Галина Строева - Гуманитарно-образовательная система самоисправления осужденных

Взрослые же люди продолжали отбывать наказание в одиночном заключении. Но со временем прогрессивные тенденции повлияли и на позиции в отношении этой категории лиц. Так, в Германии М. Штирнером было определено, что исправление есть обязанность самого заключенного.

К. Редер подчеркивал, что исправлением охраняются в том числе интересы самого преступника. В Великобритании был развит подход Г. Гладстоуна [119]: заключенный представал личностью, к которой нужен индивидуальный подход, чьи права и свободы не должны умаляться [6, с. 43], и т. д.

В практике исполнения наказаний А. Мэконочи был осуществлен успешный опыт исправления взрослых заключенных. Поскольку этот опыт представлял собой целостный комплекс разнообразных мероприятий с четкой последовательностью улучшения условий содержания, то его вполне допустимо назвать системой. Основу системы составляли побуждение и развитие самостоятельности каторжан, но их позитивное поведение (особенно на первоначальном этапе) жестко детерминировалось извне. Поэтому мы определяем систему А. Мэконочи как систему в рамках подхода двойной детерминации самоисправления.

Таким образом, в Западной Европе XIX в. в отношении взрослых осужденных хотя и преобладал подход внешней детерминации, но была успешно реализована авторская система в рамках подхода двойной детерминации (А. Мэконочи). Формировалась и теоретическая основа подхода самодетерминации самоисправления взрослых преступников, лишенных свободы.

Постепенно европейские исправительные системы шли к смягчению наказания [123, с 159], но в теории и практике развивались, по нашему мнению, в основном подходы внешней и двойной детерминации. Последний с течением времени смещался в сторону усиления внешней детерминации с декларированием при этом необходимости повышения активности самого заключенного.

В XX – начале XXI вв. продолжилось сближение исправительных подходов в различных странах Западной Европы. Все в большей мере стали обозначаться самостоятельность заключенного, необходимость развития и саморазвития его личности. Вследствие низкого уровня грамотности «сидельцев» европейские рекомендации содержали требование создания специальных программ по ликвидации пробелов образования.

В целом можно заключить, что история развития идеи самоисправления заключенных в Европе – это история становления трех подходов, которые нами обозначены как подходы внешней детерминации самоисправления, двойной детерминации самоисправления, подход самоисправления на основе самодетерминизма.

Первоначально воплощенный в практике подход внешней детерминации с течением времени был подкреплен теориями наследственности, среды, физиологии, психических отклонений и в настоящее время продолжает оказывать значительное влияние и на теоретические разработки, и на практику исполнения наказаний.

Подход самоисправления на основе самодетерминизма был подготовлен гуманистическими теориями, но целостно не был представлен ни в теории, ни в практике. Каждый ученый, разрабатывавший проблему свободной воли человека, его способности быть субъектом, нести ответственность за свой выбор и т. д., в определенной мере внес вклад в развитие этого подхода. Тем не менее в настоящее время проявление подхода самоисправления на основе самодетерминизма незначительно. Более того, нивелируется идея самодетерминизма (причинности) самого заключенного в исправлении, а его субъектность и активность отнесены к области участия в воспитательных мероприятиях, организации досуга и т. д., но не к сфере его собственного исправления.

Из всех подходов в практике воспитательной работы наиболее широко, на наш взгляд, применяется подход двойной детерминации самоисправления. Для этого подхода характерно то, что сотрудники ИУ выступают субъектом, а заключенный – объектом внешнего воздействия, который постепенно должен становиться субъектом.

Общие современные тенденции характеризуются:

• интеграцией общеевропейских пенитенциарных подходов;

• множественностью авторских решений проблемы преступности и исправления;

• стремлением создать некие интегративные модели, в которых смешиваются идеи трех подходов детерминации самоисправления, а идея самодетерминизма исчезает вместе со снижением доли педагогических методов;

• постепенной потерей сути подхода двойной детерминации и преобладанием внешней детерминации, при которой заключенный является просто объектом воздействия и потребителем пенитенциарных услуг.

Таким образом, несмотря на то что идея причинности человека в собственном исправлении существовала тысячелетия, в настоящее время наблюдается перевес в сторону идеи внешней детерминации. Неудивительно, что уровень рецидивной преступности значителен: заключенные на самом деле не становятся субъектами ни собственного исправления, ни последующей просоциальной жизни.

Рассмотрим становление подходов детерминации самоисправления заключенных в США, практику реализации подходов в процессе исполнения наказаний в исправительных учреждениях этой страны.

Как уже отмечалось ранее, идея создания пенитенциариев была реализована и в США. Современный американский исследователь К. Смит (Caleb Smith) полагает, что основой одиночного заключения была идея о самостоятельности души человека. Замкнутость пространства рассматривалась как идеальная форма для заточения тела, которая позволяла бы духу подняться и произвести коррекцию и самоисправление. По мнению исследователя, тюремные проекты XVIII–XIX вв. были связаны с этими фантазиями, приводившими с самого начала к дегуманизации заключения и существованию политических и социальных мифов о тюрьме, а также к «умерщвлению» субъектности [361].

На этой теоретической основе в 1776 г. в Филадельфии (штат Пенсильвания) была создана тюремная система (Филадельфийская, или Пенсильванская) – первый американский пенитенциарий [80, с. 58–59]. Равно как и в Европе, режим включал одиночное заключение, тишину, физическое принуждение, усердное изучение религиозной литературы [120]и пр. Обитатели жили в уединенных клетках, освещенных единственным окном в крыше – «глаз Бога» – где они ели, спали, испражнялись, создавали изделия кустарного промысла и ждали [361].

Предполагалось, что через размышления, столкновение с самим собой заключенный научится быть послушным божественной искре в себе, т. е. исправится. В реальности такой режим (как и в Европе) приводил к слому, заключенные страдали психическими заболеваниями, и ни о каком самоисправлении не могло идти речи. Как писал об одиночном заключении Ч. Диккенс [121], «…независимо от вызываемых им [одиночным заключением. – С. Г. ] нравственных мук – мук столь острых и безмерных, что никакая фантазия не могла бы здесь сравниться с действительностью, – одиночное заключение так болезненно действует на рассудок, что он теряет способность воспринимать грубую действительность внешнего мира с его кипучей деятельностью. Я твердо уверен, что те, кто подвергся такого рода испытанию, должны вернуться в общество морально неустойчивыми и больными… Я твердо уверен, что одиночное заключение притупляет чувства и постепенно подтачивает телесные силы… Мне кажется, достаточно веским доводом против системы одиночного заключения является то, что противоестественное одиночество никогда не порождало ничего здорового или хорошего и что в таких условиях даже собака или любое другое относительно разумное животное пришло бы в уныние, отупело и зачахло» [61].