Нина Минаева - Потаенные конституции России

Среди бумаг Радищева за 1790 г. в архиве А.Р. Воронцова имеется документ под названием «Вопросные пункты коллежскому советнику и кавалеру Радищеву». Самого сочинения крамольного Радищева в архиве Воронцова нет, но известно, что сочинение «Путешествие из Петербурга в Москву» Воронцов хорошо знал. Представляет интерес сохранившийся в рукописном собрании A.P. Воронцова «Разбор книги “Путешествие из Петербурга в Москву”», сделанный императрицей Екатериной II. Можно вполне допустить, что «Разбор» был важен для владельца не только как средство защиты Радищева, но и как материал для нападок на императрицу

Несколько страниц сочинения Радищева посвящено зверскому обращению помещиков со своими крепостными. Императрица замечает: «Суетное умствование». Воронцов возражает здесь же на страницах рукописи: «Он был царь. Скажи, в чьей голове может быть больше несообразности, если не в царской!» (Архив ЛОИИ. Ф. 36. Л. 67).

Одним из сочинений Радищева, написанных после ссылки, был «Проект гражданского уложения». В редактировании его участвовал А.Р. Воронцов. Сенатор вполне одобряет красноречивую формулировку защиты свободы личности в «Проекте гражданского уложения», заимствованную из английского законодательного акта «Habeas corpus act». Этот важнейший правовой акт английского законодательства XVI в., определяющий защиту свободы личности, позже вошел во «Всемилостивейшую жалованную грамоту, российскому народу жалуемую». Одна из статей этого документа гласила: «если человек арестован и ему не будет предъявлено обвинение в течение трех дней, он должен быть освобожден из-под стражи». Это положение о защите свободы личности – краеугольное в европейском законодательстве. Его введение во «Всемилостивейшую грамоту» отражало близость Воронцова и Радищева по ряду правовых вопросов.

Но были вопросы, которые никогда бы не сделали этих двух людей единомышленниками. Вопрос о помещичьей собственности на землю, о движимом и недвижимом имуществе приобретает для Воронцова особую остроту. Именно здесь проходит та грань, которая разделяет Воронцова и Радищева. В своих пометках на полях радищевских параграфов: «О правах вещественных, об имуществах и владении»; «О правах собственности», «О приобретении имений, переходящих в распоряжение на случай смерти» Воронцов – крупнейший землевладелец России – предостерегает Радищева от слишком широкого толкования права займа для всех социальных категорий. Он предлагает Радищеву уточнение в праве «подарка» и поднимает голос в защиту наследственного права на помещичью собственность. «Чтобы лишить наследства, – замечает он на полях радищевского «Проекта», – должны быть вполне важные причины».

Однако уважение, которое Воронцов испытывал к демократу Радищеву, проявилось в уникальном памятнике конституционной мысли самого начала XIX в. – «Всемилостивейшей жалованной грамоте». Вопрос о причастности Радищева к работе над этим документом, принадлежащим перу сенатора Александра Романовича Воронцова, до сих пор дискуссируется.

Этика того времени вполне допускала, что за блестящими формулировками графа Н.И. Панина мог скрываться скромный секретарь Денис Фонвизин; за проектами сенатора Воронцова – чиновники Радищев или Сперанский. Круг приближенных царя исключал внимание к кому бы то ни было, стоящему за тем или другим политическим проектом. Имя же Радищева вообще не могло быть упомянуто. Он только что был возвращен из ссылки, занимал небольшую должность и стоял на слишком низкой ступени иерархической лестницы.

«Всемилостивейшая жалованная грамота» – один из первых документов, содержащих идею представительного правления. Задуманный как Манифест на воцарение Александра I, этот документ претерпел сложную историю, так и не был принят официально и остался в Государственном архиве. Он составлялся сенатором графом А.Р. Воронцовым еще до воцарения императора Александра I. Причастность А.Н. Радищева к авторству этого документа доказывается сопоставлением его с текстом «Путешествия из Петербурга в Москву» и более поздним его сочинением – «Описанием моего владения».

По всей видимости, Воронцов поручил Радищеву разработку статей «Грамоты» о крестьянской собственности. Параграф 25 утверждает «право частной собственности, упраздняя деление имущества на родовое и благоприобретенное», т. е. помещичья собственность заменяется частной.

Сохранилось три редакции «Всемилостивейшей грамоты». Основным ее автором был граф Александр Романович Воронцов, который подготовил ее к 23 апреля 1801 г. как Манифест на воцарение Александра I. Эта редакция имела 26 параграфов. На заседании Негласного комитета краткий вариант «Грамоты» под названием «Articles» обсуждался 23 июля 1801 г. Окончательный текст «Грамоты», представленный Воронцовым императору Александру 113 августа 1801 г., имел уже 28 параграфов и был дополнен положениями о Сенате, заимствованными из новой записки Воронцова «О Сенате».

Однако император Александр не решился ее утвердить ни в одной из трех поданных ему редакций. Принятая официально, «Грамота» потребовала бы слишком далеко идущих изменений жизни крепостной России.

Последняя попытка склонить императора к принятию «Всемилостивейшей грамоты» относится к коронации в сентябре 1801 г. Но и тогда Александр I отклонил ее и с ремаркой: «В Государственный архив» передал Д.П. Трощинскому – председателю Непременного совета. Так этот документ, уже отвергнутый верховной властью, прошел через руки сотрудника Трощинского М.М. Сперанского, который отредактировал параграф о крестьянской собственности. Он расширил понятие движимой собственности. Кроме: «сохи, плуга, бороны, косы, телеги» он включил: «лошади, волы, житницы с семенным хлебом, овины или риги и другие земледельческие строения». Кроме того, он на полях «Грамоты» вписал право крестьянам, в том числе помещичьим, т. е. крепостным, дать возможность покупать незаселенные земли, т. е. предоставить им право на недвижимую собственность (РО ГНБ. Ф. 637. Д. 922. Лл. 8-10).

Гораздо позже секретарь Сперанского К.Г. Репинский, разбирая его бумаги, поставил на этой редакции «Всемилостивейшей жалованной грамоты» ошибочно дату – «сентябрь 1802 г.» вместо «сентябрь 1801 г.».

Император Александр I так и не удостоил вниманием документ, вобравший авторские усилия таких выдающихся людей, как граф А.Р. Воронцов, А.Н. Радищев, М.М. Сперанский.

Между тем, содержание «Всемилостивейшей жалованной грамоты» стало той идейной основой, на которой пытались объединиться ведущие политические течения русского общества самого начала XIX столетия, вступившего в эпоху постреволюционной Европы и нарастающего кризиса сословных монархий.