Андрей Поздеев - Операция «Артефакт»

В разговор вмешался Степан Соболев:

– Николай Петрович, а каково ваше мнение относительно Копья, которое нам поручили найти? Вы верите во всё это?

– Я бы не хотел сейчас переводить наш разговор в плоскость вопросов и ответов. Единственное, что я могу сейчас сказать – для того, чтобы во всем этом разобраться, мне будет нужно время и ваша помощь, – после этих слов Томилин сделал секундную паузу и продолжил. – Поэтому я бы хотел вернуться в нашем разговоре к моему предшественнику, которого Владимир назвал «Стариком». Меня интересует сейчас всё, что вы запомнили во время общения с ним. Его рост, вес, цвет глаз, особые приметы, манеру поведения, короче, всё, на чём вы акцентировали своё внимание во время разговора с ним. Начнём с Кузьмина, а остальные в процессе разговора дополнят его.

Владимир собрался с мыслями и начал своё описание «Старика».

– Я видел его только один раз, когда после тестов меня пригласили на отборочное собеседование. На вид ему можно было дать лет семьдесят, возможно, даже семьдесят пять. У него на лице уже появились такие старческие пигментные пятна, которые обычно присущи людям преклонного возраста. Из беседы с ним мне стало сразу ясно, что русский не его родной язык, поскольку в его артикуляции присутствовало много фонетических неточностей, присущих англосаксам. С большей долей вероятности могу сказать, что он американец.

Не смотря на то, что «Старик» всё время сидел за столом, я думаю, что его рост не превышал ста семидесяти сантиметров. У него не было лысины и больших залысин. Для его возраста он обладал ещё приличной шевелюрой.

Я думаю, что наш куратор ранее занимал высокую должность, поскольку в его манере разговора постоянно проскакивали жёсткие и властные интонации. Когда во время собеседования я, не дослушав его, попытался высказать свою точку зрения, то был моментально остановлен с прочтением назидательной нотации о том, как надо вести себя в разговоре со старшими. В общем, для меня он был сложным человеком.

И ещё во время нашего общения «Старик» как-то уж театрально, наигранно жестикулировал руками. Они постоянно были у него в движении. Не знаю почему, но мне показалось, что он делал это специально. Правда я на эту его провокацию не поддался и старался всё время смотреть ему в глаза. Думаю, он понял, что я раскусил его, но вида при этом не подал.

– И ещё, – вмешался в разговор Соболев, – «Старик» во время разговора делал размеренные паузы. Они чередовались так: секундная пауза после каждого пятого слова, затем проговаривались семь слов, после которых была пауза в две секунды. Дело в том, что он тогда ещё не знал о моей феноменальной способности считать не только произнесённые собеседником слова, но и количество произнесённых звуков. А так со стороны это был, вроде бы, простой разговор собеседников.

– Ну, а что нам скажет Виктор? – поинтересовался, Томилин, поворачиваясь к Добрынину.

– Я полностью соглашусь с тем, что сказали сейчас Владимир и Степан. От себя добавлю только то, что «Старик» во время разговора с каждым из нас пытался использовать гипноз. Если раньше я считал, что мне это только одному показалось, то сейчас, когда я услышал замечания ребят, мои подозрения переросли в уверенность. Для чего он это делал, остаётся для меня загадкой.

После этих слов Томилин как-то по-особому посмотрел на своих подчинённых, произнося фразу:

– А вы совсем не такие простачки, какими кажетесь на первый взгляд. Теперь я знаю точно, что мы с вами сработаемся!

На следующее утро Николай Петрович запросил аудиенцию у Субботина. В 9 часов утра он в сопровождении начальника службы безопасности Славина вошёл в кабинет генерала. Сегодня генерал был в другом костюме, но он был по-прежнему элегантен и учтив.

После короткого приветствия, когда они остались наедине, Субботин спросил:

– Что-нибудь случилось, Николай Петрович? – он жестом указал Томилину на кресло напротив себя. – Выкладывайте, с чем пришли.

– Геннадий Николаевич! Во время нашего первого разговора вы сказали, что я могу получать любую информацию, которую сочту нужной. Так вот, мне нужно ознакомиться с личным делом моего предшественника и материалами расследования его гибели.

– Для чего вам это понадобилось?

– Мне надо знать об этом человеке всё для того, чтобы понять ход его мыслей, которые привели его в конечном счёте к разработке операции «Артефакт». За последние несколько дней я ознакомился с частью предоставленного мне материала, который на меня большого впечатления не произвёл. Я оцениваю эти документы как научно-исследовательскую работу по истории, достойную, может быть, кандидатской или докторской диссертации, но не более того. Для работы мне нужны совсем другие, более весомые факты и доказательства, а не ссылки на какие-то средневековые документы…

– Вы закончили, Николай Петрович? – учтиво поинтересовался Субботин.

– Да.

– В таком случае я вынужден оставить вас на минуту, чтобы связаться с Директором и получить у него разрешение на передачу вам этих материалов.

Генерал вышел в соседнюю комнату, но уже через минуту вернулся и сел на своё место.

– Пока везут личное дело и материалы расследования его гибели, я покажу вам фотографию этого человека.

После этих слов он вынул из нагрудного кармана пиджака фотографию размером 9×12 сантиметров и передал её обратной стороной в руки Томилина.

При виде лица «Старика» у Николая Петровича где-то глубоко в голове щёлкнул «профессиональный тумблер», и он неуверенно произнёс вслух:

– Он очень похож на погибшего в 2010 году сенатора США Теда Стивенса.

– Вы правы, Николай Петрович, наш «Старик» и Тед Стивенс это одно и то же лицо. Именно этим обстоятельством была обусловлена повышенная секретность вокруг этого человека. Стивенсон был завербован нашей разведкой в 1947 году, когда учился в Калифорнийском университете. У нас он числился под оперативным псевдонимом «Янус», являлся нашим самым успешным агентом, работающим на территории штатов. После окончания последнего срока в сенате он неожиданно для всех нас заявил о своём желании перебраться в Россию. Об этой просьбе Директор проинформировал руководство страны, которое дало добро на проведение операции по его переброске. И вот в сентябре того же года он был уже в Москве. После оперативной проверки его представили Президенту и Председателю правительства, с которыми у него состоялся длительный разговор. Итогом этой беседы стало создание 13 Управления и строительство бункера, в котором мы сейчас работаем. Бывшему сенатору присвоили новый оперативный псевдоним «Старик», кстати, этот псевдоним он выбрал себе сам. Летом прошлого года теоретические изыскания по операции «Артефакт» были закончены, и группа должна была приступить к поискам Копья в «полевых условиях». Однако из-за природной катастрофы Старик погиб, и дело застопорилось. Полгода группа бездействовала, пока новый Президент не вспомнил об этой операции и не взял её под свой контроль. Вот тогда-то и дёрнули вас, Николай Петрович, как лучшего специалиста в области аналитического мышления, в надежде на то, что вы распутаете этот клубок. Кстати, одним из инициаторов вашего перевода в 13 Управление был я, – после этих слов, Субботин внимательно посмотрел на Томилина, но на лице Николая Петровича не дрогнул ни один мускул.