Юрий Пуздрач - История российского конституционализма IX–XX веков

Наконец, Д. Флетчер писал, что политика Ивана Грозного «так потрясла все государство и до того возбудила всеобщий ропот и непримиримую ненависть, что это должно окончиться не иначе как гражданским пожаром».

Так, собственно, и случилось: после смерти Ивана IV началась смута, и развитие государственности на Руси вполне могло пойти по польско-литовскому сценарию, где отсутствовало единство государства и шляхта каждой области создавала маленькое, вполне самостоятельное общество со своим парламентом, который направлял в общегосударственный сейм своих депутатов, наделяя их полномочиями, связанными с интересами местной корпорации. Однако этого не произошло. [255] См.: О государстве Русском, или Образ правления русского царя (обыкновенно называемого царем Московским) с описанием нравов и обычаев жителей этой страны // О государстве Русском. СПб., 1906. С. 21, 30–32, 53–57, 124–125, 127–129.

Несмотря на выстроенную московскими царями систему власти, борьба за ограничение самодержавия велась параллельно с его упрочением и началась одновременно с первыми попытками усилить власть единоличную. В этом заключается, может быть, главный парадокс российской истории.

Предположительно с тех времен, когда в России стала выкристаллизовываться идея единовластия, возникли, развивались и сохранялись, в той или иной степени организованные [256] В то время как светское общество было погружено в хаос случайных, неопределившихся отношений, когда среди розни, внесенной господством мелких частных и местных интересов, еще недавно пришедших во взаимное столкновение, не существовало крепкой объединяющей силы, церковь явилась первой сравнительно стройной общественной средой, организованной по готовому образцу, управляемой твердыми законами (см.: Ключевский В. О. О земельных владениях Всероссийских митрополитов, патриархов и Св. Синода // Православие в России. М., 2000. С. 502–503). и влиятельные, общественные группы, которые в разное время и с различным успехом создавали известный противовес княжеской, а затем и царской власти. Как уже говорилось, это православная церковь в лице своих высших иерархов, боярство и служивое сословие.

Попробуем проанализировать поведение духовенства и боярства в борьбе за участие во власти и ответить на вопрос, почему они так и не сумели ограничить российское самодержавие.

Церковь. Христианизация Руси (а россияне, как известно, были обращены в христианство последними в Европе) принесла с собой мощное культурное влияние Византии. Появляется новый общественный класс – духовенство, возникает новое, церковное общество, у которого свои правила и законы, иерархия, свой круг лиц и подведомственных учреждений. Все это положило начало постепенному развитию нового взгляда на общественные отношения.

Выбор Русью православия был вполне естественным, если принять во внимание тогдашнее богатство и могущество Византии, а также особое значение для Древней Руси торговых отношений с ней. Однако то, что Россия восприняла христианство у Византии, а не у Рима, имело далеко идущие последствия для ее дальнейшего исторического развития. Она стала единственным государством Европы, унаследовавшим византийскую схему построения государственно-общественных отношений. Видимо, это стало одним из наиболее судьбоносных факторов российской истории.

После принятия православия Русью Византия пришла в упадок. И уже к XVI в. Московское государство было единственным крупным царством в мире, проповедовавшим восточный вариант христианства. Подвергаясь постоянным нападкам со стороны католичества и ислама, православие, а с ним и Московское государство, все более замыкалось в себе и делалось все нетерпимее к иным взглядам как на религиозные вопросы, так и на проблемы государственного строительства. Таким образом, принятие христианства, вместо того чтобы сблизить Россию с христианским миром, привело ее к изоляции от соседей. [257] Латиница, созданная на основе греческого алфавита, оказалась наиболее легкой для изучения, самой пригодной для создания «массовой», «мирской», «светской» письменной культуры. «Центры» развития мировой культуры все более перемещались в Западную Европу. Русь же, где доминировала церковная, недоступная народу письменная культура, что продуцировало членение исконной русской культуры на находящуюся под сильным церковным влиянием и контролем культуру высших сословий и языческую культуру низших, оказалась изолированной. В то же время в столь своеобразную русскую внутреннюю культуру легко интегрировались монголы, о чем говорят целые пласты тюркской лексики в русском языке. Таким образом, Византии удалось изолировать Русь от «латинских влияний» не только посредством внедрения константинопольского христианства, но и посредством алфавита (см.: Гринберг Ф. Рюриковичи, или Семисотлетие «вечных» вопросов. М., 1997. С. 64–67, 145–146).

Кроме того, православная церковь по своей природе децентрализована, состоит из самостоятельных национальных единиц, построенных по принципу автокефальности. Важнейшие церковные вопросы решаются соборами в традициях раннего христианства. Все это не создавало возможности для единства в борьбе за интересы церкви от покушений светской власти.

Рассматривая положение церкви в организации государственно-правовых отношений, [258] Определенным итогом государственного строительства Византии было появление национальной индивидуальности, формирование национальной религии и утверждение ее единства с государством. Слиянием духовного (религии) и светского (политики) начал создаваться новый общественно-политический порядок жизни – византийское православие. Именно это единство (уклад) впоследствии воспримет Русь. следует обратить внимание на то, что в дохристианский период истории очень часто глава государства был облечен священным саном высшего жреца. [259] Так было в Риме, где император являлся высшим первосвященником, выполняющим различные функции религиозного характера, и где религия служила материальным интересам государства. Чиновники подчинялись богам и первоначально сами исполняли религиозные обряды, а жречество, появившееся позже, являлось помощником чиновников и исполнителем обрядов (см.: Зызыкин М. В. Патриарх Никон. Его государственные и канонические идеи. М., 1995. С. 36–38). Александр Македонский заставлял греков признавать себя богом. [260] См.: Воейков Н. Н. Церковь, Русь и Рим. Минск, 2000. С. 465. С появлением христианского учения должна была измениться и эта мировоззренческая установка, поскольку дело церкви как общества верующих – спасение людей. Подобная цель чужда государству, для которого приоритетами деятельности являются земное обогащение и приобретение мирской славы. Это и предполагает наличие двух порядков жизни – духовного и светского, которые должны совместно жить и развиваться. [261] См.: Зызыкин М. В. Патриарх Никон. С. 49.