Андрей Поздеев - Операция «Артефакт»

В этот момент Степан застонал и открыл глаза. Кузьмин склонился над ним и, не сводя глаз с генерала, спросил:

– Степан, кто это тебя так?

– Виктор… – вырвалось у него на выдохе…

– Это сделал Виктор?

В ответ тот промычал что-то нечленораздельное и снова лишился чувств.

– Значит, всё-таки Виктор, – процедил сквозь зубы Кузьмин, прикрывая лицо товарища капюшоном. – Вот мерзавец. Только попадись мне, я тебе башку вмиг откручу, говнюк хренов.

А между тем разговор Томилина с незнакомцем затягивался. Было видно, что тот что-то бурно объясняет генералу, тыча пальцем на лежащего Степана, по всей видимости, принимая его за Бурмистрова, но когда Николай Петрович предпринял попытку отойти назад, он в тот же миг, как подкошенный, упал на колени, а потом завалился лицом в снег.

– Не-е-е-т!!! – закричал Кузьмин, рванув на помощь командиру.

Однако, почувствовав, острую боль в левом плече, он неестественно дёрнулся и упал без чувств рядом с генералом…

Алексей очнулся, лёжа на полу рядом с открытой настежь дверью. Призрака Кузьмы Бурмистрова, с которым у него состоялся длинный и непростой разговор, уже не было, и только свёрток грубой самотканой ткани в его руке напоминал о том, что всё произошедшее с ним не было сном или галлюцинацией. Свежий морозный ветер привёл его в чувство, и вслед за этим волна божественного тепла, исходящая от Копья, в одночасье вернула ему силы. Он поднялся на ноги и сквозь завывание вьюги услышал доносившиеся с поляны голоса людей. В тот момент, когда он собрался выйти наружу, в свете мелькнувших фонарей он увидел, как падает лицом в снег Томилин, а следом за ним Кузьмин, после чего ветер донёс до него обрывки английской речи:

– Кажется, я их прикончил.

– Кажется или точно? Проверь. Для надёжности перережь им горло. Нам не нужны лишние свидетели.

И тут какая-то неведомая сила толкнула Алексея в спину, и он с обезумевшими глазами и поднятым вверх клинком Копья, словно с саблей наголо, бросился на незнакомцев в штыковую атаку, низвергая в их адрес слова брани и ругательства:

– Гады!!! Сволочи!!! Да я вас за Николая на куски порежу. За Родину!!! Ура!!!

Такого поворота событий незнакомцы не ожидали и на какое-то мгновение впали в оцепенение, что позволило Бурмистрову перехватить инициативу в свои руки. Первого Алексей отправил в нокдаун мощнейшим хуком справа, второго толкнул рукой в грудь, и тот, поскользнувшись, упал навзничь в костёр, а третьего со всего размаха лишил чувств сильным и точным ударом ноги в пах. Пока незнакомец выбирался из костра и гасил на себе огонь, Алексей пытался нащупать на шее Томилина и Кузьмина пульс. Когда до него дошло, что его товарищи мертвы, он в бессильной злобе повернулся к катающемуся по снегу человеку и со всей силы ударил его ногой в висок, отчего тот мгновенно потерял сознание.

– Гады, – сплюнул в его сторону Алексей. – Вы ещё будете в моей деревне свои порядки устанавливать и моих товарищей убивать, мрази! Подонки!!!

И тут он услышал еле слышный голос Соболева:

– Товарищ генерал… Товарищ генерал, – шептал он в бреду. – Виктор не виноват, не виноват…

– Сейчас, Степан, сейчас, потерпи, родной, я тебе помогу…

Алексей помнил, что Смотрители не могут использовать свой божественный дар на территории Карпихи. В этом месте действовали совершенно другие физические законы, где правила жизни диктовал не человек, а Копьё Судьбы. Именно оно определяло, кто, как и сколько будет жить и будет ли жить вообще. И поэтому, встав на колени с поднятым к небу Копьём, он вознёс молитву к Богу во спасение своих товарищей:

– Боже , – со слезами на глазах прокричал он в небеса, – Отец всемогущий! Взываю к тебе, создатель всего живого на Земле. Молю тебя во спасение товарищей, кои своим подвигом защитили меня от врагов моих. Даруй им милость свою во спасение их жизней, дабы свершилось пророчество рода Бурмистровых во славу земли русской. Не дай им, отче, сложить голову свою под куполом твоим защитным, коим ты охраняешь этот край. А взамен их жизней возьми мою и соедини меня с моими предками, что служили тебе верой и правдой во славу и величие твоё!

И словно в знак того, что молитва дошла до адресата, низвергалась с небес молния, которая, попав в остриё Копья, озарила своим светом близлежащие окрестности. И в этом ярком свете Алексей увидел призрак Архипа, который пальцем указывал ему на генерала. Повинуясь этому знаку, он бросился к Николаю, упал перед ним на колени и приложил сияющий клинок к его голове. И в тот же миг произошло Чудо. Тело Томилина затряслось, изогнулось в ужасных судорогах, а из открытого рта вышло зловонное чёрное облако, которое набежавшим порывом ветра рассеялось по поляне. Томилин открыл глаза.

Затуманенным взором он посмотрел по сторонам, а потом, задержав свой взгляд на лице Бурмистрова, с удивлением произнёс:

– К тебе опять вернулась молодость?!

Томилину снился сон. Когда ему было пять лет, родители в первый раз взяли его с собой на море. Море произвело на него сильное и неизгладимое впечатление, оно звало, манило, притягивало к себе, и он твёрдо тогда решил, что вся его последующая жизнь будет связана с этой безбрежной голубой далью.

Родители в то время часто ссорились друг с другом, говорили на повышенных тонах, а однажды мать ударила отца по щеке, после чего тот хлопнул дверью и ушёл из дома. Мать долго рыдала и плакала, а маленький Коля, как мог, утешал её, гладя своей ручкой по её округлой тёплой спине. Спустя какое-то время отец вернулся, принеся большой букет белых роз, встал перед супругой на колени, поцеловал её, и в семье снова воцарились мир и любовь.

Они снимали комнату в отдалённом рыбацком посёлке у самого берега моря. Стоило только выйти за порог, как взору открывался небольшой дикий каменистый пляж. В вечерние часы он любил подолгу сидеть на большом камне, расположенном у самой кромки воды, и наблюдать за проплывающими мимо пароходами, слушать шум волн и представлять себя капитаном дальнего плавания. После того, как солнце «ложилось спать», родители отводили его в дом, укладывали на раскладушку и рассказывали на ночь сказку, под которую он быстро засыпал.

Однажды он проснулся от сильного шума. Мощный порыв ветра распахнул окно, опрокинул стоявшую на подоконнике вазу с цветами, которая со звоном разбилась на мелкие осколки. В тот момент, когда он открыл глаза, комнату озарила мощная вспышка молнии, в свете которой он увидел приближающуюся со стороны моря бурю. Он заплакал, но никто ему не ответил и не подошёл, а его плач растворился в грохоте оглушительного громового раската.