Юрий Захаров - Как вылечить рак. Руководство для пациентов

7. Найдите специалиста по фитотерапии, только не «ведитесь» на новомодные клиники «тибетской»/«китайской» медицины, где много гастарбайтеров из бывших союзных республик СССР и ни одного этнического тибетца и китайца; помните, что в самом Тибете и Китае найти настоящего врача почти невозможно. Они известны, их единицы, и они точно не в Москве в сетевых клиниках. Мы ведем наблюдение пациента пожизненно и заказываем в разных странах традиционные персонифицированные прописи, которые изготавливают под конкретного человека, а не диагноз. Возможно, поэтому у нас показатели гибели пациентов одни из самых низких.

8. При выборе клиники (врача) прежде необходимо согласовать свой конкретный случай минимум в трех разных местах, желательно, чтобы один был вне РФ. Тогда вы получите объективную оценку, особенно это касается пересмотра «стекол», гистологии, гистохимии, генетического типирования опухоли. От этого напрямую зависит метод выбора лечения.

9. Найдите специалиста, который будет вести вас постоянно, всю жизнь. Обычная клиника не может себе позволить этого. Наши пациенты наблюдаются пожизненно и, что немаловажно, бесплатно; заплатив один раз, пациент получает все услуги совершенно бесплатно и пять, и десять лет. Это дает возможность не бояться инфляции и не задаваться вопросом: а что будет, если завтра кончатся средства? А заканчиваться они будут очень быстро, так как какую бы клинику вы ни выбрали, пусть даже самую «государственную и бесплатную», платить придется всегда и везде. Именно поэтому мы ввели правило платить один раз.

Всем известно, что наш организм состоит из клеток, клетки организуются в ткани, а ткани – в органы. Но иногда клетка начинает делиться по своим правилам в ускоренном темпе. Так возникает первичная опухоль. Она себе растет, ее не видно, никаким методом обнаружить ее пока невозможно. Далее опухоль проникает в базальную мембрану ткани, и клетки опухоли начинают рассеваться по лимфотоку и кровотоку. Клеток этих миллиарды.Подавляющее большинство из них погибает в процессе этого рассевания по организму, тем более что иммунитет не дремлет и буквально охотится на них. В живых остается все же значительная доля, но, так как изначально их были миллиарды, этого количества достаточно для того, чтобы создать несколько очагов опухоли. Они дают рост и становятся метастазами.

Очень важно, что в самом начале этого процесса генотип опухоли во всех клетках один и тот же – ведь все они произошли из-за деления первого мутировавшего «предка». Но в процессе роста и рассевания по организму мутации продолжаются,ведь клеткам приходится выживать, они становятся агрессивнее. Более того, опухоль изменяется под влиянием лечения.Поэтому каждая последующая линия химиотерапии менее эффективна, чем предыдущая.

Когда-то очень давно, когда я еще учился, нам объясняли рак как этапный процесс с четкими стадиями, одна из которых переходит в другую (теория Вирхова) – она очень долгое время считалась верной. Но уже тогда врачи замечали, что даже если выявить совсем ранний рак, то пациент все равно может умереть.

Как получается, что иногда даже у совсем «маленькой» опухоли метастазы по всему организму? И тогда после ряда исследований появилась новая теория (теории Фишера), суть которой в том, что рак – это изначально системное заболевание. А по новым данным (2017, США) такие заболевания, как рак простаты, более продуктивно вообще не трогать. Рак простаты неагрессивен – данная опухоль вряд ли разовьется до такой степени, чтобы убить человека. В то же время удаление простаты – весьма опасный и болезненный процесс – так же, как и лучевая терапия, и в этом случае простату лучше оставить в покое. Но что делать? Совсем не лечить?

Вовсе нет, просто речь идет о принципиально ином подходе. Все знают, что химиотерапия оказывает системное влияние на весь организм человека, уничтожая как раковые, так и здоровые клетки. Как следствие – выпадение волос при химиотерапии.

Новые биологические препараты действуют точечно – уничтожая только генетически измененные раком клетки организма и не затрагивая здоровые. Так, Зельбораф (Zelboraf)) блокирует серин-треонин киназу, которая кодируется геном BRAF, который, в свою очередь, является ответственным за развитие меланомы. Пациенту делают генетическое исследование, и если подтверждается мутация BRAF, Зельбораф является спасением для таких больных. Если генетическое исследование на BRAF у пациента с метастатической меланомой не показывает наличие мутации, ему дают иммунологический препарат – Опдиво (Opdivo).

Только обратите внимание – «делают генетический анализ», никто по ОМС ничего делать не будет!

Иммунологические лекарства фактически обучают и мобилизуют иммунную систему человека на борьбу с раковыми клетками. Раковая опухоль – это вышедшая из-под контроля группа клеток со сбоем в ДНК, которой удается замаскироваться и стать невидимой для иммунной системы, которая в обычном режиме умеет справляться с одиночными раковыми клетками, постоянно возникающими в человеческом организме. Иммунологические препараты снимают маскировкус раковых образований, и иммунная система начинает уничтожать опухоль во всем организме, включая удаленные метастазы.

Новые препараты: Опдиво (Opdivo), Кейтруда (Keytruda), Эрбитукс (Erbitux) и другие вводят в ремиссию пациентов с метастатическим раком почки, мочевого пузыря, легких, кишечника, груди.

Но главный вектор развития современной онкологии – это разработка строго персонифицированной индивидуальной терапии на основе анализа крови или ткани опухоли.Эти исследования дают ответы на целый ряд важных вопросов:

1. Генетический анализ опухоли – конкретные мутации (изменения в структуре опухоли на клеточном уровне), позволяющие предоставить эффективное лечение определенным биологическим препаратом.

2. Каково влияние разных видов химиотерапии на конкретную опухоль данного пациента?

3. Каково виляние всех видов биологических препаратов на конкретный вид опухоли данного пациента?

4. Каково влияние иммунологических препаратов на конкретный вид опухоли данного пациента?

5. Срочность лечения (в зависимости от вида опухоли).

6. Возможность раннего обнаружения онкологии (early detection) для членов семьи пациента.

Полученные данные персонифицированы – они дают ответы по лечению конкретного вида рака конкретного пациента.

Соответственно, дают возможность заранее выбрать препарат, который будет максимально действенен для данного больного.

У здорового человека в норме существует до 500 тысяч раковых клеток, у больного с предраком их до 1 миллиарда, а у больного с раком их больше 1 миллиарда (А. И. Арчаков с соавт., 2010).Поэтому даже у здорового человека «по определению» и в ограниченном количестве есть РСК, но они находятся под жестким регуляторным контролем естественных противоопухолевых систем организма человека.