Андрей Поздеев - Операция «Артефакт»

Русло ручья значительно расширилось, что намного ускорило скорость моего продвижения. Но и здесь попадаются каменистые перекаты, которые за зиму превратились в неприступные ледяные торосы, на преодоление которых уходит много времени. Я иду по руслу уже третий день. Но сегодня река повернула на северо-восток, так что мне опять надо уходить в лес. Интуиция подсказывает, что за эти дни я значительно приблизился к своей заветной цели, однако, сколько мне ещё предстоит пройти, известно только одному Богу. От голода всё чаще начинает кружиться голова. Волков я ещё не видел, однако шестым чувством ощущаю их присутствие рядом с собой. По-видимому, они наблюдают за мной. В дневные часы, когда становится жарко, хочется сбросить с себя куртку и меховые штаны. Одежда пропиталась потом и стесняет движения и непомерным грузом давит на плечи. Каждый килограмм груза кажется мне теперь уже десятью килограммами. Постоянно хочется спать, поскольку в ночные часы, сидя на ветке дерева, выспаться практически невозможно…

Сегодня на исходе дня сознание моё помутнело, я оступился и упал. Мне не хотелось вставать. Хотелось просто лежать, ничего не делать и спать, спать, спать… И тут я увидел выходящего на лёд волка. Он не спеша, вразвалку вышел на открытое пространство метрах в сорока впереди меня, пригнул морду к передним лапам и стал ловить мой запах с подветренной стороны. Хитрое животное понимает, что я устал и начинаю выдыхаться, но волк также чувствует, что время его ещё не пришло, и ему надо дождаться своего часа, когда я окончательно обессилю. Как только моя рука потянулась к карману за ракетницей, хищник моментально ретировался к ближайшим кустам и скрылся из виду…

Когда подходит время делать ночной привал, я выбираю более-менее подходящую ель, обрубаю топором нижние ветки на высоту до двух с половиной метров и использую эти выступы для подъёма в качестве ступеней. Армейский рюкзак я верёвкой подвязываю за лямки таким образом, что у меня получалось своеобразное сиденье, а свободным концом обвязываю себя вокруг ствола, чтобы во сне не выпасть из «гнезда». Такое нехитрое приспособление прекрасно помогает переночевать и защищает от нападения непрошеных гостей. Правда, ни один хищник до сегодняшнего дня мне на глаза так и не попался. Только в ночные часы я слышу этот отвратительный вой, говорящий о том, что зверь всё время где-то рядом со мной…

…Решив, что на сегодня с меня хватит, я начал обустраивать свою стоянку на ночь. Пока я выбирал подходящее дерево, обрубал ветки, начало смеркаться. Мой вещевой мешок уже почти пуст. В нём осталось только три рыбьих хвоста да коробок с четырьмя спичками. Разведя костёр и удобно устроившись на срубленном лапнике, я смотрю на огонь и пишу эти строки, а мысли мои далеко-далеко отсюда. Весь вечер сегодня думал о том, как там сейчас в Москве? Представлял себе освещённые улицы, заполненные машинами и людьми, и мне показалось, что это происходит где-то далеко, на какой-то далёкой и неизвестной планете. Первоначально я думал пройти весь маршрут за четыре-пять дней, а сейчас мне кажется, что в этом проклятом лесу я нахожусь уже целую вечность, и у меня начала пропадать былая уверенность, что я вообще когда-нибудь выберусь из этого леса. А что ждёт меня в Карпихе, и есть ли она вообще? Может, снившиеся мне сны с Татьяной были вещими, и она зовёт меня к себе, в мир иной, загробный? От этих невесёлых размышлений мне даже стало жаль себя, захотелось заплакать. Но, сдержав слёзы, я наоборот встал и прокричал в непроглядный мрак ночи.

– Эге-ге-ге… Где вы, сучье племя? Вам меня не запугать! Я дойду, дойду назло всем! Я не сдамся!

Ночью небо заволокло тучами, подул холодный северный ветер, и весеннее настроение сменилось напряжённым ожиданием неизвестности. К утру густой снег загасил костёр, от которого шёл только слабый дымок. В целях экономии оставшихся спичек я не стал разжигать его снова, намереваясь согреться во время движения.

Ландшафт изменился. Несмотря на то, что часто попадались поваленные деревья, это не шло ни в какое сравнение с тем буреломом, в котором я оказался в первые дни пути. Если раньше я шел, молча и тихо, то сейчас я наоборот стараюсь как можно больше шуметь. Я разговариваю сам с собою, подбадриваю и ругаюсь. Кричу на «хозяина» тайги, который запустил свой лес, через который невозможно пройти. Пою песни, бубню под нос армейские марши. Даже от того, что я просто говорю сам с собою, на душе становится веселее. Во второй половине дня я увидел впереди себя просвет и вскоре вышел на опушку леса. Я уже давно научился определять разницу между участками леса и болотом. Сейчас я стоял на берегу огромного болота. Наверное, в летние месяцы эти участки представляли собой непроходимые топи, но сейчас, когда земля замёрзла, передвигаться по ним было несравнимо легче, чем по лесу. Низкорослые кустарники и одиноко стоящие деревья позволяют на таких участках значительно повысить скорость передвижения. Кроме того, появилась возможность разглядеть окружающее пространство на пятьдесят, а то и на сто метров вокруг.

…И тут я увидел их. Сначала я увидел одного, потом из-за куста появился второй, а за ним и третий волк. Они идут на приличном от меня расстоянии и, как собаки, ловко перепрыгивали через высокие снежные сугробы. Первоначально мне даже показалось, что я их абсолютно не интересую, но, заметив, что я остановился, они моментально легли на брюхо и исчезли из поля зрения.

«А может, их не три, а больше?» – подумал я. Хотя это, по сути, уже ничего не меняет. Неважно, сколько их, а важно то, что они есть, и они идут за мной по пятам. Для того, чтобы быть готовым во всеоружии, я зарядил ракетницу и взял наизготовку топор в левую руку. В том, что наша схватка произойдёт рано или поздно, сомневаться не приходится. Используя возможность двигаться по открытой местности быстрее, я максимально ускорил темп передвижения. Волки ближе двухсот метров пока не подходят, но с сегодняшнего дня они уже не прячутся. Если я поворачиваюсь посмотреть, что творится за моей спиной, то они останавливаются и замирают, словно играют со мной в детскую игру. Но стоит мне сделать хоть один только шаг, как движение возобновляется. Такой стиль нашего движения продолжался до самого вечера. Когда до наступления темноты оставалось не более часа, я начал присматривать для ночлега подходящее дерево. Но здесь, посреди болота, меня окружают только молодые берёзки, которые мне ничем помочь не могут. Надо идти дальше и не терять надежду, что когда-нибудь это болото закончится. Когда уже почти стемнело, впереди себя я увидел тёмную полосу леса. Оборачиваясь всё чаще и чаще, я заметил, что расстояние между мной и моими преследователями сократилась до пятидесяти метров, и тогда я выстрелил в их сторону из ракетницы. Яркая красная вспышка вылетевшего заряда сделала своё дело. Звери бросились врассыпную от того места, где крутился и шипел огненный шар горящей ракеты. И эта пауза помогла мне преодолеть последние метры до опушки леса и взобраться на первую попавшуюся ель. Поднявшись на спасительную высоту, я сквозь мрак наступающей ночи увидел, что волки подошли к дереву и улеглись на ночёвку у самого ствола, показывая всем своим видом, что они оттуда уже никуда не уйдут…