Глен Кук - Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин

Я вернулась в лагерь. Поговорила с гонцом. Поначалу злилась на Ножа, но потом решила, что из его поступка можно извлечь выгоду.

Действия Ножа послужат предлогом. Я выведу свои войска прежде, чем весть о расправе на площади распространится среди населения.

Вот уже час Прабриндра сидел, глядя на стену своей опочивальни и не реагируя на вопросы сестры. Та была потрясена. Она ничего не понимала.

Наконец князь взглянул на нее:

– Неужели это сойдет ей с рук?

– А ты надеялся, что не сойдет? Говорила тебе: не ходи туда.

– Она должна была отказаться от поста. Но не отказалась! – Он визгливо хохотнул. – У нее и в мыслях этого не было. – Его передернуло.

– Что произошло?

– Она решила проблему жрецов. Не окончательно, но пройдет немало времени, прежде чем… – Его голос зазвучал тише. – Я так же виноват, как и она.

– Да что, черт побери, произошло? Расскажи.

– Она их уничтожила. Всех до одного. Заманила на площадь, заставив поверить, что у них будет шанс осрамить ее. И ее лучники расстреляли толпу. Тысячу жрецов! И я там был. И видел, как она резала глотки.

Радиша решила было, что это дрянная шутка. Такая жестокость просто немыслима!

– Она добилась своего. Прав был Копченый.

Радиша нервно расхаживала, вполуха слушая покаянные речи брата. Итак, случилось невозможное. Ничего подобного еще не было в истории Таглиоса. Его жители просто не способны на такое зверство.

Но какие теперь открываются возможности! Религиозные иерархии разрушены, и пройдет немало лет, прежде чем они восстановятся. Преступление чужачки открывает брату и сестре прямую дорогу к их цели. А эта цель – примат государства над религией.

Князь что-то услышал и смолк. Сестра испуганно повернулась и оторопела.

В комнате перед ней стояла Госпожа. Все в том же диковинном доспехе, но забрызганном кровью. Как она пробралась во дворец, одним богам известно.

– Он тебе все рассказал?

– Да.

– Был новый штурм Дежагора. Он отражен, Хозяева Теней понесли тяжелые потери. Нож отправился на юг, чтобы освободить город, прежде чем враг получит подкрепление. Я намерена присоединиться к нему. У меня нет людей, которым можно поручить здешние дела. Придется этим заняться вам. Прикажите строителям возобновить сооружение крепости. Продолжайте набор рекрутов. Есть надежда решить самые серьезные проблемы в ближайшее время, и тогда из наших врагов останется лишь Длиннотень. Но куда вероятнее, что борьба затянется, и тогда мне понадобятся все ресурсы.

Радиша не могла произнести ни слова. Разве посмеешь спорить с женщиной, умывшейся кровью тысячи человек?

– Я дарю вам шанс, о котором вы так долго мечтали. Не упустите его.

Радиша попыталась ответить, но язык не слушался. Никогда в жизни она не была так напугана.

– Я не рвусь к власти над вашей страной. И нет причин бояться меня, если только вы не намерены мне помешать. Я выполню миссию Отряда, уничтожив Хозяев Теней. А потом заберу плату.

Радиша кивнула, будто кто-то схватил ее за волосы и дернул книзу.

– Вернусь после того, как выясню обстановку в Дежагоре. – Подойдя к Прабриндра, Госпожа положила руку на его плечо. – Не терзайся. Жрецы сами вынесли себе приговор. Ты князь. Князь должен быть твердым и решительным! Будь пожестче, не позволь хаосу завладеть Таглиосом. Я оставлю небольшой гарнизон. Это подкрепит твою власть.

Она вышла. Радиша с братом глядели друг на друга.

– Что мы наделали? – спросил он.

– Поздно убиваться. Попытаемся овладеть ситуацией.

– А где Копченый?

– Не знаю. Я его не видела несколько дней.

– Неужели он был прав? Неужели она действительно Дщерь Ночи?

– Не знаю. Лишь в одном теперь уверена: мы уселись на тигра верхом. И слезть уже не сможем.

Я выехала перед рассветом. С собой взяла всех воинов, кроме тех, кто помогал разделаться со жрецами. Они остались в качестве гарнизона. Им было приказано неделю провести в городе, а затем берегом Майна добраться до отдаленного брода Ведна-Бота. Не хотелось, чтобы эти люди общались с теми, кто еще не узнал о бойне.

Всего со мной шло шесть тысяч человек, которые отличались от обычной толпы лишь тем, что имели оружие. Но они были полны энтузиазма и рвались освобождать Дежагор. Я надеялась обучить их на марше.

Нарайян, которому мой замысел явно не понравился, все время о чем-то хмуро раздумывал. На третий день похода, поздно вечером, он подошел ко мне. От Годжи нас отделяло двадцать миль.

– Госпожа?

– Решил поговорить наконец?

Нарайян притворился, что мой вопрос не стал для него неожиданностью. Сожалел ли он о своем скоропалительном решении сделать меня мессией душил? Наверняка он рассчитывал держать Дщерь Ночи под контролем. И конечно же, не мог и мысли допустить, что она пренебрежет его амбициями и планами.

– Да, Госпожа. Завтра Этсатайя, первый день Фестиваля. Мы всего в нескольких милях от Священной рощи. Твоя встреча с джамадарами – дело исключительной важности.

Мы отошли в сторону от людского потока.

– Я и не пытаюсь уклониться. Просто хлопот по горло. Вот ты говоришь, первый день. А я думала, Фестиваль и длится всего один день.

– Трое суток, Госпожа. И самый пик праздника приходится на вторые.

– Я не могу отлучиться на трое суток, Нарайян.

– Знаю, Госпожа. – (Смешно: когда ему что-то нужно, он не скупится на почтительные обращения.) – У нас есть люди, которые могут проследить за движением Отряда. Их задача – идти по дороге. А с твоими лошадьми мы их быстро догоним.

Я старалась не показывать своего истинного отношения к этой затее. Не всегда хочется делать то, что делать нужно. Пока что от собратьев Нарайяна большого толка не было. Но сам он незаменим. Не стоит его расстраивать.

– Хорошо. Распорядись, чтобы эта толпа двигалась куда нужно. И позови Рама, пусть придет с моими вещами.

– Да, Госпожа.

Через полчаса мы оставили Отряд.

Уже стемнело, когда мы добрались до Священной рощи. Видно было плохо, но я почувствовала место. Мне редко приходилось сталкиваться с более гнетущей аурой. Кое-кто из братства душил уже был там. Мы присоединились. Они украдкой поглядывали на меня, но смотреть в глаза никто не решался.

Заняться было нечем, и я рано улеглась спать.

Сны выдались хуже прежних – мерзкие, жестокие, – и не было им конца. Всю ночь до самого восхода я пробиралась ощупью сквозь туман и темный лес. Над головой граяли и хлопали крыльями десятки тысяч ворон.

Нарайян и его друзья расценили их присутствие в моих сновидениях как знак удачи. Эти птицы были любимцами Кины, служа ей вестниками и шпионами.

Существовала ли какая-нибудь связь между ними и теми воронами, что так долго и неотступно следовали за Черным Отрядом? Если верить Костоправу, они пристали к нам, как только мы пересекли Пыточное море, что начинается в семи тысячах миль на север от рощи.