С Залер - Разбойники Рэттлборджа

Лошади несут свой груз и пассажиров к встающему солнцу. Пикман и Авраам низко опустили поля шляп, пряча глаза от режущего глаза утреннего света.

Уолтер бессмысленно пялится на облака над головой.

УОЛТЕР. Пяткам холодно.

Пикман и Авраам осматривают сгрудившиеся домики, виднеющиеся на горизонте за холмами, по которым они едут.

ПИКМАН. Это Квортерстоун.

АВРААМ. Возможно, лучше войти в город ночью?

Пикман качает головой.

ПИКМАН. Любой, кто въезжает в Квортерстоун ночью, должен сперва показаться шерифу Дрейтону или его людям. А днем там проще.

Авраам оглядывается и показывает на Уолтера на крупе коня Пикмана.

ПИКМАН (продолжает). Мда… лучше заткнуть ему рот и утихомирить прежде, чем подъедем.

Пикман и Авраам входят на лошадях в город.

Уолтер прикрыт пончо весь, кроме лица, которое полностью скрыто пуком сена.

Невозможно понять, что к спине лошади Пикмана прикручен человек.

Всадники проезжают мимо городского знака. На нем сказано: «Квортерстоун, Население 2842»

Витрины на центральной улице куда проще и старше, чем в Рэттлбордже. Знак парикмахера поблек, знаки «Молочная лавка Хэнсона» и «Бакалея» выцвели на солнце, на многих подгнивших фасадах видны заплатки из новых досок. Люди здесь с напряженными лицами и целеустремленными походками.

Пикман и Авраам едут на конях прямо позади громко ДРЕБЕЗЖАЩЕГО и трясущегося открытого фургона.

Авраам стоит рядом с конями на привязи, наблюдает за прохожими.

Мимо лошадей проходит аристократического вида ЮНАЯ ДЕВУШКА и ВДЫХАЕТ.

Она смотрит на груду тряпья и сена, скрывающую Уолтера, и насмешливо качает головой, поморщив нос.

ЮНАЯ ДЕВУШКА. Помойте своих лошадей.

Глаза Авраама под тяжелой тенью черной шляпы не двигаются. Она отворачивается и продолжает идти, вздернув нос.

Салун — широкое помещение с пианино, барной стойкой у каждой стены, четырьмя электрическими люстрами и тридцатью столами, половина которых занята, несмотря на ранний час. ДЕННИС, высокий лысый мужчина пятидесяти лет, стоит за баром, добавляя острый перец в оливки без косточек. Подле него стоит ДОРИС, низкая дружелюбная женщина, нарезая лимон почти прозрачными кружками острым ножом.

Пикман подходит к бару.

ПИКМАН. Доброго дня, народ.

Деннис успешно завершает свое коитальное занятие и, оставив оливку в маленькой деревянной миске с ее товарками, поднимает глаза на Пикмана.

ДЕННИС (с легким ирландским акцентом). И вам доброго дня. Новенький в городе, верно?

ПИКМАН. Так и есть, и, к сожалению, пришел я с плохими новостями. В семье Хиггинсфордов утрата.

Дорис отрывается от лимона.

ДОРИС. Мы плохо знаем Хиггинсфордов. Они довольно… спесивые. Билли Ли Хиггинсфорд только раз к нам заходил, и почти тут же ушел с жалобой, что нельзя подавать красное вино со льдом.

ДЕННИС (кивая). Спесивый малый, так и есть.

ПИКМАН. А вы знаете, где он живет с семьей?

ДЕННИС. Нет, но поговорите с помощником Риксби, он наверняка скажет. (показывая за плечо Пикмана) Он там сидит, гляньте.

ПИКМАН. Спасибо.

Пикман не хочет вызывать подозрений, избегая помощника, так что улыбается и оборачивается.

Он приближается к ПОМОЩНИКУ РИКСБИ, толстенькому человеку с кудрявыми волосами и маленькими красными глазками. Помощник ковыряется в грубом деревянном столе длинным тонким карманным ножом.

Пикман пробирается между столов к хмельному помощнику.

ПИКМАН (продолжает). Помощник Риксби.

РИКСБИ. Да просто Риксби. Я не на службе.

Помощник не отрывается от стола, на котором вырезал «Джессика ш». Сейчас он из строчной «ш» делает толстую заглавную «Ш».

Риксби переводит взгляд с надписи на ярко-голубые глаза Пикмана.

РИКСБИ (продолжает). Когда закончу, получится «Джессика ШЛЮХА».

ПИКМАН. Я догадался.

РИКСБИ. Ушла от меня с каким-то тощим придурком с прямыми волосами.

Риксби возвращается к своему занятию.

РИКСБИ (продолжает). Чего хотели?

ПИКМАН. На меня возложили тяжелую обязанность принести печальные новости семье Хиггинсфорд. Вы знаете, где они живут?

Риксби начинает вырезать букву «Л».

РИКСБИ. Они живут на Сильвер Хилл, по дороге к Валери Драйв.

Пикман белеет при имени жены.

ПИКМАН (касаясь шляпы). Спасибо за помощь.

Пикман отворачивается от нетрезвого помощника и идет к передним дверям салуна.

Трава в пригороде бледная и с молочным отливом отражает сумеречное солнце. Дома, каждый на участке в четыре акра, или темно-зеленые, или светло-коричневые. У некоторых из двухэтажных домов на криволинейных подъездных дорожках припаркованы открытые фургоны. Пикман и Авраам едут по узкой дороге, разрезающей жутковато подсвеченную траву.

Пикман смотрит на почтовый ящик слева. Имя на горизонтальной табличке — Халлефорд. Авраам смотрит на почтовый ящик справа. Имя на горизонтальной табличке — Джейкобс.

Пыльные лошади и пыльные всадники продолжают путь к Валери Драйв.

АВРААМ (тихо). Как думаешь, эти трое еще вместе?

ПИКМАН (тихо). Не знаю.

АВРААМ (тихо). Если они распустились, нельзя убивать Билли Ли, пока не узнаем местонахождения его соучастников — насильника и толстяка.

Пикман согласно кивает.

АВРААМ (продолжает; тихо). С моими средствами и инструментами извлечь нужную информацию нетрудно.

Пикман передергивается при легком оттенке удовольствия в голосе Авраама, но молчит.

Пикман смотрит на почтовый ящик слева. Имя на горизонтальной табличке — Эдмонд.

Авраам смотрит на почтовый ящик справа. Имя на горизонтальной табличке — О’Хара.

ПИКМАН. Я серьезно сказал про жену и детей. Не позволю никакого насилия.

Авраам не отвечает.

ПИКМАН (продолжает). Я серьезно.

Авраам оглядывается на Пикмана.

АВРААМ. Если будет предел, при котором твой желудок не выдержит того, что необходимо сделать, ты волен вернуться в Рэттлбордж.

ПИКМАН. Это не обсуждается.

АВРААМ. Ты прав — обсуждать здесь нечего. Если тебе нужно остановить меня — останови. Иначе припаси свои угрозы для балованного дитя или городского пьяницы.

ПИКМАН. Никаких угроз, Авраам. Тронешь их — тебе будет хуже.

Голубые глаза Пикмана горят на его морщинистом, обветренном лице. Авраам в течение долгого, напряженного момента смотрит на него.