Сергей Пушкарев - Россия 1801–1917. Власть и общество

Русская высшая школа не успела еще прочно стать на ноги, как над ее головой сгустились тяжелые тучи. Реакционный поворот во внешней и внутренней политике Александра и его мистические увлечения коснулись ее напрямую. В 1817 г. появился манифест об учреждении «Министерства духовных дел и народного просвещения», которому было поручено заботиться о том, «дабы христианское благочестие было всегда основанием истинного просвещения» (см. гл. 1.3). Мысль неплохая, но воплощение ее было весьма неудачным. Министром нового министерства, которое должно было одновременно управлять делами народного просвещения и «делами всех вероисповеданий», был назначен друг Александра князь А.Н. Голицын – человек религиозный и благодушный, но мягкий и слабовольный.

«Этот добрый бедный князь, кроткое создание, которое с умыслом бы и мухи не обидело, легко поддавался влиянию людей при нем находившихся. То сумасбродов, то злоумышленников, то невежд, то изуверов, которые причинили государству неисчислимое зло» 15.

Помощники князя Голицына, пресловутые М.Л. Магницкий и Д.П. Рунич – ханжи, лицемеры и карьеристы – взялись насаждать «христианское благочестие» путем злобных преследований «вольнодумства», и их политика повела к разгрому свободной науки в некоторых университетах.

В 1819 г. Магницкий был послан на ревизию Казанского университета и, усмотрев в нем бездну лжемудрия и вольнодумства, предложил царю… разрушить университет. Александр не согласился на эту дикую меру, но придумал тоже не очень удачное решение вопроса: он поручил «исправление» университета тому же Магницкому, назначив его попечителем Казанского округа. Магницкий уволил из университета 11 профессоров (около половины всего профессорского состава), заменил власть избранного ректора властью назначаемого директора, изъял из университетской библиотеки все книги «вредного направления». А для студентов ввел режим, который был чем-то средним между монастырем, детским пансионом и домом заключения 16.

Д.П. Рунич, назначенный попечителем Петербургского округа, изгнал из университета четырех профессоров и предал их суду. Нелепое дело по обвинению их в несуществующих преступлениях долго тянулось по инстанциям и было прекращено лишь в царствование Николая I. Харьковский университет меньше пострадал от «нового курса», а Московский вовсе не пострадал, ибо московский попечитель М.Н. Муравьев был искренним другом просвещения.

В 1824 г. «мистическое министерство» князя Голицына было упразднено, ведомство исповеданий было снова отделено от ведомства просвещения. Князь А.Н. Голицын получил в управление почтовый департамент. Однако ни просвещению, ни литературе от того легче не стало. Министром народного просвещения был назначен реакционер, престарелый адмирал А.С. Шишков, систематично и настойчиво продолжавший борьбу с «вольнодумством». В его руках было теперь и цензурное ведомство, и цензоры изощрялись в охранительном усердии, которое «было бы смешно, когда бы ни было так грустно» 17.

С.С. Уваров

Император Николай I вскоре по вступлении на престол ко всеобщему удовольствию прогнал со службы Рунича и Магницкого. Но адмирал А.С. Шишков оставался министром до 1828 г., когда его сменил кн. К.А. Ливен. А с 1833 до 1849 г. министром просвещения был гр. С.С. Уваров – автор или, во всяком случае, усердный проповедник знаменитой «триединой» формулы «официального национализма» – православие, самодержавие и народность. Они, по его мнению, составляли исконное начало русской жизни, «верный залог силы и величия нашего отечества» и должны были служить главным принципом воспитания российского юношества.

В 1835 г. был издан новый «Общий устав императорских российских университетов», который хотя и не отменил автономию университетских советов, но существенно ее ограничил. Изданное незадолго перед тем «положение» об учебных округах исключало из компетенции университетов управление средними учебными заведениями и передавало его попечителям учебных округов. Попечитель назначал директоров (с утверждения министра), инспекторов и учителей гимназий, смотрителей и учителей уездных училищ. Университеты также «вверяются особенному начальству попечителя». Заметим, что Николай часто назначал попечителями учебных округов генералов. При попечителе существовал совещательный орган – совет, в состав которого входил и ректор университета. Университет теперь состоял из трех факультетов: 1) философского, с двумя отделениями: гуманитарным и математическим (в 1850 г. эти два отделения были сделаны самостоятельными факультетами: историко-филологическим и физико-математическим); 2) юридического; 3) медицинского.

Для православных студентов учреждались кафедры богословия, церковной истории и церковного законоведения. Для надзора за поведением и успехами студентов попечитель назначал инспектора, в обязанности которого входило требовать от студентов соблюдения религиозных обязанностей, «безусловного повиновения начальству, чистоты нравов и беспорочного поведения» и надлежащего исполнения учебных обязанностей 18.

«Первая обязанность профессора заключается в полном правильном и благонамеренном преподавании своего предмета». Совет профессоров ведет учебные дела университета. Совет избирает на четыре года ректора, который затем утверждается «высочайшей властью», профессоров и адъюнктов, подлежащих затем утверждению министра. Ему «предоставляется право и по собственному своему усмотрению назначать в профессоры и адъюнкты на вакантные кафедры людей, отличных ученостью и даром преподавания» 19.

Деканы избирались факультетами и утверждались министром. Правление университета состояло из ректора, деканов и синдика, который назначался попечителем из состава юридического факультета. Для ведения хозяйственной части попечитель назначал чиновника – экзекутора.

После польского восстания по приказу Николая I в 1832 г был закрыт Виленский университет. Через два года на его базе был учрежден Университет имени св. Владимира в Киеве. В 1828 г. в Петербурге был создан Технологический институт, позже преобразованный в Горный и Лесной институты.

Надо признать, что «попечительное» управление С.С. Уварова не подавляло плодотворной и успешной научной и преподавательской деятельности профессорского состава. Немалую пользу приносили командировки молодых русских ученых, готовящихся к профессуре, в Дерпт и за границу. Из командированных за границу кандидатов профессуры вышла потом целая плеяда выдающихся ученых и преподавателей: Т.Н. Грановский, П.Г. Редкий, Ф.И. Буслаев, К.А. Неволин и др.