Алексей Курлов - Методология информационной аналитики

При этом очевидно, что познание, использующее весь арсенал средств аналитики, и последующая предметно практическая, преобразовательная деятельность представляют собой перманентный процесс. Каждый из его циклов состоит как минимум из следующих четырех фаз:

– проявление некоего феномена;

– актуализация проблем, связанных с этим явлением;

– становление интенции (предметной сферы) исследования, формирование системы научных представлений о предмете (концепция), аргументированное обоснование форм позиционирования предмета в структуре объекта и выделение структурообразующих признаков объекта (теория);

– предметно-практическая деятельность, направленная на оптимизацию позиционирования предмета в структуре объекта.

По крайней мере на двух завершающих этот цикл фазах будет востребована аналитика как средство получения инструментальных знаний и, одновременно, как мощный инструмент формирования информационной ресурсной базы, необходимой для создания технологий упреждающего управления проблемами в процессе предметно-практической деятельности человека.

Становление и развитие инструментария аналитики имеет долгую историю и процесс наращивания его потенциала бесконечен, как бесконечен процесс познания человеком бесконечной сложности мира и опредмечивания его модусов. Но сейчас можно с уверенностью сказать о том, что благодаря использованию методов аналитики были созданы не только эффективные технологии предметно-практической деятельности людей, но и сформированы масштабные инновационные теоретические конструкты, объективно представляющие сущность метаморфозно изменяющегося современного социального мира.

Именно эти конструкты и составляют структуру современной практической философии. Здесь мы апеллируем, прежде всего, к таким методологическим системам, как аксиология, логика, праксиология, эпистемология, этика, эстетика и др. Кроме того, серьезное инструментальное значение для предметного анализа различных проявлений современного социального бытия имеют следующие теоретические конструкты, обладающие высоким инновационным, эвристическим потенциалом: концепция постиндустриального или информационного общества (Даниэл Белл, Элвин Тоффлер, Ален Турен 12и др.), общества второй модернити (Зигмунд Бауман, Энтони Гидденс 13) и примыкающие к ним концепции общества риска (Ульрих Бек 14), общества спектакля (Э. Ги Дебор 15), дисциплинарного общества (Мишель Фуко 16), сетевого общества (Мануэль Кастельс 17), общества потребления (Жан Бодриар 18) и многие другие.

Теперь рассмотрим в ретроспективе процесс становления и наращивания методологического потенциала аналитики и одновременно попытаемся отразить этапы формирования некоторых основоположений практической философии.

Итак, разработка базовых правил получения нового знания принадлежит еще Аристотелю Стагирскому (ок. 384–322 гг. до н. э.). Они содержатся в его известных трудах – «Первая аналитика», «Вторая аналитика», «Метафизика» и других текстах «Органона» (греч. organon – «орудие», средство познания). Если в ранней «Топике» и иных трактатах Аристотель искал ответы на вопрос «Что анализируется?», то во «Второй аналитике» он раскрыл основы получения «выводного» знания. Он показал, что правильные рассуждения подчиняются небольшому числу законов, независимых от частной природы объектов. Аристотелю принадлежит и открытие первых трех законов формальной логики – тождества; непротиворечия и исключенного третьего, что имело не только важное методологическое, но и прикладное значение.

Закон тождества был им сформулирован в трактате «Метафизика»: «…иметь не одно значение – значит, не иметь ни одного значения; если же у слов нет значений, тогда утрачена всякая возможность рассуждать друг с другом, а в действительности – и с самим собой; ибо невозможно ничего мыслить, если не мыслить что-нибудь одно» 19. Согласно этому закону, любая мысль (любое рассуждение) обязательно должна быть тождественна самой себе, т. е. она должна быть ясной, точной, простой, определенной. Говоря иначе, этот закон запрещает путать и подменять понятия в рассуждении (т. е. употреблять одно и то же слово в разных значениях или вкладывать одно и то же значение в разные слова), создавать двусмысленность, уклоняться от темы и т. п.

Закон непротиворечия философ сформулировал следующим образом: «два противоположных суждения не могут быть истинными в одно и то же время и в одном и том же отношении» 20. Согласно этому посылу формально-логическое противоречие есть серьезная ошибка, несовместимая с логическим мышлением.

Формулировка закона «исключенного третьего» гласит: «из двух противоположных суждений, одно истинно, другое ложно, а третьего не дано». Данный закон дополняет «закон непротиворечия», но применим лишь в том случае, где при однозначности ситуации, имеется прямое отрицание одного понятия другим или косвенное отрицание дополняется достаточно обстоятельными комментариями; его назначение – устранение возникших противоречий.

В своих изысканиях Аристотель опирался на труды Демокрита, Платона, положения Сократа и других древнегреческих философов, но ему не удалось создать системы принципов мыследеятельности рассуждающего человека. Он не использовал в своих построениях понятия «логика» (от греч. logos – слово, мысль, речь, разум), он знал лишь прилагательное «логикос» («относящееся к слову»).

Подчеркнем, что Аристотель разрабатывал свою силлогистику именно как аналитику, как способ получения выводного знания на основе уже имеющегося. Употребляя слово «анализ», он понимал под ним разложение сложного на простое вплоть до далее неразложимых первоначал или аксиом. В «Риторике» 21он впервые говорит об «аналитической науке», как об универсальном методологическом инструменте познания. Но, значение трудов Аристотеля состоит не столько в описании и кодификации приемов анализа, сколько в том, что они сами стали объектом исследования, что ознаменовало собой начало формализации мыслительных процессов.

Исключительную ценность представляет его исследование доказательства, которое он привел во «Второй аналитике». Доказать что-либо – значит связать необходимой связью то, что связано в самой действительности. Для этого надо чтобы связь через средний термин была «правильной» (непротиворечивой). Однако для получения истины одной логической непротиворечивости мало. Требуется еще истинность посылок, в которых связь субъекта и предиката отражала бы связь, присущую самой действительности. При этом такая связь должна быть необходимой, т. е. выражать не случайные, а существенные зависимости.