Патрик Уикс - Dragon Age. Империя масок

Посредине между ними царил хаос, и императрица оказалась окружена с обоих флангов.

Оглянувшись, Гаспар увидел, как Ремаш с убийственной четкостью зарубил вражеского пехотинца. Добрый вояка. Мог бы стать славным шевалье, если бы не его романтические заблуждения касательно тактики.

Хохоча во все горло, Гаспар пришпорил коня и вновь поскакал в кровавую гущу боя.

Рослый плечистый воин взмахнул огромным молотом. Удар его пробил отчаянную защиту Селины и с сокрушительной мощью впечатался в ее доспех.

Падая с лошади, Селина увидела, как все вокруг завертелось в безумном кружении, а затем второй страшный удар вышиб из ее легких остатки воздуха. Мир обрел резкие, слепяще яркие цвета, и среди них сражались и умирали люди. Утреннее небо заволокло дымом.

Сэр Мишель оказался отрезан от Селины и в оглушительном грохоте боя знаками советовал ей отступить под деревья. Селина почти добралась туда – несколько солдат прикрывали ее, пока основные силы безнадежно пытались восстановить боевой порядок, но тут их обнаружили солдаты Гаспара.

А потом все смешалось – неистовый лязг металла и бессвязные крики боли.

Солдат Гаспара стоял над Селиной – великан в великанских латах. Если он что и сказал, слова его потонули в шуме битвы. Он не отсалютовал императрице взмахом молота, не протянул руку в общепринятом жесте, требующем от нее сдаться. Развернувшись, он расколол череп солдату Селины – последнему, который еще оставался на ногах, – а затем повернулся к ней, без колебаний поднимая молот.

Именно в этот миг Селина с убийственной ясностью осознала, что может умереть.

Она попыталась отползти от солдата, но ей не хватало воздуха, и сокрушительная тяжесть сдавила бок. Она представления не имела, где упал ее парадный клинок. Наугад загребая руками землю, она увидела, как солдат Гаспара заносит молот, чтобы прикончить ее.

И тут из оглушительного рева битвы вынырнул верхом сэр Мишель. Его боевой конь врезался в солдата Гаспара, и великан грохнулся наземь. Миг спустя Мишель уже спешился, выхватил безупречно чистый сильверитовый длинный меч и поднял щит.

Солдат перекатился на ноги, вопреки тяжелым доспехам двигаясь с изяществом танцора, и, распрямляясь, уже замахнулся молотом на Мишеля. Но тот проворно шагнул вплотную, блокировал щитом рукоять молота и шлемом ударил солдата в лицо.

Селина с трудом перевалилась на живот. Грудь теснило так, что даже мелкий вдох доставался ценой неимоверных усилий, и когда Селина, превозмогая муть в глазах, поглядела вниз, то сразу поняла, в чем дело. Как ни прочен был ее доспех, удар огромного молота вмял нагрудник, и теперь изуродованная броня сдавила ее, словно стальной корсет.

Пока Мишель сражался за жизнь своей императрицы, она лихорадочно нашаривала кинжал, укрытый в потайном углублении на краю перчатки. Задыхаясь, Селина выдернула его и принялась резать застежки, державшие нагрудник.

Она слышала скрежет металла и лязг удара молота, но запретила себе оглядываться. Прикончил Мишель негодяя или сам истекает кровью на земле, от доспеха все равно нужно избавиться – а потому Селина упорно кромсала драконью кожу, целиком сосредоточившись на этом. Дышать становилось все труднее, голова раскалывалась от боли, перед глазами плясали разноцветные пятна. Но тут застежка наконец поддалась, и нагрудник опал, зависнув под косым углом. Селина с наслаждением сделала судорожный вдох и тут же набросилась на другую пряжку. Через минуту внушительная груда бесполезного металла свалилась на землю рядом с ней.

Селина сейчас отдала бы все Долы за возможность хотя бы минуту посидеть спокойно и восстановить дыхание.

Однако она была императрицей Орлея – по крайней мере, пока. Этот титул не помешал Гаспару напасть на нее, не удержал солдата от того, чтобы ударом молота искорежить ее доспехи, зато мысли о нем хватило, чтобы поднять ее на ноги. Когда Селина выпрямилась, кольцо на ее правой руке заработало – и на кинжале вспыхнули язычки пламени.

Мишель и солдат Гаспара оказались в тупиковой ситуации: щит Мишеля блокировал молот великана, и оба двигались при этом одинаково быстро и целеустремленно. Мишель был ниже ростом и лучше удерживал равновесие, но его противник был настолько громаден, что Мишель так или иначе понемногу сдавал.

Со всей быстротой, которую позволяли тяжелые поножи, Селина направилась к месту их противостояния и с ходу воткнула пылающий кинжал в подмышку великана сзади.

Солдат Гаспара завопил и дернулся, открывшись для удара. Это и было нужно Мишелю. Мощным толчком он отшвырнул противника, и Селина прянула в сторону, подняв кинжал на случай, если снова понадобится ее помощь.

Мишель выбросил руку вперед, нанеся удар сверху вниз, который солдат Гаспара кое-как отбил, затем блокировал щитом молот и, сделав рубящий выпад вниз, глубоко вонзил меч в ногу противника. Солдат упал на колено, выронив молот на траву. Завершающим ударом Мишель рассек латный нашейник врага и разрубил его горло.

– Ваше величество, – выдохнул он, когда солдат Гаспара рухнул, содрогаясь в предсмертных конвульсиях, – здесь опасно оставаться.

– Спасибо, мой защитник. – Селина закашлялась, все еще пытаясь отдышаться. – Я так и думала.

С этими словами она поглядела на могучего воина – тот дернулся в последний раз и наконец затих.

Селине уже доводилось убивать. Любая женщина, которая обучалась у леди Мантильон искусству барда, способна была не только перерезать в спальне глотку предполагаемому убийце, но и спустя две минуты как ни в чем не бывало вернуться к гостям и завести остроумную светскую беседу – с чистыми руками и безупречным макияжем. Даже во время таких испытаний леди Мантильон хвалила Селину за хладнокровие и железные нервы.

И все-таки это было давно.

– Простите меня, – проговорил Мишель. – Я вас подвел.

– Перестань, Мишель. Я жива и еще дышу, а стало быть не подвел.

Селина оглянулась на поле боя. Там безжалостно убивали ее людей. Больше не было никакого строя, лишь разрозненные группки императорских солдат вокруг воинов Гаспара, которые хладнокровно рубили их на куски. Кони, лишившиеся всадников, с жалобным ржанием носились по полю боя, и на последние островки сопротивления до сих пор сыпались дождем стрелы Гаспаровых лучников. Солдаты в плащах с императорскими цветами бежали в лес, побросав щиты.

Селина гнала их сюда изнурительным маршем и обещала скверную, но зато недолгую резню, а потом неделю отдыха в ее Зимнем дворце.

– Как думаешь – в город? – вслух спросила она.

– Выбора особо и нет, – кивнул Мишель.

Он свистом подозвал коня, ловко вскочил на него и подтянул Селину в седло позади себя.