Андрей Константинов - Фронтовая любовь

МИТЯ (Устало.)

Давай прекратим этот разговор?

СУХОВ

Давай. Тем более… (Смотрит на часы, гасит сигарету.) Всё равно пора прощаться. Тебя вон боевая подруга заждалась…

Митя оборачивается в направлении взгляда Сухова и видит, что Элеонора уже в баре, общается с Медвежонком.

СУХОВ

…а мне пора ехать на аэродром.

МИТЯ

Возвращаешься в Москву?

СУХОВ

Нет. Лечу в провинцию Латакия. (Встаёт.) Давай, брат, не расслабляйся сильно. Восток, он не то чтобы этого не любит…

МИТЯ (Вставая следом, доканчивает.)

…он просто этого не прощает.

СУХОВ

Помни, есть у арабов пословица: «Таджри ар-Рияху би ма ла таштаги ас-Суфун». Означает это «Ветра бегут не туда, куда хотят корабли».

Эти двое обнимаются на прощание и расходятся: Сухов идёт на выход, а Митя возвращается к барной стойке.

1.39. БАР ОТЕЛЯ «ФУНДУК АР-РАИС». ЗАЛ. ИНТ. ВЕЧЕР.

Митя подходит к своим. Элеонора очень бледна, кусает губы. Митя взглядом показывает Медвежонку на его айфон: дескать, она уже видела? Медвежонок глазами отвечает: да.

МИТЯ

Есть хочешь?

ЭЛЯ

Не хочу. Всё равно кусок в горло не полезет.

БОБКОВ

А стакан? Полезет?

Эля кивает, и Медвежонок разливает спиртное по стаканам.

БОБКОВ

Ну, давайте. Не чокаясь. За Дэнс. Как говорится, земля пухом.

Все трое молча выпивают. Эля лезет в сумочку, достаёт сигарету, Митя подносит ей зажигалку.

ЭЛЯ (Затянувшись.)

Я только что разговаривала с Кулом.

МИТЯ

И что старик?

ЭЛЯ (Бесцветным тоном.)

Сказал, что мы молодцы, и попросил завтра не улетать, а задержаться дней на 5–7.

МИТЯ (Удивлённо.)

На фига?

ЭЛЯ

Ему с самого верха намекнули, что начиная с завтрашнего дня сразу в нескольких провинциях будут запущены столь же масштабные антитеррористические операции. Формально — будут бить по хвостам «Тахрир аш-Шам». Ну, а неформально…

БОБКОВ (Хмыкнув.)

Это можно было предположить и без вашего «самого верха». М-да… Пентагону убийство Дэнс — как серпом по причинному. Мировое общественное мнение какое-то время будет не так безоговорочно против Асада. Который, невзирая на свои тёрки с США, благородно берётся отомстить за американскую гражданку. Изящная комбинация, не правда ли?

МИТЯ (Игнорируя вопрос.)

И что ты ответила Кулу?

ЭЛЯ (Устало-равнодушно.)

Сказала: раз надо — мы останемся. Извини, что согласилась, предварительно не обсудив с тобой.

МИТЯ (Пожимает плечами.)

Да без проблем. Если честно — мне всё равно. (Цитирует фильм.) «Хотите, прямо сейчас пойдём мусоров резать. Хотите — хоть завтра разбежимся».

У Элеоноры подаёт голос телефон. Она смотрит на высветившийся номер и страдальчески вздыхает.

ЭЛЯ

О господи! Что сейчас будет!

МИТЯ (Догадавшись.)

Супруг?

ЭЛЯ

Да.

Элеонора слезает с барного табурета и уходит вглубь зала — туда, где потише, и подальше от чужих ушей.

МИТЯ

Ну что, Медведяра, получается, завтра разбегаемся? (Обновляет стаканы себе и Паше.)

БОБКОВ (Чокаясь.)

А вот хрен тебе! Даже не мечтай! (Выпивает, поясняет.) При таких раскладах я тоже остаюсь.

МИТЯ (Выпив.)

О как?! А на какие, позволь спросить, тити-мити? Ровно в полночь ваша трехдневная господдержка превратится в тыкву.

БОБКОВ (Отмахиваясь.)

Баблосы — это как раз фигня. Позвоню руководству, пусть срочно спонсоров нагибают… У меня, старик, другая проблема. Анжелика после этой вашей, будь она неладна, вылазки в город…

МИТЯ (Догадавшись.)

КлинА поймала?

БОБКОВ (Досадливо.)

Во-во. Шок такой, что не то чтобы куда-то работать, даже просто из номера выйти — не уговорить. Я с ней сегодня вечером исключительно через дверь, да по ватсапу общаюсь. Такой вот детский сад, штаны на лямках.

МИТЯ

Бедная девочка.

БОБКОВ

А я ведь говорил своим: на хрена вы мне эту юную пионерку подсовываете!

МИТЯ (Усмехается.)

А взамен, небось, требовал перезрелого комсомольца?

БОБКОВ (Огрызнувшись.)

Да пошёл ты! (Меняет интонацию.) Вернее: а не пошёл бы ты, Митя?

МИТЯ

Куда?

БОБКОВ

Навстречу старому другу?

МИТЯ

В смысле?

БОБКОВ

Давай, пока Анжелка не оклемается, ты на два фронта поснимаешь? Для своего канала, ну и для нашего немножечко? Выручи, а?

МИТЯ (Изумлённо.)

Ты чего, с дуба рухнул?

БОБКОВ

А что тут такого? Куда вы, туда и я. Розовую Королеву на одном фоне отстендапил, а меня — там же, только на чуточку другом. А «оживляжики» я могу и сам на планшет подснять.

МИТЯ

Не, ну ты точно того… Я уже молчу о том, что если наши узнают, что я для вас… Да меня по возвращении в Москву тут же с канала выпрут. Безо всякого выходного пособия.

БОБКОВ (Убеждённо.)

Да никто ничего не узнает! Как? Нам с тобой главное Элеонору уломать!

МИТЯ (Усмехается.)

«Нам с тобой»? Прелестно! (Выпивает в одиночку.) А вот шиш тебе! Твоя идея — ты и уговаривай.

БОБКОВ (Оживляется.)

Хорошо! Без проблем! Я сам с ней договорюсь… (Меняет тактику.) Вот ты говоришь: узнают — уволят. Так это ещё бабка надвое сказала. Но вот когда мои узнают, что Анжелка в валютной командировке работать отказалась — вот её-то точно в два счёта пинком под задницу.

МИТЯ (Подозрительно.)

А тебя это, типа, волнует-колышет?

БОБКОВ

Ну, она хоть и баба, но всё равно жалко. Опять же: ты своим пионЭрам впариваешь про журналистской чести кодекс, про журналистское братство… Вот и давай. Пришла пора подкрепить слово делом. А то языком молотить все горазды.

МИТЯ

Ишь как заговорил, сладкоголосый ты наш.

БОБКОВ

Правда, Мить, выручай, а? А я тебе за это… Я… «Отстираю я, Глеб Егорыч!» Вот честное благородное слово.

МИТЯ

Тьфу на тебя! Чего ты там отстираешь? С тебя, Медведяра, и взять-то нечего.

БОБКОВ (Возмутившись.)

Обижаешь, Митя! Да я… Да я, при случае, натурой отдам!

МИТЯ (Давится водкой, обалдело.)

Чего щас сказал?

БОБКОВ (Сообразив.)

Вот ты дурак, Митя. Я ж не в этом смысле. Натура — она разная бывает. Вот, например…

МИТЯ

Ша! Хорош! Вон Элеонора идёт. Валяй, договаривайся. Если согласится — шут с тобой. Чем смогу — помогу.