Дмитрий Городецкий - Защитник – близкий родственник

В этих случаях примененная методика измерений должна быть указана ссылками либо на типовые МВИ, либо на соответствующие стандарты, технические условия и иные нормативные документы.

Подведем итог.

Результаты измерений могут быть признаны метрологически допустимыми при соблюдении следующих условий:

1. Измерение выполнено по аттестованной методике с помощью средств измерений, разрешенных к применению в Российской Федерации (методика измерений, примененная экспертом в процессе выполнения экспертизы, должна быть описана в экспертном заключении в объеме, предусмотренном ГОСТ Р 8.563-96).

2. Соблюдены условия измерений, при которых гарантированы приписанные данному средству измерений метрологические характеристики.

3. Применены средства измерений, прошедшие первичную или периодическую поверку (калибровку) в органах метрологической службы.

4. Выполнена оценка погрешности результата измерения.

5. Результаты и погрешности измерений выражены в единицах, допущенных к применению.

Отсутствие любого из перечисленных условий ставит под сомнение достоверность результатов измерений.

Неизбежно возникает вопрос, возможно ли защитнику опротестовать результаты измерений в случае возникновения сомнений в их достоверности, в правильности примененных методик измерений, соблюдении метрологических правил и норм получения измерительной информации? Статья 81 УПК РФ предусматривает лишь один путь разрешения таких сомнений, применительно к заключению эксперта, – ходатайствовать о проведении дополнительной или повторной экспертизы:

– в случае недостаточной ясности или полноты заключения может быть назначена дополнительная экспертиза;

– в случае необоснованности заключения эксперта или сомнений в его правильности может быть назначена повторная экспертиза, поручаемая другому эксперту.

Представляется, что этот путь малопродуктивен. Дополнительные или повторные экспертизы служители Фемиды очень не любят, и заставить их это сделать весьма трудно, – а ну как результаты новой экспертизы не совпадут с результатами первой. Поэтому, имея в виду, что на измерения, проводимые по поручениям правоохранительных органов, распространяется государственный метрологический контроль и надзор, то в спорных случаях более эффективным было бы проведение по поручению следователя, суда, прокурора или по ходатайству защиты метрологической экспертизы соответствующих материалов органами метрологической службы. И хотя подобной практики экспертизы пока нет, уголовно-процессуальное законодательство, по-видимому, не исключает такого способа разрешения спора в состязательном судебном процессе.

Как пример пренебрежения требованиями метрологической допустимости доказательств, приведу приговор суда по уголовному делу о дорожно-транспортном происшествии, повлекшем за собой гибель губернатора Алтайского края М. Евдокимова. Обстоятельства происшествия известны в той мере, как они описывались в ряде печатных изданий. Как можно было понять, «Мерседес» губернатора, с огромной скоростью мчавшийся по шоссе, совершил наезд на автомобиль «Тойота», движущийся в попутном направлении и намеревавшийся сделать поворот. Водитель «Тойоты» Щербинский остался жив и был признан судом виновным в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 264 УК РФ – «Несоблюдение Правил дорожного движения, повлекшее смерть двух и более человек».

С самого начала в среде опытнейших автомобилистов установилось мнение о невиновности Щербинского. И вот, неожиданно, приговор суда: «Суд считает, что подсудимый проявил небрежность, не оценил обстановку и допустил возникновение ДТП, повлекшее смерть 3 человек… в то время как водитель Мерседеса» не располагал техническими возможностями предотвратить столкновение… Суд не принимает во внимание доводы защиты, так как они бездоказательны» (Цитирую по тексту в изложении корреспондента газеты, приведенному в «Комсомольской правде» от 4 февраля 2006 г.)

К сожалению, не располагая подлинными материалами уголовного дела невозможно оценить, доказательны или не доказательны доводы защиты, и что это за доводы. Так же, как неизвестно, доказательны ли доводы обвинения. Однако, изучив помещенные в газете схему ДТП и факты, на которые обращает внимание читателя «Комсомольская правда», смею утверждать, что принципиально важные для установления истины «доказательства обвинения» являются недопустимыми доказательствами. Я имею в виду оценку судом скорости автомобиля Евдокимова. Корреспондент пишет, что, несмотря на то, что по делу прошло множество свидетелей, скорость «Мерседеса» так и осталась невыясненной: «На суде была названа скорость губернаторского «Мерседеса», установленная экспертами – 149 км/ч (поразительная точность – не 148 и не 150, а ровно 149!). Но очевидцы аварии утверждали, что автомобиль Евдокимова мчался со скоростью под 200 км/ч».

Значение скорости «Мерседеса» является доказательством по делу. Эта скорость является исходной для вычисления других параметров, которые могли оказать влияние на установление степени вины участников ДТП. В условиях, когда истинные значение скорости «Мерседеса» было невозможно установить инструментальными методами (т. е. приборами), пришлось прибегнуть к экспертным оценкам. Следовательно, достоверность экспертных оценок (т. е. погрешность определения скорости) приобретает огромное значение. Но, если верить газетной публикации, погрешность в определении скорости не оценена. Если эксперты и суд оперировали значением скорости ровно 149 км/ч, а какие-то очевидцы называли цифру – под 200 км/ч, без оценки погрешности, то и первое и второе значения не отвечают требованиям метрологической допустимости, не отвечают требованиям Федерального закона «Об обеспечении единства измерений». Вспомним ч. 2 ст. 50 Конституции РФ: «При осуществлении правосудия не допускается использование доказательств, полученных с нарушением закона». И это, на наш взгляд, давало основания защите опротестовать приговор. А погрешность экспертных оценок может быть весьма значительной (десятки процентов). Предположим, что скорость «Мерседеса» была бы оценена экспертами с погрешностью всего лишь в ±20 %, т. е. не 149 км/ч, а (149±30) км/ч. Такая оценка означала бы, что скорость «Мерседеса» с одинаковой вероятностью могла находиться в интервале от 119 до 179 км/ч. Не исключено, что анализ дорожно-транспортной ситуации с учетом этого обстоятельства, привел бы следствие и суд к иным результатам. Возможно, что при скорости 119 км/ч водитель «Мерседеса» при нормальном времени своей реакции имел бы техническую возможность избежать наезда. Таким образом, наличие погрешности (неопределенности) в определении скорости породило бы сомнение в выводах суда. Повторяю, – независимо от того, получено значение скорости экспертным методом или со слов очевидцев, результат должен сопровождаться оценкой погрешности. Это требование закона. Но оценки погрешности то нет! Следовательно, ни результат 149 км/ч, ни «под 200 км/ч» не могут иметь юридической силы. Известно ли это было судье, вынесшему приговор Щербинскому? Сомневаюсь.