Николай Петров - Святой апостол Андрей Первозванный: путешествие «по Днепру горе». Историко-археологические разыскания

Некоторую сдержанность в признании реальности описываемых летописью событий можно встретить и в исторических трудах русских священнослужителей: «Фактическая достоверность этого рассказа не поддается проверке, – писал приснопамятный митрополит Иоанн (Снычев), – но его внутренний смысл несомненен… Сообщение летописи подчеркивает промыслительный характер крещения Руси…» [50] Митрополит Иоанн. Русская симфония. Очерки русской историософии. СПб., 2007. С. 47–48. Здесь также стоит напомнить, что упомянутые выше И. И. Малышевский, Е. Е. Голубинский и А. В. Карташев преподавали историю Русской Церкви в российских духовных академиях (соответственно – в Киеве, Москве и Санкт-Петербурге). Кроме того, следует отметить и точку зрения протоиерея Сергия Петровского, полагавшего, что летописное сказание представляет собой «продукт чисто русского летописного творчества»; см. – Петровский С. Жизнь, труды, мученическая кончина и прославление святого апостола Андрея Первозванного… С. 182–184, 190–191. Этот труд был завершен о. Сергием в 1919 г., однако, публикация его состоялась лишь по прошествии более восьмидесяти лет. Несколькими десятилетиями ранее также рассуждал уже будучи в эмиграции А. В. Карташев: «суть и значение этого факта (путешествия апостола Андрея, Н. П.) не сводятся к физической стороне дела, к протоколу всех передвижений апостола, а к стороне духовной, к духовному провиденциальному отношению нас – северных народов, к “нашему” апостолу и его – к нам». [51] Статья А. В. Карташева «Над долг перед св. апостолом Андреем Первозванным», опубликованной в 1950 г. в «Церковном Вестнике ЗападноЕвропейского Православного Русского Эзкархата» (№ 2), цитируется здесь по ее публикации в – Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, исповедника и песнописца. М., 2001. С. 674.

В качестве своего рода итога развития исторического скепсиса в отношении предания об апостоле Андрее можно рассматривать позицию А. М. Панченко, согласно которой апостол Андрей «до наших пределов не доходил, креста на киевских горах не ставил, в северной бане не парился…» Но летописный рассказ принадлежит «сфере духа», апостол – «наш вечный спутник, он подтвержает и утверждает, что Русь домонгольскую и Великороссию объединяет духовная преемственность». [52] Гумилев Л., Панченко А. Чтобы свеча не погасла… С. 41–42 [Панченко А. М.].

Однако, сводить деятельность русских историков нового времени исключительно к формулированию оснований для сомнений в реальности рассматриваемого миссионерского путешествия апостола Андрея конечно же не следует. Уже замечания Г. З. Байера по этому вопросу были весьма эмоционально прокомментированы М. В. Ломоносовым в 1749 г.: «Всего несноснее, что он (Г. З. Байер, Н. П.) в таковом своем исступлении или палоумстве опровергает основание, на котором утверждено важное Петра Великого учреждение, то есть орден святаго апостола Андрея Первозванного; ибо Бейер то явно отрицает, что святый апостол Андрей Первозванный был в земли Российской для проповеди Евангелия. Жаль, что в то время не было такого человека, который бы поднес ему к носу такой химический проницательный состав, от чего бы он мог очунуться». Впрочем, предметом спора русского ученого с немцами стал не столько сам факт апостольской миссии в Восточной Европе, сколько возможность проповеди апостола Андрея именно славянскому населению этого региона: «Господин Миллер, – продолжал М. В. Ломоносов, – поступает в том осторожнее, ибо он не говорит прямо, что Андрей святый не проповедывал Евангелия Христова в славянах и в России, но только предлагает, что славяне около Днепра и Волхова поселились больше четырех сот лет после Рождества Христова [53] «…Новгород построен после Киева, – писал Г. Ф. Миллер в своей работе 1749 г. “Происхождение народа и имени российского…” А Киев по польским писателям (здесь Миллер ссылается на историка второй половины XVI в. Мацея Стрыйковского, Н. П.) создан от князя Кия в лето четыреста тритцатое после Рождества Христова…»; Миллер Г. Ф. О происхождении имени и народа российского // Фомин В. В. Ломоносов. Гений русской истории. М., 2006. С. 373. и что во времена апостольские и слуху не было о российском имени, что ежели почесть за правду, то следует, что или Андрей апостол ни у Днепра, ни у Волхова не был, или ежели был у Днепра и Волхова, то был, да не у славян, ни у россиян». [54] Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений. Том шестой… С. 31–32, см. также с. 79–80. Сам М. В. Ломоносов в своей «Древней Российской истории…», написанной в 1750-х гг. и изданной лишь посмертно в 1766 г., полностью признавал историчность летописного предания и особо подчеркивал: «По свидетельству Несторову, славяне в местах, где Новгород, обитали во время проповеди Евангелия святым апостолом Андреем». [55] Там же. С. 190, 270–271.

В 1760-х гг. начинает также издаваться «История Российская…» В. Н. Татищева, написанная им еще в 1720-х – 1730-х гг. «…Все европские преславнейшие историки, сколько бы о руской истории ни трудились, о многих древностях правильно знать и сказать бес читания наших не могут…», – полагал исследователь, в том числе, и в отношении «сказания древних… о проповеди Андрея апостола», предвосхищая, таким образом, точку зрения М. В. Ломоносова на суждения Г. З. Байера. Впрочем, мнение В. Н. Татищева относительно отражения исторической реальности в этом летописном предании не было однозначным; признавая апостольскую проповедь славянам Поднепровья, он отрицал возможность последующего путешествия св. Андрея в Приильменье: «И сие подлинно, что Андрей святый скифом… и протчим славяном по Днестру и Днепру проповедывал…»; «…А после кто-нибудь Новград, варяг и разговоры в Риме неразсудно прибавил. Андрею же в Риме, возвратясь из Киева чрез Иллирию и Ахаиу, быть нетрудно и положение места тому не противоречит, ибо Патр град был в Ахаии на берегу Андриатицкого моря противо острова Кефалонии, от Рима не в дальном разстоянии». [56] Татищев В. Н. Собрание сочинений. Том I… С. 81, 104–105. Иллирия – регион на северо-западе Балканского полуострова; Ахайя – область на севере Пелопонесса, центром которой являлись Патры (город, где принял мученическую кончину апостол Андрей).

Н. М. Карамзин в 1810-х гг. вслед за М. В. Ломоносовым считал летописный рассказ основанием для датирования проживания славянского населения Приильменья апостольскими временами: «…Нестор… говорит, что Св. Апостол Андрей – проповедуя в Скифии имя Спасителя, поставив крест на горах Киевских, еще ненаселенных, и предсказав будущую славу нашей древней столицы – доходил до Ильменя и нашел там Славян: следственно они, по собственному Несторову сказанию, жили в России уже в первом столетии…» [57] Карамзин Н. М. История государства Российского. Том I. М., 1989. С. 47. Впрочем, в другом месте (с. 192–193) историк отметил, что «люди знающие сомневаются в истине сего Андреева путешествия…»