Хью Томас - Подъем Испанской империи. Реки золота

Путешествие Колумба между августом и октябрем 1492 года описано многократно и в таких подробностях, что вроде бы про него уж ничего нового и не скажешь. И все же мы можем пролить на него кое-какой свет. Первая стадия плавания после выхода из Рио-Тинто длилась неделю. Это всегда было легким путешествием благодаря попутным течениям и ветрам – в те дни именно возвращение с Канарских островов требовало хода галсами в течение многих дней. Это путешествие привело Колумба на Гран-Канарию, где он пробыл со своими тремя кораблями почти месяц. Штурвал «Пинты» требовал замены, оснастка «Ниньи» оставляла желать лучшего, также казалось необходимым заготовить побольше провизии – знаменитого козьего сыра с самого западного острова Канарского архипелага, Ла-Гомеры, где была замечательная глубокая гавань. Колумб выбрал Канарские острова конечной точкой для отплытия, поскольку он знал, что тамошние ветра дуют в направлении Атлантики, и поскольку это рекомендовал Тосканелли. Он должен был отплыть из испанского порта, что в любом случае исключало португальские Азоры или Мадейру.

В то время Канарские острова, за исключением Тенерифе, самого большого острова, находились под прямым управлением Испании. Например, Ла-Пальма была захвачена в 1491 году. Монархи недавно одобрили план Алонсо Фернандеса де Луго, кастильского предпринимателя и командира, по захвату Тенерифе с его магическим вулканом Эль-Тейде, часто скрытым облаками. Он возьмет с собой 1200 человек, 20 000 коз и овец. Он хорошо знал Канарские острова, поскольку основал первую сахарную фабрику, Агаэте на острове Гран-Канария, но продал ее для финансирования завоевания Тенерифе. Ему очень помогла блестяще проведенная предварительно миссионерская работа туземного христианина, Франсиско де Гасмиры. Между тем Алькасовасский договор 1479 года позволил кастильцам под началом Хофре Тенорио построить башню Санта-Крус де ла Мар Пекенья на африканском побережье напротив Лансароте. Этот остров должен был стать начальной точкой для торговли с Африкой, включая, конечно же, работорговлю.

Испанским губернатором Ла-Гомеры де-факто считалась Беатрис Бобадилья (не путать с ее кузиной и тезкой, подругой королевы, маркизой Мойя). Эта Беатрис была известна как «охотница» ( la casadora ), «столь же жестокая, сколь и прекрасная». Как говорят легенды, она сопровождала своего мужа, Эрнана Перасу, в походе на остров, и когда он был в 1488 году убит, она сама с большим кровопролитием восстановила там власть Испании {312} 312 Беатрис была дочерью Хуана Фернандеса де Бобадильи, алькальда де-лос-Альказарес-де-Мадрид и коррехидора этого города, от Леонор Ортис. Хуан Фернандес являлся двоюродным братом маркизы Мойя. См.: Antonio Rumeu de Armas, Cristobal Colon y Dona Beatriz de Bobadilla, El Museo Canario, AEA, XXVIII, 343–378. . По слухам, у нее были любовные отношения с королем, а в Кордове – и с Колумбом {313} 313 Все, что известно о дружбе Колумба с «La Cazadora», сводится к сообщению Мигеля Кунео, который написал в письме к Геронимо Аннари, что «la senora del lugar de la cual nuestro almirante estuvo una vez prendado» [«Сеньора, в которую наш адмирал в тех местах был когда-то влюблен». (Прим. ред.) ]. (Primeras Cartas sobre America, Seville 1990, ed. Francisco Morales Padron, 141) . Но эти деликатные материи никогда не освещались. Как бы то ни было, Беатрис ничем не могла помочь экспедиции 1492 года.

Понятно, почему Колумб так надолго задержался на архипелаге. На островах он мог собственными глазами увидеть интересное сочетание частного предпринимательства и государственного контроля. Такая же комбинация существовала и действовала на Балеарских островах в XIV веке. Да, Майорку и Минорку завоевал король. Но Ибису и Форментеру захватили отдельные крестоносцы, действовавшие с королевского одобрения. На Канарах тоже половина людей была предпринимателями, половина – военачальниками, которые финансировали плавания из своих средств, получая на то полное королевское дозволение. Такое положение дел должно было заинтересовать Колумба. С учетом опыта Реконкисты, в предвидении того, что может случиться в Новом Свете, Канары стали как бы лабораторией для основания Испанской империи {314} 314 The word is that of John Elliott [1:25], 46. . Даже в настоящее время поездка на Канарские острова позволяет путешественнику ощутить привкус того, что он может встретить в Испанской Америке, – свет, архитектура, цвет, даже определенный, несомненно моряцкий испанский говор.

Канарские острова по-прежнему производили товар. Лишайник-орсель всегда был предметом забот королевского советника Гутьерре де Карденаса и его жены Тересы – они продавали его генуэзским купцам, а те использовали его для окрашивания тканей. Сахарные производства, где трудились африканские чернокожие рабы, часто строились на генуэзские деньги (к 1515-му их будет около тридцати и, вероятно, к тому времени их производительность превысила производительность фабрик Мадейры). Первое осуждение дурного обращения с туземцами также было выдвинуто на Канарах – отцом Альфонсо де Идулареном и отцом Мигелем Лопесом де ла Серной в донесении королеве. В нем Педро де Вера, завоеватель Гран-Канарии, описывается как негодяй, работорговец и жестокий командир. Это также предполагало, что подобные обвинения скоро придут и из Нового Света. То же самое касается сокращения туземного населения в результате занесенных испанцами болезней, не говоря уже о расколе среди завоеванных народов – например некоторые туземцы с Гран-Канарии помогали в захвате Тенерифе. То же самое будут провоцировать конкистадоры на американском континенте ради своей выгоды.

В конце концов 6 сентября Колумб и три его корабля покинули Ла-Гомеру после молитвы в большой новой приходской церкви, Сан-Себастьян, которая доныне смотрит на океан. Колумб отплыл на запад с отклонением на юго-запад. Пассаты, las brisas , как называли их испанцы, наполняли паруса. Это был лучший путь в Вест-Индию, и это море вскоре стало известно как El Golfo de Damas – Дамский пролив.

Прежде чем отплыть, Колумб узнал от капитана корабля, прибывшего с одного из Канарских островов, Эль-Йерро, что португальские каравеллы находятся в Восточной Атлантике и намерены помешать его плаванию. Возможно, португальский король намеревался ему отомстить за то, что он принес присягу Испании. Колумб обошел эту угрозу, если таковая и была. В любом случае он с самого начала был уверен, что настоящие его враги могут находиться на борту его собственных кораблей. И потому на четвертый день плавания он начал вести два журнала – один верный, а второй такой, в котором он произвольно вел счет миль, чтобы не беспокоить команду. Возможно, его целью было также держать маршрут в тайне от соратников, которые позже могли стать его соперниками.