Аркадий Казанский - Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том III

Когда Солнце освещает берег косыми лучами, остаётся много теней – так Данте описывает смущение новоприбывшей толпы. Люди, прибывшие в Чистилище, обращаются к путникам, видя в них благородных людей, прося пояснить, каким путём идти дальше.

Вергилию путь на обрыв Чистилища неведом, он проходит его в первый раз, как и Данте. Царь Эней, в Энеиде побывал в Аду и Элизиуме – Рае, а Чистилище тогда ещё не было придумано.

Вергилий отвечает душам, что они прибыли к этому месту другим – тяжёлым путём, но путь наверх его не страшит, так как передвигаться по Чистилищу – детская игра в сравнении с передвижением по Аду.

Новоприбывшие души поражаются, увидев живого, они долгое время провели в Лимбе, где обитают только бесплотные души. Попавшие в Чистилище – уже счастливые души, которым некуда больше спешить; ужасы Ада их миновали и пребывание в Чистилище, сколь бы долгим оно не было, ведёт их по одному пути – в сторону Рая, где место для них уготовано навеки.

Увидев перед собой, возвышающегося на голову над толпой живого императора, который давно «умер», толпа людей бледнеет и дивится. Слух об этом мгновенно распространяется и все торопятся взглянуть на него, забыв о своих делах и бедах, счастливы уже оттого, что им выпало это на долю. Среди этой толпы есть люди, которые хорошо знали и помнили императора Петра II Алексеевича. Ведь правил он не из Санкт-Петербурга, а из Москвы, в окрестности которой проживало большинство из них. Они стремятся в столицу, мечтая, пройдя стезёй высот, достичь прекрасного удела – сделать удачную карьеру при императорском дворе.

Потрясающая своей живостью картина поставлена поэтом к месту и ко времени. Он впервые попадает в большое скопление людей, вынужденно ожидающих начала навигации. Проходя Москвой, он старался не попадаться на глаза знакомых, которые знали и помнили его.

Образы, создаваемые поэтом, осязаемо живы, ему стоит большого труда удержать читателя от впечатления, что он описывает живую жизнь. Поэтому он вставляет в повествование аллегорию из «древних» авторов, описывающих, что бесплотные души на том свете нельзя обнять. Это означает, что встреченный им друг уже умер к 1743 году.

Данте усиливает впечатление о бесплотности душ, показывая, что обращающийся к нему хороший знакомый сам сообщает о своей недавней смерти, которая, тем не менее, не отразилась на Любви к поэту. Дух сообщает, что любил его, будучи в смертном теле, любит и сейчас, пребывая в нетленной бессмертной душе; попав в Чистилище, он подождёт там поэта и спрашивает его: – «Куда ты идёшь?»

Поэт узнаёт тень своего друга, композитора и певца Каселла. Он сообщает ему, что предпринял столь долгий путь, ради возвращения домой, в Россию.Обожая своего друга, он интересуется, почему тот только-что прибыл к порогу Чистилища и где находился до сих пор.

Определюсь, кого же из композиторов здесь видит Данте? Заглянув в 1743 год, я вижу двух великих итальянских композиторов – Корелли и Вивальди. Кажется, что Корелли лучше подходит по созвучию имён, однако он умер в 1713 году, до рождения поэта и не мог быть знаком с ним. Рассматривая фамилию Вивальди, обращаю внимание, что слово Wald по-немецки означает лес, что соответствует по-итальянски – Selva – лес, и можно найти созвучия между фамилиями Вивальди и Каселли. Умерший в 1741 году Вивальди, несомненно, был знаком ему, но не исключено, что встретив тень Вивальди, он вместе с ним поминает и память его учителя – Корелли.

Из академической статьи:

Антонио Лучо Вивальди (4 марта 1678 года, Венеция—28 июля 1741 года, Вена) – итальянский композитор, скрипач, педагог, дирижёр, католический священник . Вивальди считается одним из крупнейших представителей итальянского скрипичного искусства XVIII века, при жизни получил широкое признание во всей Европе. Мастер ансамблево-оркестрового концерта – кончерто гроссо, автор 40 опер. Вивальди в основном известен благодаря своим инструментальным концертам, в особенности для скрипки. Его наиболее известной работой является серия из четырёх скрипичных концертов «Времена года».

Остановлюсь немного, чтобы пояснить, почему столь великий человек, да ещё католический священник, после смерти прибывает к берегу Чистилища, к самому началу, а не отправляется прямиком в Рай. Здесь следует обратиться к уставу, прописанному в Католической папской Церкви.