след» ( footprint ), который мы оставляем. Чтобы рассчитать этот показатель, мы можем взять «след» в качестве отправной точки, а затем сделать следующий шаг: оценить все полезные вещи, которые мы делаем (переработка, повторное использование, велосипед вместо автомобиля). А потом попробовать убедить других людей делать то же самое.

Или изобрести замену для технологий с высоким показателем «следа» – например, заменитель для пенополистирола, изготовленный из рисовой шелухи и мицелия, а не из продуктов нефтепереработки.

В расчете нашего «отпечатка руки» используется та же методология, что и для расчета «следа», однако в результате мы получаем позитивный показатель – чем больше этот «отпечаток», тем более последовательно вы снижаете свое негативное влияние на планету. Сделайте так, чтобы ваш «отпечаток» был больше вашего «следа», и вы сможете сохранять и укреплять планету, а не разрушать ее. И как говорят исследования мотивации, подобный позитивный настрой с гораздо большей вероятностью поможет людям двигаться в сторону благой цели.

Председатель кафедры консервационной экологии, Университет Дьюка; автор книги A Scientist Audits the Earth («Ученый инспектирует Землю»).

Наука и технология смогли настолько улучшить нашу жизнь, что кажется просто невежливым на них жаловаться. Я осознаю эти преимущества лучше, чем многие другие. Я провожу полевые исследования там, где живет «вторая половина мира» – то есть большинство мирового населения. Эти люди слишком бедны для того, чтобы иметь свободный доступ к безопасной питьевой воде, антибиотикам и достаточному количеству электричества (если оно вообще у них есть). Я же могу прийти домой, включить свет, налить воды из-под крана и выпить нужную таблетку. Подобно тому как естественный отбор в прошлом отбирал победителей, но при этом жестко отсекал большинство мутаций, так и наука, которую мы все любим, еще не делает героем каждого ученого в белом лабораторном халате. Многие из предлагаемых научных идей преследуют слишком узкие цели, плохо продуманы в долгосрочной перспективе, их изучение требует слишком много внимания или же они просто обслуживают сами себя. Хуже того, наш оптимизм в отношении науки создает моральную опасность. Если наука обещает все починить, зачем беспокоиться, если мы по собственной вине что-то сломали?

К примеру, при обсуждении добычи сланцевой нефти и поставок недорогого ископаемого топлива мы можем оценить и очевидные преимущества технологии гидравлического разрыва, и довольно реальные и немедленные угрозы, связанные с этой технологией. Для Соединенных Штатов важно, чтобы источники энергии находились именно здесь, а не в какой-то стране с неустойчивым политическим режимом, где для защиты этих источников могут понадобиться те или иные военные приключения. Например, вторжение: понятно, что мы вряд ли вторглись бы в Ирак, если бы основной статьей его экспорта были дыни-канталупы.

Так что – аплодируем сланцевой нефти? Это вряд ли! Представим себе, что технологии добычи любого ископаемого топлива были бы дешевыми и полностью экологически безопасными для региона, в котором ведется добыча. Это наверняка привело бы к еще большему объему выбросов углекислого газа в атмосферу и еще более серьезным глобальным последствиям. Каким бы противоестественным это ни казалось, но чем совершеннее (чище, дешевле, быстрее) становится та или иная технология, тем более серьезной становится проблема присутствия слишком большого объема CO 2в атмосфере.

Разумеется, несколько десятилетий, в течение которых нам будет доступно дешевое топливо, дадут нам возможность развиваться и перейти к возобновляемым источникам энергии, однако в целом это похоже на азартную игру, проигрыш в которой будет означать катастрофу в масштабах планеты.

Но, может быть, еще какие-то новые технологии помогут нам избавиться от выбросов углекислого газа и позволят и дальше свободно добывать ископаемое топливо? Так думают только те, кто стремится получить немалые исследовательские бюджеты на развитие своих идей. Лучшую и самую дешевую технологию избавления от чрезмерного количества CO 2мы, экологи, называем простыми словами «долой дрова». Сжигание древесины обеспечивает примерно 15 % глобальных выбросов углекислого газа, поэтому снижение объемов этого сжигания – что довольно успешно удается в последние годы Бразилии – в любом случае неплохая идея. Правильным (в том числе и с точки зрения экономики) было бы также восстановление лесов в местах вырубки. Не будем забывать, что деревья растут на планете еще с девонского периода.

Из всех негативных эффектов, связанных с нагреванием планеты, самый серьезный – это утрата биоразнообразия. Скорость исчезновения биологических видов уже в тысячу раз выше нормальной. А изменение климата влияет на эту скорость все сильнее.

Но у оптимистов есть ответ и на эту угрозу! И самое простое, что они предлагают, – это воскрешение мертвых. «Возрождение» ( de-extinction ) видов – причем прежде всего самых харизматичных – думаю, этот сюжет вам уже знаком. В фильме «Парк Юрского периода» палеоботаник восхищается деревом, относящимся к виду, вымершему несколько миллионов лет назад. Затем у дерева появляется ящер-зауропод и начинает срывать листья. После чего нам рассказывают, как, собственно, ученые научились воссоздавать этих животных. Жаль, что в фильме ничего не говорится о том, как вырастить за одну ночь дерево такого размера – в нормальных условиях для этого потребовалась бы сотня лет, а то и больше. Для прокорма одного зауропода в реальных условиях потребовались бы тысячи деревьев множества разных видов, а также их опылители и, возможно, их самые необходимые симбиотические грибы.

Сейчас на грани исчезновения находятся миллионы биологических видов. Возрождение видов представляет собой лишь ничтожно малую часть решения кризиса, в ходе которого множество видов животных (и больших, и маленьких), растений, грибов и микробов исчезают в тысячу раз быстрее нормального уровня.

Защитники идеи возрождения видов заявляют, что хотят воссоздать только странствующего голубя и пиренейского козла ( Capra pyrenaica ), а не динозавров. Они исходят из того, что растения, от которых зависело выживание этих видов, существуют и сейчас, соответственно, их не придется воссоздавать. Действительно, в ботанических садах по всему миру имеются коллекции значительной части растений мира – некоторые из них уже не встречаются в дикой природе, а некоторые находятся на грани исчезновения. Таким образом, проблему их вымирания можно было бы решить намного проще, чем путем воскрешения видов животных, чего так жаждут оптимисты.