Кирилл Кононов - Система отрасли конституционного права. Историко-теоретический очерк

С определением системы отрасли конституционного права как научной категории теснейшим образом связан вопрос об ее (системы) объективной или субъективной природе. Не вступая в давний теоретический спор об объективном и субъективном в праве и его системе 15 15 Вместе с тем следует заметить, что обоснование объективности системы права, вытекающее из методологии материалистической диалектики, прочно укрепившейся в умах отечественных ученых-юристов с конца 1920-х гг., никем до начала 1960-х гг. не опровергалось. Лишь впоследствии были заявлены теории субъективной природы системы права (см., например: Корнеев С.М. Вопросы построения системы права // Правоведение. 1963. № 1. С. 16–17) и субъективно-объективной природы системы права (см., например: Райхер В.К. О системе права // Правоведение. 1975. № 3. С. 70). – он уведет нас в сторону, – в решении данной проблемы следует учесть одно методологическое соображение. И заключается оно в том, что первым требованием ко всякой научной категории является требование объективности 16 16 См., например: Богданова Н.А. Указ. соч. С. 145–146. . В этом состоит важнейшая специфическая черта научного знания, отличающая его от всех иных форм познания, – отражать в категориальном аппарате соответствующей науки реально существующие, объективные общественные отношения, явления и процессы. В этом смысле любая научная абстракция должна иметь под собой объективное основание, в то время как научный поиск в целевом отношении должен быть направлен на постижение объективных закономерностей познаваемого предмета. В вопросе о системе отрасли конституционного права следует всегда различать, во-первых, ее объективный статус и закономерности как юридического феномена и, во-вторых, научные представления о ней в категориальной и теоретической формах. Процесс и результат познания феномена системы отрасли конституционного права непременно несет в себе субъективное начало. И это нормально для юриспруденции, как и для любой другой гуманитарной науки, где истина, как известно, рождается в споре. Однако главная задача ученого состоит в том, чтобы не упустить ту тонкую грань между объективными закономерностями изучаемого феномена, его логикой, банальным здравым смыслом и собственными научными представления о нем. Важно не «заисследоваться», не дойти до схоластических мудрствований, которые, по меткому замечанию профессора Г.С. Гурвича, «подобно патентованным средствам от мигрени и зубной боли, – столь же безвредны, сколь и бесполезны» 17 17 Гурвич Г.С. Принципы автономизма и федерализма в советской системе. М., 1924. С. 3–4. . Глубоко прав профессор С.С. Алексеев, указав, что «право, как и государство, не существует только в сознании и психических переживаниях людей, а имеет объективный характер. Система (структура) какого-либо явления представляет собой его необходимое свойство. Поэтому признание права объективной реальностью… означает в то же самое время признание объективного характера и его свойств, в том числе и его внутренней структуры – системы права» 18 18 Алексеев С.С. Общие теоретические проблемы системы советского права. М., 1961. С. 7–8. . Следует заключить, что феномен системы отрасли конституционного права, с одной стороны, представляет собой объективное свойство одноименной отрасли, а с другой – систему представлений об этом феномене в науке конституционного права. Вместе с тем именно наука конституционного права посредством собственной методологии призвана выявить те объективные закономерности, свойственные системе отрасли, существо которых определяет юридический смысл и практическое назначение конституционно-правовой систематизации.

Установление факта объективности системы отрасли конституционного права обязывает сделать еще один важный и необходимый вывод: система данной отрасли права возникает и развивается параллельно с самой отраслью. В феноменологическом плане отрасль конституционного права и ее система вообще не поддаются разграничению, так как ни система вне отрасли, ни отрасль вне системы объективно не существуют. Система отрасли конституционного права есть «форма жизни» самой отрасли. В системе закладывается механизм ее функционирования. Поэтому выявление отрасли права вне ее системы невозможно. Становление отрасли конституционного права в России это наглядно иллюстрирует. Здесь действует простой закон диалектики: всякая отрасль, и конституционное право не исключение, познается лишь в соотношении с себе подобными явлениями – в данном случае с такими же отраслями права. Ее возникновение, таким образом, проистекает из необходимости ее самоидентификации, отграничения от подобных феноменов и научного осознания этого обстоятельства.

Исторически это произошло в дореволюционный период истории России, а именно в начале XIX в. Первое внятное определение русского государственного права, по всей видимости, было дано профессором Дерптского (Тартусского) университета К.О. Дюгамелем 19 19 До этого момента, в силу развития отечественной юриспруденции в направлении «практического законоискусства», государственно-правовая проблематика не выделялась ни в самостоятельную отрасль права, ни в относительно автономную область знания. Труды ученых начала XIX в. были посвящены комментированию действовавшего российского законодательства (см., например: Сперанский М.М. Введение к уложению государственных законов. М., 1809; Горюшкин З.А. Руководство к познанию российского законоискусства. М., 1811–1816; Хапылев С. Систематическое собрание российских законов с присовокуплением правил и примеров из лучших законоучителей. СПб., 1817–1819; Васильев И.В. Новейшее руководство к познанию российских законов. М., 1826). в его труде под названием «Опыт государственного права Российской империи» 20 20 Дюгамель К.О. Опыт государственного права Российской империи. СПб., 1833. . Под «главным предметом» курса государственного права автор предлагал понимать «изложение прав и обязанностей разных сословий и определение отношений, существующих между подданными и верховной властью» 21 21 Цит. по: Куприц Н.Я. Из истории государственно-правовой мысли дореволюционной России. М.: Изд-во Моск. ун-та. 1980. С. 58–61. . Вместе с тем автор выделил государственное управление в особый раздел, посвященный механизму осуществления государственных установлений 22 22 Там же. . Такая формулировка предмета государственного права проистекала из германской государственноправовой традиции, производившей в то время деление государственного права на вопросы государственного устройства (в широком смысле) и вопросы государственного управления. Сообразно этому мыслилась и система государственного права, также реципированная российскими учеными. Справедливости ради следует сказать, что имела место не простая рецепция категорий, а заимствование методологии познания отрасли государственного права, способа ее отграничения от смежных отраслей и установления логики распределения государственно-правовых норм по отделам государственного устройства и государственного управления. Все это свидетельствует об одном – система отрасли конституционного права диалектически связана с судьбой самой отрасли. С ее образованием в качестве обособленной правовой общности, развитием представлений о ней в научном сообществе образуется и развивается система отрасли конституционного права.