Энно Крейе - Политика Меттерниха. Германия в противоборстве с Наполеоном. 1799-1814

Россия не понесла таких потерь. Территориально она даже выиграла, аннексировав пограничный польский район Белостока. В некоторых отношениях Александр даже сравнялся с Наполеоном в могуществе. Два императора заключили пакт о взаимопомощи в борьбе против третьих стран. И если Александр подключился к войне против Англии до принятия последней французских условий, то Наполеон согласился поддержать русские претензии в отношении Турции. В сущности же Россия потерпела поражение стратегического характера. Оно состояло в сокращении влияния России за пределами ее границ. Санкт-Петербург был вынужден признать Великое герцогство Варшавское, уйти с побережья Далмации и из Придунайских провинций на Балканах, признать Рейнский союз и все последующие добавления к нему. Если русское влияние и ощущалось где-либо в Германии, то главным образом в герцогствах Ольденбургском, Мекленбург-Штрелиц и Мекленбург-Шверин, традиционно связанных с Россией династическими узами. Теперь даже они были вынуждены отдать свои порты под контроль французов, а годом позже присоединиться к Рейнскому союзу.

Тильзитский мир вновь продемонстрировал противоречия между центральными и фланговыми державами. Уйдя из Центральной Европы, Россия, казалось, была застрахована от внешнего вторжения. Поэтому она сохраняла возможность ограничить гегемонию Бонапарта, даже если он и находился теперь в более благоприятных условиях, чем во время действия Имперского эдикта. С другой стороны, Австрия и Пруссия были изолированы. Линия обороны по Висле и Тюрингским лесам, которую год назад Меттерних рекомендовал удерживать любой ценой, была взломана. Правый фланг Австрии оказался абсолютно беззащитным. Вена стала уязвимой для ударов с востока через Дунайскую долину и с юга – через Моравские Ворота. «Рейнский союз охватывает нас с двух сторон. Любая война с Францией сразу началась бы у наших границ по рекам Инн и Величка». Такова была оценка Меттернихом Тильзитского мира, когда вести о нем дошли до Парижа в конце июля 1807 года.

Через год он все еще размышлял над затруднительным положением, в которое попала Австрия. «Наше положение отличается от того, в которое мы попали перед последней войной с Пруссией. Мы больше не располагаем возможностью принять предварительные меры, которые прежде предшествовали началу военной кампании. У Наполеона нет необходимости готовиться к войне. Он держит перед нами на наших флангах и в нашем тылу войска численностью в 200 тысяч солдат. Ему не нужно перебираться через Рейн с войсками, чтобы напасть на нас. Он может войти в Галицию, прежде чем мы узнаем о начале войны…» «Прежде чем мы узнаем» – в этом была суть проблемы. В силу ограничений, обусловленных той эпохой, своевременное предупреждение о войне можно было получить только при наличии буферных государств на границах. Державой, подпадавшей под определение «великая», была та, которая могла вести войну на иностранной территории. До Аустерлица под такое определение подпадала и Австрия. Теперь же у нее не было буферных территорий, за исключением турецких владений к югу. Австрийцев угнетало унизительное ощущение того, что их страна сама стала буферной территорией.

Триумфальное возвращение Наполеона из Тильзита имело для Меттерниха то преимущество, что он смог заняться нормальной дипломатической деятельностью, которая была прервана продолжительным отсутствием императора в столице Франции. Главная цель миссии Меттерниха в Париже состояла в обеспечении австрийских прав по Прессбургскому договору и, если возможно, внесении благоприятных для Вены изменений в условия договора. С образованием Рейнского союза некоторые цели становились невыполнимыми, например сохранение имперской короны и прав на набор рекрутов в курфюршествах рейха. По поводу других претензий можно было вести переговоры – особенно по вопросам определения четкой границы по реке Исондзо в Италии, эвакуации французских войск из Браунау, города на австрийском берегу реки Инн, и, кроме того, по вопросу передачи Австрии имущества Тевтонского ордена в Мергентхайме, которое было обещано габсбургскому наследнику. Но в возбуждении, охватившем умы в связи с гибелью рейха, все будничные дела казались не важными. В отсутствие же императора Париж охватила апатия, не располагавшая к деятельности.

Но в августе 1807 года городу было не до скуки. Ничтожный Шампаньи заменил Талейрана в качестве министра иностранных дел. Меттерних возобновил свои попытки достичь соглашения, без которого нельзя было нормализовать отношения между Францией и Австрией. Браунау больше не представлял серьезной проблемы. Война с Россией закончилась, военная база к востоку от реки Инн во многом утратила свое значение, и Наполеон с готовностью эвакуировал ее. С проблемой реки Исондзо дело обстояло сложнее. Весь сентябрь Меттерних упорно добивался ее решения, трижды прерывая переговоры перед тем, как сделать уступку, уничтожившую сильный фланг Австрии на Адриатике. Особенно чувствительной была уступка военной дороги, связывавшей Итальянское королевство с Далмацией. Соглашения были включены в конвенцию, которую Меттерних подписал 10 октября в Фонтенбло почти по принуждению.

Однако вопрос о Мергентхайме не был разрешен. Прессбургский договор предусматривал, что земли Тевтонского ордена, разбросанные по Южной Германии в качестве владений ордена со столицей в Мергентхайме, должны быть переданы наследнику Габсбургов, которого назовет кайзер Франц. Кайзер назвал своего младшего брата эрцгерцога Антуана – выбор вполне естественный с учетом того, что Антуан являлся великим магистром ордена. Для удобства эрцгерцог предпочитал жить в Вене и тем самым поставил себя в положение (аналогичное положению Штадиона и Меттерниха) служителя австрийской короне с имуществом на территории Рейнского союза. Отличие же Антуана состояло в том, что он был суверенным князем и по Прессбургскому договору не был обязан присоединяться к Рейнскому союзу. Он и не желал к нему присоединяться вопреки примеру своего брата эрцгерцога Вюрцбургского, который вошел в союз с прочными позициями. Но как раз на членстве в союзе и настаивал Наполеон, который не собирался терпеть «иноземных князей на пространстве между реками Инн и Рейн». Так, во всяком случае, он сам заявлял. Однако то обстоятельство, что Бонапарт продолжал придирки даже после того, как Штадион 5 октября уполномочил Меттерниха уступить на переговорах, заставляет предположить иную цель у французского императора. Он вел старую игру, направленную на удержание под своим контролем сокращающегося числа феодальных владений, чтобы приманивать ими своих германских клиентов. Так выглядел, во всяком случае, итог развития событий, когда в 1809 году вновь разразилась война между Францией и Австрией. Протектор распорядился распустить старинный орден, не просто аннексировав его земли, но вознаградив ими тех суверенов, во владениях которых эти земли находились. Само княжество Мергентхайм отошло Вюртембергу.