Хью Томас - Подъем Испанской империи. Реки золота

Мартин Алонсо Пинсон, опытный капитан, которому тогда было под пятьдесят лет, чуть старше Колумба, явно был душой приготовлений. После его смерти его друзья и родственники сделали от его лица экстравагантное заявление. Например, Ариас Перес, его сын, написал, что, будучи по делам в Риме в 1491 году, Пинсон убедился, «читая карты в библиотеке Ватикана», что в идеях Колумба есть определенный смысл. Пинсон, как говорили, также нашел документ, написанный во времена Соломона, который оспаривал то, что если плыть на запад из Средиземного моря, то вскоре окажешься в Японии. Франсиско Гарсиа Вальехо, горожанин из Могера, утверждал, что если бы не Пинсон, Колумб никогда бы не отчалил. Кузен Пинсона, Хуан де Умбрия, говорил то же самое {304} 304 Navarrete [4:38], II, 329. Умбрия, возможно, был братом Гонсало де Умбрии, который создал трудности для экспедиции Кортеса в 1519 году, что имело следствием сокращение экспедиции. .

Все эти истории могли быть выдумкой – ни в одном документе времен экспедиции мы ничего не находим о Ватиканской библиотеке. Но по последующим действиям Пинсона, а также и по его поведению до начала экспедиции становится очевидно, что Пинсон надеялся перехватить контроль над ней. Он был действительно опытным капитаном и, вероятно, часто бывал в Лисабоне и на Канарских островах. Он был кровно связан со многими кораблестроителями и другими капитанами портов на Рио-Тинто. Сдается, он умел быстро принимать решения и был безжалостен. Он причинил Колумбу много хлопот – и принес бы еще больше, если бы события не повернулись иначе.

Имена тех, кто первым отправился в те земли, которые станут Испанской империей в Индиях, немного удивляют. Среди них был Велес де Мендоса, еще двое из семейства Мендоса – один из Гвадалахары, сердца владений дома Мендоса, так что он, скорее всего, являлся незаконным отпрыском этой прославленной семьи. Мы видим Годоя и Патиньо, Форонду и Вергату, Бараону и Талаверу. Такие фамилии можно было бы найти в то время на любом кастильском корабле или в современном правящем кабинете Испании. Также там видим несколько иностранных имен, что было характерно, несмотря на запреты, для многих поколений Испанской империи.

Перед отплытием Колумб получил пенсион в 10 000 мараведи в год из королевского дохода Кордовы, и именно там любовница Колумба, Беатрис Энрикес де Аранья, в первый год получала деньги {305} 305 R. Ramirez de Arellano, ‘Datos nuevos referentes a Beatriz Enriquez de Arana y los Arana de Cordoba’, BRAH, 37 (1900), 461ff., and 40 (1902), 41–50. .

Путешествие началось «за полтора часа до рассвета» 3 августа 1492 года. Двадцать шесть человек были на борту «Пинты», двадцать четыре – «Ниньи», сорок – на «Санта-Марии». Им платили по тысяче мараведи в месяц, если они были опытными моряками, и 600 – если они были новичками. На самом деле до 1513 года им ничего не выплачивали – до тех пор, пока Корона не получила золота из Индий {306} 306 AGI, Contratacion, cit. Hamilton [3:8], 45. . На борту были типичные предметы, которые брали в такие путешествия (Колумб знал это еще по своим экспедициям с португальцами к западному побережью Африки): бубенчики, стеклянные венецианские бусы и прочие стеклянные предметы для торговли, а также еда, которая могла долго храниться, – соленая треска, копченая грудинка и сухари. Также на борту был годовой запас вина, муки, оливкового масла и, конечно, воды. Вином, вероятно, была мансанилья из Санлукара-де-Баррамеда или портвейн из Касальи-де-ла-Сьерра или подобное вино, крепленное коньяком, – этим великим средневековым изобретением бенедиктинцев, без которого ни одна из последующих экспедиций не могла бы пройти так удачно {307} 307 Первые коньяки были разработаны в средневековой Каталонии Арнау де Вилановой. В поисках философского камня он нашел нечто более важное: способ перегонки спирта – сначала для лечения ран. Позднее, смешивая его с ароматическими травами, он получил напиток. Эта история рассматривается в J. Trueta, Cataluna (The Spirit of Catalonia), London 1946, 63. См. также: E. Nicaise, La grande Chirurgie de Guy de Chauliac, Paris 1890, xliv, где предполагается, что решающее значение в получении спирта, возможно, сыграл Ратес – арабский врач и, по иронии судьбы, мусульманин. . Несмотря на жалобы по другим вопросам в ходе путешествия, недостатка в еде, похоже, не было.

Колумб также взял с собой несколько песочных часов, сделанных, вероятно, в Венеции {308} 308 Известный в Испании как ampolletas или relojes de arena . . Они были рассчитаны примерно на полтора часа, что возлагало большую ответственность на тех, кто следил за временем. Конечно, у Колумба был компас, как и у двух других капитанов. Он измерял направление в квартах, то есть в углах по 11 градусов. Это остроумное китайское изобретение XII века использовалось в Италии примерно с 1400 года. Португальцы показали, что это важный инструмент исследований вдалеке от берега Африки.

Все лоцманы имели при себе камни, которые позволяли им намагничивать иглы. Колумб также имел с собой астролябию. Пусть эти устройства в то время были не так надежны, но они позволяли рассчитывать примерную широту путем выяснения меридиональной высоты солнца. Вероятно, это был вариант устройства, изобретенного блестящим нюрнбергским мастером Мартином Бехаймом {309} 309 Лас Касас упоминает астролябию [2:50], I, 189, в описании планируемого мятежа: экипаж рассчитывал, что они смогут бросить Колумба за борт и «publicar que habia el caido, tomando el estrella con su cuadrante o astrolabio». Глобус Бехайма повлиял на целое поколение моряков. . Также при нем была карта – вероятно, сделанная на основе той, что дал ему Тосканелли. Он держал все эти маленькие предметы в своей маленькой каюте на «Санта-Марии», где писал ежедневные отчеты, что само по себе было радикальным новшеством, потому что прежде таких дневников не велось {310} 310 Kirkpatrick Sale, The Conquest of Paradise, London 1991, 19. Дневник, которым мы располагаем, пересказан Лас Касасом в его главах XXXV–LXXVII ([2:50], I, 179ff.). Это краткое изложение с цитатами, возможно, сделано в 1540-х годах и использовало копию с оригинальной рукописи Колумба, сделанную неизвестным нам переписчиком. .

Эти три каравеллы – корабли из легенды. Мы всегда воображаем их с тремя мачтами, белыми парусами с красным крестом, слегка надутыми ветром. Вероятно, необходимо упомянуть, что каравелла была небольшим судном с водоизмещением менее 100 тонн. Галеры из, скажем, Венеции или Флоренции в то время могли быть водоизмещением до 300 тонн, из Барселоны или Марселя – 400 тонн, в то время как объемистые корабли Генуи, которые Колумб мог видеть еще мальчиком, бывали и 1000-тонными. Однако каравеллы предназначались для долгого плавания или для пиратства, а не для перевозки тяжелых грузов. Они были легкими и почти сферическими по форме {311} 311 Heers [4:8], 184. .