Юрий Григорьев - Последний император России. Тайна гибели

Но новая власть нуждалась не только в решительности действий. Ей были необходимы свои герои. Те, кто во имя торжества революции готовы принести на алтарь революции любые жертвы.

А раз так, то исполнители воли революционного пролетариата, те, кто разрядил свои револьверы или пистолеты в представителей царствующего дома, должны быть известны. Все поименно!

Должны. Но не известны. Точнее, список неполный. А те имена, которые мы хорошо знаем, озвучили не представители советской власти, не сами «герои», а М. Дитерихс и Н. Соколов. У меня нет сомнений: если бы большевикам в июле 1918 года не пришлось оставить Екатеринбург, если бы Н. Соколов не провел следствие, если бы не появились книги-разоблачения (в первую очередь, М. Дитерихса и Н. Соколова), мы не знали бы сегодня об июльских событиях в Екатеринбурге НИЧЕГО! Советская власть никогда не открыла бы правду об уничтожении царской семьи, никогда не назвала бы ни одного имени участников расстрела, а сами исполнители всю жизнь молчали бы о своей роли в тех кровавых событиях и ушли из жизни, так и не сказав никому ни слова.

Никогда не вышла бы в свет и книга М. Касвинова. У советской власти не было бы никаких оснований для разоблачения «буржуазных фальсификаторов» по причине полного отсутствия «фальсификаций».

Но случилось то, что случилось. Из книг Н. Соколова и М. Дитерихса (его книга основана на материалах все того же Н. Соколова) мы узнали результаты работы следствия. И узнали часть имен. После этого стало бессмысленным и невозможным скрывать как факт уничтожения Семьи, так и названных Н. Соколовым исполнителей. Но не более того.

Твердо установлено, что в расстреле участвовали Я. Юровский, М. Медведев (Кудрин), Г. Никулин, П. Ермаков. Этим «героям» разрешили рассказывать о своем подвиге во имя революции. Много и охотно рассказывал о своей роли в расстреле Петр Ермаков. Никулин вел себя более сдержанно. Но задавали тон в прославлении собственных подвигов Я. Юровский и М. Медведев (Кудрин). Юровский часто выступал перед большевистскими активами с рассказами о том, «как это было». Появилась ставшая позднее знаменитой его «Записка», написанная то ли им самим, то ли штатным партийным историком. Не дремал и Кудрин. С фатальной неизбежностью между официальными участниками уничтожения Семьи разгорелась борьба за право именоваться цареубийцей.

Итак, четверо известны. Но мы знаем, что по плану Юровского каждую жертву предполагалось обеспечить персональным убийцей. (Хотел написать «палачом», но понял, что это неправильно. Палач – не убийца. Он исполнитель приговора. А в нашем случае приговора не было.) Жертв было одиннадцать, к расстрелу готовили одиннадцать револьверов, Юровский ни словом не обмолвился о том, что его план пришлось отменять. Значит, убийц было одиннадцать? Кто же они?

Нам говорят: остальными были латыши. Так ли это?

История с латышами от начала до конца выдумана. Убийцы настаивают, что в расстрельной команде латыши были.

Я. М. Юровский (1922 г.): «Тем временем были сделаны все приготовления: отобрано 12 человек (в том числе 6 латышей) с наганами, которые должны были привести приговор в исполнение. 2 из латышей отказались стрелять в девиц».

М. А. Медведев (Кудрин): «…раздали наганы латышам внутренней охраны – мы сочли разумным привлечь их к операции, чтобы не расстреливать одних членов семьи Романовых на глазах у других. Трое латышей отказались участвовать в расстреле. Начальник охраны Павел Спиридонович Медведев вернул их наганы в комендантскую комнату. В отряде осталось семь человек латышей… В комнату вошел и выстроился как раз против нее и дочерей отряд латышей: пять человек в первом ряду и двое – с винтовками – во втором».

А. А. Якимов: «В комнате, вправо от входа в нее, находился Юровский. Слева от него… стоял Никулин. Рядом с ним в комнате же стояла часть латышей. Латыши находились и в самой двери».

Чем еще подтверждается участие латышей в расстреле? Есть еще один.

П. С. Медведев: «Одновременно в ту же комнату вошли 11 человек: Юровский, его помощник, два члена Чрезвычайной комиссии и семь человек латышей».

Всё! Других подтверждений участия латышей в расстреле нет. Хотя все другие свидетели подтверждают, что расстреливало не четыре выше названных товарища. Что стрелявших было больше.

Г. П. Никулин: «…нас было исполнителей 8 человек: Юровский, Никулин, Медведев Михаил, Медведев Павел – четыре, Ермаков Петр – пять, вот я не уверен, что Кабанов Иван – шесть. И еще двоих я не помню фамилий».

Никулин говорит про восемь человек. Он прибавил к «исполнителям» Павла Медведева и Кабанова (перепутав его имя, но мы ему это простим), а еще двоих вспомнить не смог. О латышах – ни слова.

Как же так? Неужели его память настолько прохудилась, что он не вспомнил, как в комнату вошел не один латыш, а целая группа?

Кстати, о группе. Откуда она появилась? Приехала из Совета. И дожидалась своего часа. Вот и свидетельства.

Я. М. Юровский: «… я распорядился, чтобы спустились люди».

Это распоряжение он отдал после того, как расставил Романовых в комнате. В это время на втором этаже дома кто-то был. Кто? Латыши? Но что им делать в покоях царской семьи, да еще без присмотра? Они ни при каких обстоятельствах не могли относиться к заслуживающим столь высокого доверия персонам, чтобы оставить их одних в комнатах второго этажа. Для чего? Чтобы прошмонали царские вещи? Заветную шкатулочку с царскими драгоценностями распатронили? Что это за бойцы, за которыми надо посылать. Юровский же сам пишет, что машина опоздала, что ночь коротка, а работы навалом, и тут такая неумная трата времени – зачем-то оставил исполнителей на втором этаже и теперь посылает за ними и ждет, пока эти господа-товарищи соизволят спуститься. Неумно как-то…

Конечно, на втором этаже оставались не латыши. Там ожидали доклада о том, что к расстрелу все готово, прибывшие на экзекуцию высокопоставленные товарищи. Причем такого ранга, что начать операцию без них было никак невозможно.

В ранних воспоминаниях Юровского есть еще один любопытный момент: «Одевались с ½ часа. Внизу была выбрана комната… Команда была наготове в соседней комнате».

Кудрин в своих воспоминаниях ориентируется именно на раннюю версию «Записки» Юровского.

М. А. Кудрин: «Юровский отзывает Павла Медведева и оба выходят в соседнюю комнату… поднялась со стула Александра Федоровна. В комнату вошел и выстроился как раз напротив нее и дочерей отряд латышей».

Но позднее Юровский вспомнил, что ему пришлось кого-то приглашать из комнат второго этажа. И воспоминания двух убийц разошлись в еще одной маленькой, но существенной детали.