Виктория Кравец - Гражданско-правовой статус публичных юридических лиц. Монография

Подход к категории публичного юридического лица как классификационному виду был принят за основу при разработке проекта Федерального закона «О публичных корпорациях» 92, подготовленного в соответствии с Планом-графиком преобразования государственных корпораций. Согласно пояснительной записке к проекту закона 93, его разработчики исходили из деления юридических лиц на частные и публичные, указывая на реальность существования в Российской Федерации юридических лиц публичного права, опосредуемых различными организационно-правовыми формами. Их деятельность имеет место в различных сферах: социальной, образовательной, управленческой, культурной и др., – что требует отличий в ее правовом регулировании. Публичные корпорации, деятельность которых составляет предмет регулирования проекта закона, исходя из их определения, данного в ст. 2, не тождественны понятию юридического лица публичного права. Публичной корпорацией признается юридическое лицо публичного права, осуществляющее полномочия в экономической сфере, а также сфере бюджетной, финансовой, кредитной и денежной политики, посредством участия в административных и гражданско-правовых отношениях. Таким образом, публичная корпорация представляет собой вид юридического лица публичного права, при этом ни в действующем законодательстве, ни в проекте закона понятие публичного юридического лица не раскрывается. Разработчики не видят в этом существенных препятствий, по их собственному выражению, проект закона «основан на теоретических представлениях о том, что такие институты права существуют, а в будущем могут и войти в законодательство по мере развития соответствующих общественных отношений». Не предполагается разработчиками проекта введения в законодательство общей дефиниции публичного юридического лица и ее классификационных делений. Для развития системы публичных юридических лиц, которая, согласно пояснительной записке, должна существовать параллельно системе юридических лиц частного права, разработчикам представляется достаточным закрепление родовидового подчинения, которое позволит развивать классификационное деление в будущих законодательных актах. Представляется, что принятие за основу теоретических концепций, не имеющих единого понимания в правовой теории, без определения конкретного законодательного подхода к ним, в принципе не может оцениваться как позитивное. В случае с публичными корпорациями мы имеем дело с определением одного неизвестного через другое неизвестное понятие, что противоречит основам формальной логики. Прежде чем регулировать деятельность определенной группы публичных юридических лиц, следовало бы определиться с объемом этого понятия, как показано выше, в теории, на которую предлагают опираться разработчики закона, единого подхода к решению этого вопроса не выработано. Стихийное же формирование системы публичных юридических лиц может привести к полному разрушению сформированной и законодательно закрепленной системы юридических лиц. Следует также учитывать, что разработанный проект закона, хоть и направлен на регулирование деятельности публичных юридических лиц, осуществляющих полномочия в финансовой сфере, не охватывает деятельности Центрального банка РФ, что прямо сказано в пояснительной записке и следует из п. 2 ст. 27 проекта. Таким образом, его действие фактически будет охватывать только действующие сегодня в форме государственных корпораций «Внешэкономбанк» и «Агентство по страхованию вкладов». Как следствие введение в законодательство понятия публичной корпорации, а вместе с ней и запутанного деления юридических лиц на частные и публичные преследует одну весьма прозаическую цель – переименование государственных корпораций, отчего предостерегали разработчики Проекта изменений ГК 94. Преемственностью в названии с современной формой «государственная корпорация» объясняется разработчиками проекта употребление термина «публичная корпорация». Вместе с тем, как и государственные корпорации, публичные корпорации будут иметь мало общего с корпоративной формой устройства и, исходя из предусмотренного в ГК нового деления юридических лиц, должны быть отнесены к унитарным организациям.

Наиболее близким к рассмотренному выше является подход, предлагающий закрепить категорию публичных юридических лиц в качестве самостоятельного типа субъектов права 95. Такой подход также предполагает разделение юридических лиц на частные и публичные, поэтому к нему относимо все, сказанное выше, однако это деление проводится на качественно ином уровне, представляя собой не просто обоснованную классификацию юридических лиц, но изменение перечня субъектов права. При этом, по-видимому, единая категория юридического лица должна стать областью исключительно доктринальных изысканий, поскольку деление должно проводиться не в рамках конструкции юридического лица, а в рамках типизации субъектов права.

Понятие субъекта права считается в юриспруденции общетеоретическим. Оно лежит в основе любой отраслевой науки, являясь объединительным правовым началом, стержнем всего правового 96. Субъект права, его статус, характер взаимоотношений с другими субъектами – необходимые характеристики любой отрасли права, поскольку в каждой из них положение субъектов обладает собственной спецификой. Разрабатывая понятие субъекта права, юридическая наука берет за основу философское понимание субъекта как носителя предметно-практической деятельности, деятельное существо с присущим ему самосознанием, источник активности, направленный на объект 97. Однако субъект в юридическом смысле – это не просто некое существо или субстанция, противопоставляемая объекту, субъект права создается самим правопорядком, который наделяет его качеством правосубъектности, вне этого качества субъект права как юридически значимое лицо не существует 98. Субъектами права являются все адресаты права, все те, кто находится под действием права, признается им в качестве абстрактного правового лица 99. Поскольку любой субъект права – это потенциальный участник правоотношения, а правоотношение, согласно общепризнанной позиции, – это общественное отношение, складывающееся исключительно между людьми, то, соответственно, субъектами права могут быть только люди (индивиды). В связи с этим особую важность приобретает вопрос типизации субъектов права. В юридической литературе их принято делить на физические лица (индивидуальные субъекты), организации (коллективные субъекты), персонифицированные подразделения общества (государство, административно-территориальные единицы и др.) – в зависимости от степени «общности», то есть исходя из особенностей людского субстрата 100. Очевидно, что публичные юридические лица как новый тип субъектов права не укладываются в рассматриваемую классификацию. Исходя из заданного критерия деления, то есть из особенностей людского субстрата, публичные юридические лица следует отнести к коллективным субъектам, а не выделять в отдельную группу. Подход О. И. Тарасова к категории публичного юридического лица, следствием которого является изменение принятого в литературе классификационного деления субъектов права, предполагает введение нового критерия такого деления, который автором, к сожалению, не предлагается. Наличие же целевой правоспособности, особенностей создания и функционирования публичных юридических лиц, взаимообусловленность их публично-правового и частноправового статусов, на которые ссылается автор, может подтверждать признание за рассматриваемыми коллективными образованиями статуса субъекта права, но не является достаточным для выделения их в особый тип таких субъектов. С. И. Архипов, указывая на опасную тенденцию к расширению состава субъектов права, отмечает, что это чревато попытками расщепить целостных субъектов права, при этом единая правовая личность окажется разорванной отраслевыми науками 101. При признании публичных юридических лиц самостоятельным типом субъектов права происходит распад единой категории юридического лица как правового образа, полученного в результате обобщения свойств, характерных для коллективных субъектов права, что нельзя признать допустимым.