Ольга Милованова - Раннее творчество Н. Я. Мясковского. Взгляд современников. Материалы. Статьи. Персоналии

Г. Сараджеву принадлежит, кажется, первому мысль знакомить с молодыми композиторами. С Н. Мясковским он познакомил еще в прошлом году, когда исполнена была его симфоническая картина Молчание . Г. Мясковский принадлежит к числу последователей Вагнера, он ищет новых эффектов, умеет придать оркестровую звучность.

Композитор, несомненно, двинулся вперед, и прежняя сухость оркестровых красок иногда уступает место теплому чувству, мягкости, что особенно проявилось в Andante Симфонии №1 . [28:3]

Ф. Китцнер

Молодой, очень талантливый композитор – Н. Я. Мясковский один из тех русских музыкальных импрессионистов французской школы, которые с особенным усердием прочитывают партитуры Дебюсси и Равеля, – в своей, впервые исполненной, меланхолически-сумрачной cis-moll’ной симфонии, выказал себя серьезной музыкальной величиной.

Смотря на жизнь сквозь призму пессимизма и безысходного одиночества, он доходит до полного отчаяния в финале этой симфонии и обрывает, не досказав себя.

В творческий мир крылатых фантазий вводит нас молодой композитор с тем, чтобы в экстазе самозабвения и мистического трепета кинуть нас на произвол судьбы.

Чувствуя все острее свое одиночество, отдаляясь от нас, даже забывая о нашем существовании, – он не в силах выйти из своего мира отчаяния спокойным созерцателем и… обрывает жизнь-сказку на полуслове.

По замыслу, гармонической фактуре и контрапунктической ткани, cis-moll’ная симфония представляет из себя не малую художественную ценность.

Правда, некоторые шероховатости в партитуре со стороны выявления душевных эмоций, особенно, в лучшей, третьей части этого сочинения, дают понять, что перед нами художник, еще не вполне овладевший всеми тайнами звуковой живописи; но, что перед нами художник со всеми своими характерными индивидуальными качествами, – в этом мы не сомневаемся.

[32:738]

Г. П.

Еще никогда Москва не получала летом такого количества серьезной музыки, какое она получила в истекшем летнем сезоне. В серии городских симфонических концертов теперь присоединилась еще серия общедоступных концертов Попечительства о народной трезвости. Эта последняя серия проходила в помещении Алексеевского народного дома¸ – помещении крайне неблагоприятном в виду того, что эстрада, где помещен оркестр, завешана декорациями, сильно глушащими звучность. К тому же и состав оркестра Народного дома значительно уступал составу оркестра городских концертов, где в этом сезоне выступал постоянный оркестр Кусевицкого.

И при всем том концерты Попечительства о народной трезвости заняли господствующую позицию и показали, что одаренность и художественная культурность дирижера значит гораздо больше, чем благоприятные внешние условия. В то время как городские концерты давали достаточно заезженные произведения, исполненные при этом достаточно бледно и скучно, концерты Попечительства давали программы содержательные, идейно-цельные, уделяя много внимания еще не исполнявшимся произведениям современного искусства.

В памяти ясно встают цельные концерты, посвященные созданиям Моцарта, Бетховена, Римского-Корсакова, Грига, Стравинского, чешских композиторов, современной русской музыкальной молодежи, – концерты, где Сараджев проявил столько чуткости, улавливая характерные особенности таких разнообразных, ничуть между собой не схожих партитур.

< Далее следует перечисление репертуара оркестра: сюита «Пер Гюнт» Грига, симфония «Азраэль» Й. Сука и симфоническое произведение «О вечном томлении» В. Новака >

Из сочинений русских авторов обратили на себя внимание юношеские партитуры Стравинского (симфония и вокальная сюита «Фавн и пастушка»), интересные, как этап творческого расцвета великолепного декоративного русского таланта; вторая симфония Мясковского, пытливо ищущего средств выражения для своих интересных замыслов; эффектная картинка Черепнина, «Зачарованное царство», и отчасти фортепианный концерт С. Прокофьева. Кроме того, с большим или меньшим успехом прошли новые произведения г-жи Вейсберг (Симфония), г. г. Глазунова («Пляска Саломеи»), Мелких («У моря»), Шапошникова (сюита из балета «Пир короля») и Юрасовского («В лунном свете»).

< Новинки городских концертов показались автору «случайными и очень малозначительными» и в этом видит вину дирижера концертов Б. М. Соколовского-Чигиринского> [74:774—775]

Народные дома – культурно-просветительские учреждения клубного типа. Впервые были созданы во второй половине 1880-х годов при поддержке правительства, на средства городского самоуправления и пожертвования отдельных меценатов. В начале XX века в Москве действовали Алексеевский (или Грузинский), Бутырский, Дорогомиловский, Немецкий, Садовнический, Сергиевский (или Новослободский), Сухаревский (или Сретенский), Трубный и Хитровский народные дома. В 1920-х народные дома были преобразованы в клубы или дворцы культуры. Летнее помещение с садом и площадками для игр Народного дома и театра цесаревича Алексея Николаевича Попечительства о народной трезвости было открыто 27 июня, в годовщину 199-летия Полтавской баталии, у Тишинской площади на углу Ильинской улицы и Глазовского переулка. Архитектор – И. И. Шиц, при участии Л. Н. Кекушева. [58]

Копосова-Держановская Екатерина Васильевна (урожденная Копосова; по первому мужу Звягинцева)(6 (18).I.1877, Петербург – 2.IX.1959, Москва) – русская певица и музыкальный деятель. Пению обучалась у В. М. Зарудной. Совершенствовалась в Париже у Д. Арто. Выступала в концертах, в Московской частной русской опере, в театре «Эрмитаж». Была солисткой Харьковской оперы. Выдающаяся камерная певица. Принимала участие в симфонических концертах Русского музыкального общества. Пела в концертах Кружка любителей русской музыки. На «Вечерах современной музыки» впервые в России исполнила вокальные сочинения Дебюсси, Равеля, а также Мясковского, Стравинского, В. И. Ребикова. А. А. Крейн посвятил ей ряд своих вокальных сочинений. Была дружна с Асафьевым, Мясковским, Прокофьевым. Являлась секретарем журнала «Музыка». После революции работала секретарем различных издательств. Участвовала в организации камерных концертов в АСМ. [49:940]

Гартман Фома Александрович (Томас де Гартман)(21.IX.1885, Хоружевка, ныне Сумская область Украины – 28.III.1956, Принстон, штат Нью-Йорк) – российский композитор и дирижер. Учился в Московской консерватории у А. С. Аренского и Танеева. Позже в классе А. Н. Есиповой в Петербургской консерватории. Совершенствовался в Мюнхене под руководством Ф. Мотля. Сблизившись с В. В. Кандинским, написал музыку к задуманной им опере «Жёлтый звук». Опубликовал статью «Об анархии в музыке» в журнале «Синий всадник». С началом Первой мировой войны вернулся в Россию, служил офицером. С 1921 г. жил за границей. В Берлине организовал симфонический оркестр для пропаганды русской музыки. В Париже преподавал в Русской консерватории. С 1951 жил в Нью-Йорке. Автор музыки для кинематографа. Известен как один из основных сподвижников Г. Н. Гурджиева – философа-мистика, оккультиста, композитора, лекаря-гипнотизера и путешественника. Оставил о нем воспоминания – «Наша жизнь с Гурджиевым» [48:934—935]