Борис Флоря - Внешнеполитическая программа А. Л. Ордина-Нащокина и попытки ее осуществления

В существенно иных условиях протекала миссия Майерберга. К этому времени империя Габсбургов, вступившая в борьбу с османами на территории Трансильвании, нуждалась в союзниках против Османской империи. Такими союзниками могли бы стать Россия и Речь Посполитая, прекратившие войну между собой. Подобные расчеты не были новостью для австрийской политики в Восточной Европе, однако особенность положения, сложившегося к началу 60-х гг. XVII в., состояла в том, что в польско-русской войне Речь Посполитая опиралась на союз с вассалом Османской империи – Крымским ханством, а Россия вела против него войну. В результате в Вене сложилось представление о непримиримом конфликте между Россией и Крымом и о том, что именно от Русского государства можно ожидать помощи в войне с османами [279] В мемориале, определявшем задачи миссии, даже указывалось, что Алексей Михайлович якобы торжественно поклялся никогда не заключать мира с татарами ( Wójcik Z. Traktat andruszowski… S. 89). . В таких условиях не было необходимости при посредничестве ставить во главу угла интересы Речи Посполитой. Неудивительно, что в инструкциях послам указывалось, что в своей посреднической миссии они должны принимать во внимание интересы обеих сторон [280] Wójcik Z. Traktat andruszowski… S. 90. .

Имело место и другое важное обстоятельство. К началу 60-х гг. политика стоявшей во главе Речи Посполитой королевской пары и тех группировок политической элиты, на которые она опиралась, с ее планами возведения на польский трон французского принца все более расходилась с политикой Австрии – соперника Франции в борьбе за европейскую гегемонию. В Вене рассчитывали на возможное сотрудничество между Россией, Австрией и антифранцузскими силами в самом Польско-Литовском государстве [281] Wójcik Z. Traktat andruszowski… S. 91. . После того, как австрийское влияние на ход дел в Речи Посполитой серьезно ослабло, в Вене нервно восприняли известия о попытках французского посла А. де Люмбра выступить в качестве посредника на мирных переговорах. Возникала перспектива вовлечения и России в орбиту французской политики. Неудивительно, что в инструкциях Майербергу предписывалось добиваться того, чтобы Россия не приняла французское посредничество [282] Wójcik Z. Traktat andruszowski… S. 92. . Знакомство с записями переговоров А. Майерберга в Москве показывает, что он добросовестно добивался решения поставленных перед ним задач.

Еще по дороге в Москву он обратился к приставу И. Желябужскому с просьбой, чтобы царь «указал… с Дону от Азова войска свои отпустить на Крым», и выражал пожелание всем государям (императору Леопольду, Яну Казимиру, Алексею Михайловичу) после заключения мира «заодно наступить на турка» [283] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 60. . Во время переговоров в Москве с Алмазом Ивановым австрийские послы уже официально выступили с просьбой «вспоможенье учинить ратными людьми», в частности, послать на Крым калмыков, казанских и астраханских татар и «запорожских черкас» [284] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 237–238, 242. .

Неудивительно, что на переговорах в Москве австрийские послы подчеркивали, что они будут добросовестными посредниками. Из их уст вышло даже заявление, что «неволею… черкас королю взять нельзя, то они ведают, что черкасы – люди волные, от неволи полские свобожены» [285] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 198. . Стоит отметить, что враждующие стороны по-разному отнеслись к предложению австрийского посредничества. Уже на приеме 25 мая 1661 г. послам официально заявили, что царь принимает их посредничество и разрешает отправить гонца с известием об этом в Польшу к австрийскому резиденту Лизоле [286] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 167–168. . На такое установление русско-австрийских контактов в Варшаве реагировали с явным раздражением. Находившиеся в Варшаве русские посланники не смогли встретиться с Лизолой, а поехавший вместе с австрийским гонцом русский гонец Ефим Прокофьев был задержан и заключен в тюрьму [287] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 209–210. . 3 декабря в Москву была доставлена грамота Яна Казимира с сообщением об отказе от австрийского посредничества [288] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 250. . Это сообщение послы сопроводили раздраженной репликой: «Цесарского величества посредства не хотят, чтоб салтану турскому не оказаться недружбою» [289] Памятники дипломатических сношений древней России с державами иностранными. Т. 4. СПб., 1856. Стб. 253. .

Австрийские послы задержались в России еще на некоторое время, так как освобожденный в начале 1662 г. из русского плена литовский польный гетман В. Госевский обещал похлопотать, чтобы австрийских дипломатов допустили к участию в переговорах, если «не как послов», то «как приятелей» [290] WqjcikZ. Traktat andruszowski… S. 111. См. также записи его бесед с австрийскими послами (Памятники… Т. 4. Стб. 278–279, 281–282). , но результат его хлопот оказался безуспешным, и в августе 1662 г. австрийские послы вынуждены были покинуть пределы Русского государства [291] Wójcik Z. Traktat andruszowski… S. 111–112; Памятники… Т. 4. Стб. 433, 444–445. . Важно, что вскоре после их отъезда в сентябре 1662 г. в Вену была отправлена специальная миссия во главе с И. Я. Коробьиным [292] Памятники… Т. 4. Стб. 454. , главной целью которой было объяснить министрам императора, что участие австрийских дипломатов в переговорах не состоялось из-за противодействия польско-литовской стороны, а Алексей Михайлович «посредство принимал с любовным хотением и от того цесарского величества совету не отступал» [293] Памятники… Т. 4. Стб. 485. .

Позднее на переговорах 1664 г. в Дуровичах русские великие послы упрекали комиссаров, что в Речи Посполитой не только не приняли австрийских посредников, но и «от Смоленска краем государства вашего до своей земли с нужею преследовали» [294] РГАДА. Ф. 79. 1664 г. № 14. Л. 335. .

Таким образом, начиная с 1661 г. в Москве стали определенно относить империю австрийских Габсбургов к числу дружественных России государств. Чего, кроме дружественного посредничества и возможного (в будущем) союза против османов, в Москве могли ожидать от Вены, можно выяснить, затронув еще один важный аспект переговоров А. Майерберга с русскими политиками.

Уже на дороге в Москву А. Майерберг начал предостерегать пристава от того, чтобы царь согласился на французское посредничество. Французский король, – доказывал он, – союзник Польши и Швеции, «и ему, де, будет на те обе стороны доброхотать» [295] Памятники… Т. 4. Стб. 31. . Позднее уже в Москве он подробно говорил советникам царя о планах шведско-польского союза против России, создававшихся под эгидой французской дипломатии [296] Памятники… Т. 4. Стб. 147–150. . «Профранцузскую» партию в Речи Посполитой он характеризовал как «партию войны» [297] Памятники… Т. 4. Стб. 177. . С избранием французского принца на польский трон дело дойдет до большой войны против России, в которой вместе с поляками и шведами станут участвовать французские войска. Но в этом случае, – заявил посол, – император «великого государя не выдаст и на Польскую землю войною пойдет тот же час» [298] Памятники… Т. 4. Стб. 252. . Австрия тем самым могла оказаться союзником России в борьбе не только против «османов», но и против враждебных планов «профранцузской» партии в Речи Посполитой.