Алексей Курлов - Методология информационной аналитики

В «новой» социохозяйственной среде возникает еще одна разновидность «внешних эффектов». Если в экономике традиционных товаров увеличение количества потребителей уменьшает полезность, получаемую каждым, ибо один и тот же объем благ приходится на все большее количество потребителей, то в случае с «товаром-знанием» человек сталкиваемся с таким явлением, как «сетевые внешние эффекты». В этом случае полезность блага для одного человека зависит от количества других людей, участвующих в процессе его потребления. Это приводит к тому, что возникает новая структура приоритетов монополий, которые в современных условиях заинтересованы не в сохранении монопольно высоких цен, а в максимальном, с тенденцией к монополизации рынка, их удешевлении. Сам рынок в данном случае становится предметом монополизации, как конструкция обращения товара, а не как какой-то конкретный товар.

Следующим результатом информационной технологизации современного социально-экономического пространства, начинающим играть ключевую роль в развитии хозяйственных отношений, является появление и все большее распространение сетевых организационных технологий. Они изменяют логику организации участников рынка, Благодаря им происходит переход от вертикально интегрированных хозяйственных и сопровождающих их финансовых структур к пространственно интегрированным. Эти изменения обусловливают перевод формальной возможности создания невиданного ранее феномена виртуальных корпораций в разряд реальных. При этом новые информационные технологии меняют не только экономические параметры, но и влияют на политические, социальные и правовые аспекты жизни общества. Достаточно упомянуть о появлении идеи и версий реализации «электронного правительства», о законодательном оформлении электронной подписи хозяйствующих и управляющих субъектов и др. Таким образом, в современных условиях «новая» идеология развития социохозяйственных систем меняет традиционные представления об источниках экономического роста и побуждает все большее количество исследователей обращаться к социально-экономическим последствиям использования информационных технологий.

Вместе с тем инновационные и информационные процессы нельзя воспринимать абстрактно, поскольку понятно, что информация несет на себе глубокий след общественных отношений, отпечаток потребностей, интересов и ментальных черт тех общностей, преференции которых она отражает. В этом и состоит сущность социальной информации и, вероятно, всякого нового знания.

Нужно говорить также и о том, что информация и новое знание, не соответствующие внутренним закономерностям функционирования общества, его ментальной и культурной традициям, несут по отношению к нему массу деструктивных последствий. Поэтому, рассматривая данное проблемное поле, необходимо хотя бы кратко остановиться на социально-культурных последствиях и проблемах становления и развития новой высокотехнологичной социоэкономической реальности.

Итак, важнейшим результатом информационной технологизации социохозяйственной сферы и, одновременно, главным аргументом приверженцев данной интенции, является ее мощное влияние на экономический рост. Однако сам этот рост, в различных его понятийных импликациях, оказывается первым вопросом на пути обсуждения поставленной проблемы.

Кажущаяся очевидность объективной потребности всякого общества и человечества в целом в непрерывном экономическом росте подкрепляется целым рядом весомых аргументов. В первую очередь это расширение возможностей человека по освоению планеты и ее ресурсов, по обеспечению все большей части населения продовольствием, другими необходимыми для жизнеобеспечения средствами существования и т. д. Если Томас Мальтус (1766–1834) в конце XVIII в. полагал, что проблема перенаселения планеты – это вопрос времени, ибо существует объективный закон роста населения в геометрической прогрессии, за которым не успевает рост средств жизнеобеспечения (растущих в арифметической прогрессии). В связи с этим он призывал к жесткому регулированию народонаселения. В условиях, когда общая его численность составляла менее 1 млрд человек, то теперь специалисты достаточно спокойно воспринимают цифру 10 млрд и более, в первую очередь, апеллируя к качественно изменившимся темпам экономического роста и появлению все более совершенных технологий, способных решать этот спектр проблем.

Но, необходимо подчеркнуть, что проблема экономического роста не является столь одномерной. Начать можно с феноменального, внешнего уровня – не всякая современная культура демонстрирует высокие темпы экономического роста. Наиболее высокими они оказываются в развитых странах, в связи с чем их отрыв от менее развитых не сокращается, а возрастает. Это, с очевидностью, обостряет множество планетарных социальных проблем, в первую очередь, проблем взаимоотношения между богатым «севером» и бедным «югом». При этом корни нарастания этой диспропорции скрываются глубже – отнюдь не все культуры являются носителями самой идеологии «роста», в том числе экономического, который потому и оказывается для них не органическим, а внешне обусловленным, навязанным европоцентричными культурами. Большинству неевропейских культур, как показывает история, не присуща сама парадигма развития и роста, внутренняя система мотивации и ценностей, ориентированных на рост.

Так, традиционные культуры востока больше тяготеют к консервации сущего, а не к его трансформации, поэтому их развитие является лишь ответом на вызовы эпохи, способом самосохранения на фоне американо-европейской экспансии. Эти тенденции подтверждаются следующим очевидным фактом: большинство центральноазиастких республик бывшего СССР, несмотря на достаточно большой исторический период приобщения к европейской культуре благодаря влиянию России, встав на путь самостоятельного развития, буквально за несколько лет вновь вернулись в допросвещенческую эпоху, все более дрейфуя в направлении исламского фундаментализма без каких-либо иллюзий самостоятельного возвращения в просвещенное культурное пространство.

В связи с этим можно уверенно утверждать, что не только разработка всеохватывающей теории экономического роста, но и само всеобщее распространение идеологии роста является невыполнимой задачей. Следовательно, экономический рост и все определяющие его факторы, являются, как минимум, культурной принадлежностью лишь части человечества, что и является одной из крупнейших социальных проблем 69.

Завершая фрагмент анализа, посвященный рассмотрению результатов информационной технологизации современного пространства экономической деятельности, подчеркнем, что «новые» реалии развития социохозяйственных систем, базируясь на знании и информации, науке, инновациях, имеют природу и производимый продукт, существенно отличающие этот высокотехнологичный цивилизационный тип от природы и продукта предшествующих экономических форм. При этом «новая» экономика предстает как реальность, включенная и взаимодействующая с иными культурными подсистемами, играя все более активную роль в эволюции социальности человеческого сообщества.