Юлия Антонова - Швеция

Несмотря на то что Швеция понемногу стала обретать новую жизнь, нашлись и недовольные политикой Арвида Горна. Возникшая оппозиция, считавшая канцлера чересчур осторожным, обвинила его сторонников в пренебрежении обороной и назвала их мирные инициативы простой слабостью. Именно поэтому те, кто поддерживал Горна, получили прозвище «ночные колпаки». Их оппоненты же звали себя «шляпами». Такое противостояние двух сил, каждая из которых носила определенное имя, явилось прообразом будущих партий, а потому сегодня историки склонны считать «колпаки» и «шляпы» первыми политическими партиями Швеции.

В этой борьбе победу в итоге одержали «шляпы», желавшие прежде всего вернуть Швеции ее былое европейское могущество. Придя к власти, оппозиционеры первым делом стали агитировать население за войну с давним врагом – Россией. Убедить шведов в необходимости данного шага было несложно: несколько листовок и убийство в 1739 г. русскими военными шведского майора-курьера, возвращавшегося из Турции в Швецию, сделали свое дело. Об убитом тут же сложили песню, где рассказывалось, как он якобы встретился на том свете с Карлом XII, возмущенным сим происшествием и призывавшим отомстить заклятому врагу.

Риксдаг, полностью поддержавший нового канцлера в его военных устремлениях, нашел союзника в лице русской принцессы Елизаветы Петровны (царствовала в 1741–1762 гг.), желавшей занять российский престол и выражавшей недовольство тем, что царем был провозглашен Иван VI (царствовал с октября 1740 г. по ноябрь 1741 г.), которому было всего три месяца от роду. В 1741 г. шведы начали готовить флот и армию для наступления на противника. Однако подготовка несколько затянулась, и спустя всего пару дней после того, как войска все же вторглись в Выборг и Карелию, Елизавета Петровна совершила государственный переворот и была провозглашена императрицей. Мгновенно были забыты данные обещания, поскольку теперь в помощи шведов уже не было необходимости. Шведы быстро согласились на перемирие и тем самым отказались от претензий на свои бывшие владения.

Арвид Горн

Предприимчивые же русские не пожелали соблюдать мирное соглашение и вновь заняли всю Финляндию. Заключенный в итоге мир означал для Швеции потерю большей части Финляндии, сильное влияние России и выбор угодного ей, а не Швеции наследника шведского престола. Им стал Адольф Фридрих Гольштейн-Готторпский (1710–1771, король Швеции с 1751 г.), дядя русского наследника престола.

Адольф Фридрих – или, как его стали называть в Швеции, Адольф Фредрик, сначала поддерживал добрые отношения с Россией, которая со временем стала обращаться со Швецией почти как с вассальным государством, что в конце концов привело к полному разрыву шведского короля с русским двором. В какой-то момент обиженная Россия, сговорившись с Данией, стала угрожать Швеции новой войной. Однако шведы вовремя сумели договориться со своим южным соседом, что, в свою очередь, несколько охладило пыл России – старые споры постепенно начали устраняться, хотя и ненадолго, так как после кончины императрицы Елизаветы Петровны власть в России перешла к Петру III (царствовал в 1761–1762 гг.), которого очень скоро свергла его супруга – Екатерина II (царствовала в 1762–1796 гг.), доставившая шведам немало неприятностей.

Экономическая и финансовая ситуация в Швеции оставляла желать лучшего. Королевская чета практически полностью утратила власть – теперь все государственные решения принимались риксдагом, где по-прежнему всем заправляла партия «шляп», то и дело втягивавшая страну в новые бессмысленные войны, которые, правда, оканчивались быстро и безрезультатно. Торговля переживала период застоя; люди страдали от нехватки денег и безработицы. Так закончилась эра свобод, и именно такой досталась Швеция новому королю, Густаву III (1746–1792, взошел на престол в 1771 г.).

Густав III видел главной своей задачей восстановление государственного порядка. Для этого ему было необходимо вернуть все утраченные королевские полномочия, дабы вновь контролировать внешнюю и внутреннюю политику государства, без риксдага. Чтобы достичь этого, в 1772 г. Густав совершил быстрый и бескровный переворот, опираясь на роялистов-военных, по его мнению, лишь так можно было раз и навсегда покончить с разногласиями «воюющих» партий и вернуть Швеции былую свободу.

Многие офицеры сразу же поддержали Густава. Спустя всего два дня сословия были вынуждены согласиться с новой «формой правления», разработанной Густавом. Отныне король вновь целиком и полностью имел право принимать важные решения, а Государственный совет (назначаемый, кстати, самим королем) имел лишь совещательную функцию. Правда, начинать наступательную войну король мог лишь с разрешения парламента. Именно этот пункт вынудил позднее жаждущего войны с Россией Густава III прибегнуть к хитрости: поскольку объявлять войну другому государству король не мог, он переодел шведские войска, разыграв тем самым нападение русских на один из принадлежавших Швеции финских пограничных пунктов. Таким образом, «война» – оборонительная, а не наступательная – была развязана, несмотря на довольно осторожную политику России, не желавшей портить отношения со шведами, пока велась война с Турцией.

Густав III

Война с Россией окончилась для шведов неудачно. Шведской армии явно не хватало вооружения, продовольственных запасов и людских ресурсов; кроме того, военные способности Густава III оставляли желать лучшего. Швецию спасло лишь то, что Россия не была заинтересована в продолжении военных действий – ей угрожала опасность не только со стороны Турции, но и от Пруссии и Англии. Потому шведско-русские столкновения прекратились быстро, и, к счастью для шведов, государственные границы остались такими же, как и до начала войны.

В то время как на шведском престоле восседал Густав III, судьба России находилась в руках его кузины, императрицы Екатерины II. Отношения двух монархов нельзя назвать простыми: несмотря на родство, Екатерина недолюбливала своего родственника, считая его глупым и не способным к управлению страной. Она даже написала комическую оперу «Горе-богатырь Косометович», где высмеивала полководческие претензии кузена. Россия делала ставку на оппозицию Густаву, всячески оказывая поддержку настроенным против него сословиям. Однако, соблюдая дипломатические отношения, монархи нередко обменивались дорогими подарками. Так, в 1777 г. Густав III преподнес Екатерине красный рубин величиной с куриное яйцо (260,86 карата), декорированный золотыми листочками с зеленой эмалью (сейчас камень находится в Алмазном фонде Кремля). Императрица же нередко дарила кузену изысканные и тонкие сорта отечественной водки.