Коллектив авторов - Польша в ХХ веке. Очерки политической истории

Организаторы избирательной кампании ББ активно использовали тот факт, что несколько арестованных полицией членов милиции ППС были обвинены в подготовке покушения на жизнь Пилсудского [378]. На определенный эффект было рассчитано и принятое в 1930 г. сеймовой фракцией Беспартийного блока решение об отказе ее членов от депутатского иммунитета в случае предъявления им уголовных обвинений. Одновременно превозносились достоинства того государственного устройства, которое намеревался создать Пилсудский вопреки сопротивлению своих врагов. С этой целью популяризировались основные постулаты конституционного проекта Беспартийного блока: сильное правительство, избираемый на всеобщих выборах президент, конструктивно действующий парламент, хозяйственное самоуправление, учреждение палаты наемного труда, чтобы непосредственные производители могли влиять на решение кардинальных хозяйственных проблем.

Победу режима на выборах обеспечили не только репрессии против оппозиции, эффективность его пропаганды и средства, потраченные из госбюджета. Не меньшую роль сыграли безразличное отношение значительной части избирателей к борьбе между «санацией» и Центролевом, сути которой они не понимали и к своей индивидуальной судьбе не примеряли [379], трудности повседневной жизни в условиях углублявшегося кризиса, а также уважительное отношение многих поляков к Пилсудскому. Его давно созданный образ как национального героя поддерживался и «обогащался» средствами массовой информации: несгибаемый борец за независимость, подвижник сильной, свободной, пользующейся международным авторитетом Польши, мудрый вождь, прекрасный семьянин, лучший друг польских детей, женщин, тружеников, стариков и т. д. и т. п. Как и в 1928 г., был задействован административный ресурс.

16 ноября 1930 г. прошли выборы в сейм, позже получившие название «брестских». В них участвовало около 75 % избирателей. Почти полмиллиона бюллетеней, главным образом в воеводствах с преобладанием польского населения, были признаны недействительными. Широко практиковалась фальсификация результатов выборов, получившая, по аналогии с победой в Варшавском сражении в 1920 г., ироническое название «чудо над урной». Беспартийный блок и взаимодействовавшие с ним небольшие партии получили 55,6 % мест в сейме (249 из 444). Избирательный блок Союз Центролева завоевал только 80 мандатов, больше всего мандатов потеряла ППС (24 вместо 63 в сейме второго созыва). Зато более чем в полтора раза увеличили свое представительство (62 мандата) национальные демократы, не привлекавшие после поражения 1928 г. повышенного внимания «санации». Сократилось представительство национальных меньшинств, особенно славянских, при одновременном увеличении числа немецких депутатов. Коммунисты вместо 8 мандатов завоевали только 5. Состоявшиеся неделей позже выборы в сенат принесли Беспартийному блоку сотрудничества с правительством еще более убедительный успех – 76 из 111 мест.

«Брестские выборы» приблизили Пилсудского к озвученной после переворота цели – установлению сильной власти [380]. Наконец-то были созданы условия для «тесного взаимодействия» правительства и сейма по мысли диктатора. В ближайшие пять лет он мог не думать о том, как управляться с непокорными законодателями. О чем не преминул заявить 18 ноября 1930 г. на совещании у президента с участием Свитальского, Славека и Бека. Обратившись к вопросам функционирования исполнительной власти в новых условиях, он заявил об уходе с поста премьера, назначил главой кабинета В. Славека, затем перечислил необходимые кадровые изменения в правительстве, дал директиву во внешней политике Польши сосредоточить основное внимание на восточном направлении, т. е. на Советском Союзе, и в связи с этим провести необходимые кадровые изменения в аппарате МИД [381]. Учитывая, что на должность руководителя восточного отдела МИД был рекомендован бывший начальник II отдела Главного штаба польской армии полковник Т. Шетцель, переориентация внимания на СССР означала также усиление на этом направлении подрывной деятельности в рамках так называемой политики прометеизма [382].

Тогда же было решено сделать маршалом сейма Свитальского. Его, как и Славека, Пилсудский обстоятельно проинструктировал относительно будущей деятельности: с самого начала «нагло использовать численный перевес», изменить регламент работы сейма, по вопросу о нарушениях на выборах и об условиях содержания узников режима в Брестской крепости сохранять полное спокойствие, отвести на обсуждение этих проблем один день и не оправдываться. Все должны понять, что ББ не хочет отвлекаться от подлинно государственной работы.

Получили сотрудники маршала указания и относительно того, как следует решать конституционный вопрос, а также по более частным вопросам. Соратников обязали сконцентрироваться на борьбе с национальными демократами, вновь объявленными главными противниками, и т. д. [383]

24 ноября, на следующий день после выборов в сенат, на свободу до суда под денежный залог вышли первые узники Брестской крепости, накануне доставленные из Бреста в Варшаву. Последний из этой группы арестантов был освобожден только в конце декабря 1930 г. Обществу стала известна правда о пережитом ими за эти месяцы. С разных сторон раздались возмущенные голоса, протесты, требования наказать виновных. Национальные демократы внесли предложение о парламентском расследовании «Брестского дела». С запросом к правительству обратились партии Центролева, подробно описавшие отношение тюремщиков к арестованным. Насилие над узниками Бреста активно осуждали университетские профессора, люди творческих профессий, врачи и адвокаты, профсоюзы и общественные организации. В очередной раз жизнь опровергала официальную мифологему о режиме как образце высокой морали.

Пилсудский не придавал особого значения этим проявлениям возмущения. Главное было сделано: после выборов у режима наконец-то появилась третья надежная опора. Конструкция обрела необходимую устойчивость, чтобы не рухнуть и после его ухода из политики. Он абсолютно исключал возможность негативных последствий скандала вокруг узников Бреста. Поэтому 15 декабря спокойно уехал в более чем трехмесячный отпуск на португальский остров Мадейру, откуда не было «горячей линии» связи с Варшавой. Такого же мнения был и Славек, о чем заявил на совещании в президиуме Совета министров 18 декабря 1930 г., а затем и на заседании сейма.

Перед отъездом Пилсудский сделал важные назначения. Ю. Бек стал вице-министром иностранных дел, что исключало возможность неконтролируемых действий главы ведомства А. Залеского. К его деятельности «полковники» давно имели претензии, но Пилсудский к ним пока не прислушивался. В Генеральном инспекторате его подменил К. Соснковский, которому Пилсудский, несмотря на охлаждение отношений, по-прежнему полностью доверял.