Евгений Кузин - Системная теория жизни. Кибернетика живого

В соответствии со сказанным, в СТЖ выделяется в живом на любом уровне его членения две составляющие целого. Первая составляющая определяет основную функцию жизни – просто жить, т.е. существовать во Вселенной, и потому названа в СТЖ функциональной составляющей (ФС). Вторая составляющая, названная в СТЖ «морфологической» 21 21 [от греч. morphe —форма + logos – наука] (МС), обеспечивает существование ФС (т.е. существование собственно жизни) в различных условиях различных миров. Таким образом, МС обеспечивает различные вариации способов существования ФС, путем создания для ФС различных телесных оболочек (ТО). Соответственным образом СТЖ интерпретирует и термин «метаморфоз» понимая его как сохранение ФС при возможном ее существовании в разных формах (или сохранение души в различных ТО).

Разные формы существования ФС (т.е. собственно живого) в первую очередь определяется выбранной для существования физической основой – субстратом 22 22 [от лат. substatus – подстилка] – подстилкой (именно такую роль выполняет субстрат). В общем случае, одна и та же ФС, может формироваться на разных субстратах, т.е. иметь разную морфологическую основу (разную ТО) и в то же время на одном и том же субстрате могут реализовываться разные ФС. Взаимная совместимость ФС и МС (болта и гайки) определяется в процессе поиска жизнью субстрата, подходящего для соответствующего дуального сочетания.

Как это ни непривычно, даже парадоксально для многих, звучит, материальна не только морфологическая составляющая (это никого не удивит), но и функциональная составляющая. В то же время широко распространено убеждение о нематериальности функциональной (духовной) составляющей, чему очень сильно способствовал приход для ее обозначения в философии из религии отдельного термина «душа». Хотя это многим покажется странным, понимание ФС («души») как материального образования существует у основных (возможно у большинства, автор не занимался такими исследованиями – он никоим образом не религовед) религиозных учений. Начнем с того, что данное утверждение четко провозглашается отцами православной церкви. Для обоснования сказанного сделаем несколько ссылок на книгу священника (так указано и, по всей вероятности, специально, на обложке) Сергия Соколова «Мир Иной и Время Вселенной. Время и вечность» [Священник Сергей Соколов. 2008 г.], написанной им в тесном сотрудничестве с известным деятелем православной церкви епископом Василием Родзянко и получившей благословение митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского Иллариона – первопатриарха Русской Православной Церкви Заграницей, что позволяет ее считать официальной точкой зрения Православной Церкви, (кстати, сам Соколов – физик по образованию и первоначальной работе). Такое подробное перечисление духовных санов и званий автор делает, чтобы подчеркнуть « религиозную легальность » и сакральность данной книги.

Определенные трудности для изложения выдержек из книги представляет необходимость «цитирования в цитировании», т.е. цитирования с одной стороны Сергия Соколова, а с другой – цитируемых им отцов православной церкви: Иоанна Дамаскина, Игнатия (Брянчанинова), святого Сименона и некоторых других, на которых он ссылается. При таком «двойном» цитировании вынужденно приходится допускать отклонения от буквального цитирования, полностью сохраняя при этом смысл изложенного.

Сергий Соколов пишет [все подчеркивания в тексте наши – Е.К.]: «Иоанн Дамаскин, говоря о райском саде, доказывает, что «подобно тому, как человек, райский сад был и чувственным, и духовным… …. Согласно Дамаскину (по его работе «Точное изложение православной веры») ангелы имеют бестелесную природу, но под бестелесностью подразумевается только духовная их сущность: «Бестелесностью же она называется, также и невещественной, по сравнению с нами…» На самом же деле все «оказывается и грубым, и вещественным, потому, что «одно только Божество поистине – невещественно и бестелесно». На этом настаивает также Игнатий (Брянчанинов). Если следовать святому Сименону, после воскресения новые тела будут не материальными, как у Адама, а духовными, значит, продолжая мысль преподобного Иоанна, надо ожидать, что « изменится их материальность» [подчеркнем, не «исчезнет» или «появится», а изменится, т.е. материальность есть всегда – была, есть и будет, что несколько ранее утверждала и СТЖ. Е.К.]. «…Она станет легкой, не свойственной нашим физическим телам и будет соответствовать высокой духовности в Царствии Небесном, которое, несмотря на это ТЕЛЕСНО КАК ВСЕ ТВАРНОЕ»

Как представляется автору, основной мыслью, содержащейся в приведенных отрывках, является, что с точки зрения отцов православной церкви « все тварное телесно» и материально, но эта телесность и материальность относительны. В каждом мире, будь это наш мир или так называемые «небеса», всегда существуют две составляющие, причем обе они материальны (вещественны). Однако, то что «вещественно» для одного мира, может выглядеть невещественным для другого. И при любом варианте каждый мир имеет дуальное строение. Не противоречит сказанному и утверждение Дамаскина, что «одно только Божество поистине – невещественно и бестелесно». Церковь считает «небеса» верхним уровнем мироздания, от которого «все началось» и над которым «ничто не стоит» и поэтому качественно отделяет его от обычного Земного мира, рассматривая его как трансцендентную сущность.

Автор не занимался исследованием вопроса, что утверждают по этому поводу деятели, представляющие другие религии, но и того, что сказано, достаточно для подтверждения, что «духовность» и «нематериальность» – это отнюдь не синонимыдаже с точки зрения православной церкви. Аналогичные мысли, высказываемые представителями Западных церквей (католической, протестантской и т.д.) будут приведены несколько позже, при рассмотрении книги-дискуссии «Великие мыслители о великих проблемах» {12}.

Еще один пример может быть приведен из достаточно далеко отстоящих от христианства религий Востока. Эту мысль хорошо выразил нынешний духовный лидер буддизма Далай-лама (Тэнцзин Гьямцхо) {13}, хотя и беседовал по несколько другому поводу, отвечая на заданный ему вопрос: «Вы верите в приведения и духов мертвых? Ответ: «Конечно! Среди млекопитающих и других живых существ, обладающих телом, можно увидеть очень много разных видов. Точно так же бывает много разновидностей бестелесных существ – они бестелесны лишь по сравнению с нами. С их точки зрения тело у них есть» [подчеркивания наши Е.К.] Сами по себе термины «духовный» и «душа» не несут за собой ничего ненаучного, тем более, мистического, поскольку, как уже говорилось ранее, термины – это просто термины . Они сами по себе безлики – это просто бессмысленный набор знаков. Имеет значение только интерпретация этих терминов и, самое главное, закрепление этой интерпретации в сознании многих людей. А будут ли использоваться термины «функциональная составляющая» и «морфологическая составляющая» или, соответственно, «духовная» и «телесная» составляющая – никакой разницы. Каждое философское учение выбирает отдельные термины в общем контексте принятых в ней понятий. А если говорить о древних временах, то все философы, так или иначе, говорили о Боге или Богах.