Глен Кук - Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин

Я обратилась к собравшимся:

– Мы проиграли сражение, и некоторые из вас пали духом. Это естественно, ведь вы не воспитывались в воинских традициях. Но война не проиграна. Она будет идти до тех пор, пока жив хотя бы один из Хозяев Теней. Если вы дрожите за свою шкуру, нам не по пути. Лучше уйдите сейчас же. Ибо потом я этого не позволю.

Они встревоженно переглянулись, однако возвращаться в одиночку никому не хотелось.

– Мы идем на север. Задача нашей армии – запастись продовольствием, вооружиться, пополниться людьми. И научиться воевать. Однажды мы вернемся. И когда это случится, Хозяевам Теней не поздоровится.

Все оставались на местах.

– Мы отправляемся в путь на рассвете. И те из вас, кто дождется этого часа, будут со мной до конца.

Я пыталась вселить в них уверенность в том, что мы способны навести ужас на весь мир.

Устраиваясь на ночь, я обнаружила рядом Рама – он стал моим телохранителем, хоть я и не просила об этом.

Засыпая, я подумала о четырех черных жеребцах, что не явились на мой зов. Когда мы пришли на юг, коней было восемь. Это особые жеребцы, каждый стоит сотни людей.

Внимая шепоту моих новых товарищей, я несколько раз уловила слова, которые уже слышала от Нарайяна. Большинство людей произносили их с тревогой.

Я и у Рама заметила сложенную тряпицу, только шафранового цвета. И носил он ее без особой гордости, в отличие от Нарайяна и Синдху.

Эти трое исповедуют две религии, и у каждого из них свой цвет. Что бы это могло значить?

Нарайян следил за костром. Он выставил дозорных, навел некоторую дисциплину. Слишком хорошие организаторские способности для бывшего раба и разносчика овощей.

Меня посетил все тот же кошмар, на сей раз особенно яркий, однако, пробудившись, я смогла вспомнить лишь одно: кто-то звал меня. Тревожно, но, быть может, это лишь плод моего воображения.

Каким-то непостижимым образом, непонятно где Нарайян за ночь сумел раздобыть еды, причем достаточно, чтобы все собравшиеся на холме худо-бедно позавтракали.

Мы отправились на рассвете, как я и обещала, после того как выслушала сообщение караульных о приближении вражеского кавалерийского отряда. Мои люди соблюдали строжайшую дисциплину, что для меня, учитывая обстоятельства, оказалось приятным сюрпризом.

Дежагор окружен кольцом холмов. Долина находится ниже, чем земля за холмами. Эта чаша до сих пор не превратилась в озеро только благодаря сухому климату. От двух рек отведены два канала, чтобы снабжать водой фермы на холмах и сам город. Я вела Отряд берегом одного из них.

Хозяева Теней были слишком заняты Дежагором. И пока они не наступали на пятки, я не слишком торопилась. Цель, которую я наметила, требовала многих усилий. Угроза нападения укрепляла дисциплину в Отряде. Вот бы эта угроза просуществовала подольше – тогда я успею привить подчиненным кое-какие полезные привычки.

– Нарайян, нужен твой совет.

– Да, Госпожа.

– Трудно будет удержать людей, когда они решат, что опасность миновала.

Я говорила с ним, а также с Рамом и Синдху как с равными – и они не возражали.

– Знаю, Госпожа. Приключение закончилось, и люди хотят домой. – (Как мне осточертела эта его вечная ухмылка!) – Мы пытаемся внушить, что они выполняют свой долг. Но им следует от многого отучиться.

Культура Таглиоса – запутанный клубок религий, связанных с кастовой системой, которая, на мой взгляд, вообще абсурдна. А мои вопросы казались абсурдными тем, кому я их задавала. Мир устроен так, как он устроен, он не меняется с незапамятных времен, и по-другому просто не может быть.

Как же хотелось взять да и упразднить всю эту чепуху! Отменить как устаревшую. Но я не обладала достаточной для этого властью. Не любое препятствие можно снести приказом.

И я продолжала расспрашивать. Если хоть немного разберусь в хитросплетении религиозных культов, смогу использовать их в собственных интересах.

– Мне нужны надежные кадры, Нарайян. Командиры, на которых можно положиться абсолютно во всем. Найди таких.

– Твоя воля будет исполнена, Госпожа. – Он опять ухмыльнулся.

Должно быть, эта привычка выработалась еще в те времена, когда он был рабом, – что-то вроде защитной реакции. И все же… Чем лучше я его узнавала, тем более зловещим он казался.

Но почему? Он настоящий таглиосец, принадлежащий к низшей касте. Разносчик овощей, обремененный женой, детьми и, как он недавно узнал, парочкой внуков. Один из тех, кого считают оплотом нации, – тихий трудяга, в поте лица зарабатывающий на жизнь. И со мной он обращается как с любимой дочерью. Что в нем зловещего?

В Раме странного гораздо больше. В свои двадцать три он уже овдовел. Женился по любви, что для Таглиоса нетипично – там браки всегда заключались по сговору. Его жена скончалась при родах, младенец вышел из утробы мертвым. Поэтому в Раме столько горечи и разочарования. Подозреваю, в легион он вступил потому, что ищет смерти.

О Синдху я не знаю ничего. Из него клещами слова не вытянешь, и жути он наводит даже больше, чем Нарайян. Однако распоряжения всегда выполняет добросовестно и без вопросов.

Всю жизнь меня окружали темные личности. Долго, очень долго я была женой Властелина – самого зловещего колдуна из всех, кого знала. Неужели я не справлюсь с этими тремя людишками?

Никого из них нельзя назвать глубоко верующим, что тоже кажется странным, ведь вся жизнь таглиосца пронизана религией, каждое ее мгновение рассматривается как священный опыт и служение высшим силам.

Меня это беспокоило до тех пор, пока я не заметила, что религиозный пыл в моем войске несколько угас. Я спросила об этом одного из воинов. Ответ был прост:

– Здесь нет жрецов.

Похоже, причина действительно в этом. Невозможно найти общество, состоящее только из истинно верующих. А пережитое этими людьми смешало все их представления о божественном промысле. Выдернутые из привычной мирной жизни, они повидали ужасы, которые не объяснит никакая религия. Им уже не стать прежними, и Таглиос тоже изменится, когда они возвратятся.

Численность Отряда увеличилась втрое. Теперь у меня под началом шестьсот человек, исповедующих три основные религии и несколько еретических культов. А еще к нам примкнуло более сотни рабов вовсе не таглиосского происхождения. Если они обретут уверенность в себе, из них получатся прекрасные воины. Бежать им некуда – у них ни кола ни двора. Отряд может стать для них и семьей, и домом.

Беда в том, что при таком множестве верований мы ежедневно отмечаем какой-нибудь праздник. Если еще и жрецы заведутся, у меня здорово прибавится хлопот.

Воины почувствовали себя в безопасности и дали волю вековым предрассудкам, ослабили дисциплину, забыли о войне. Зато вспомнили, что я – женщина. И это меня бесит больше всего.