Глен Кук - Хроники Черного Отряда. Книги юга: Игра Теней. Стальные сны. Серебряный клин

Длиннотень расхаживал по комнате, столь ярко освещенной, что сам казался темным призраком, пойманным в солнечную ловушку. Он предпочитал находиться в этих покоях со стенами из хрустальных зеркал: Тени могли здесь возникать только в чрезвычайной ситуации и только по его желанию. Длиннотень панически боялся Теней.

Комната располагалась в верхней части самой высокой башни крепости Вершина, что у южной границы Тенелова, города на южном краю мира. К югу от Вершины простиралось плато Блистающих Камней. В разных частях этого плато возвышались колонны, поставленные как будто для того, чтобы поддерживать небо. Хотя строительство крепости продолжалось семнадцать лет, оно все еще не было закончено. И если бы Длиннотень доделал башню, то никакой враг не смог бы в нее проникнуть.

Диковинные, жуткие, опасные твари поедали Длиннотень голодными глазами, страстно желая покинуть пределы плато.

Призраки-тени настигали человека внезапно, как сама смерть, если только тот не держался на свету.

Благодаря колдовству Длиннотень уже знал, чем закончилась битва при Штормгарде, в четырехстах милях к северу от Тенелова. Он был доволен. Его соперники Лунотень и Грозотень убиты. Тенекрут ранен. Коснись здесь, тронь там, и он падет.

Но его не следует убивать. О нет, не сейчас. Слишком много врагов вокруг. Пусть Тенекрут будет тем самым волноломом, о который разобьются бушующие волны.

Необходимо оказать всемерную поддержку наемникам в Штормгарде – и они измотают армию Тенекрута. Под началом Длиннотени уже все три северные армии Теней, а это огромная сила.

Хитрость, изворотливость – вот что нужно сейчас. Каждый шаг следует делать со всей осторожностью. Тенекрут неглуп, он понимает, кто его главный враг. И как только разделается с таглиосцами и их вождями из Вольного Отряда, он пойдет штурмовать Вершину.

А ведь где-то есть еще и она, и не стоит рассчитывать на ее бездействие. Пусть и скудны сейчас ее силы, она все же способна нанести смертельный удар. Эта женщина обладает недюжинным умом и бесценными знаниями. Попади она в руки какого-нибудь авантюриста, тот непременно постарается извлечь всю выгоду из этого трофея.

Значит, нужен тот, кто станет оружием в руках Длиннотени. Сам он не может покинуть крепость. Снаружи бродят Тени, терпеливо подкарауливая его.

Краем глаза он заметил какое-то черное дрожащее пятно. Взвизгнув, шарахнулся в ужасе. Это оказалась ворона – разлеталась там, снаружи.

Вот кто способен послужить ему. К северу от убогого Таглиоса, на болотах, таится огромная мощь, и она жаждет отомстить за обиды – реальные и воображаемые. И можно сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться.

Но как это осуществить, не выходя из крепости?

Что-то шевелится на равнине Блистающих Камней.

Тени следят, выжидают. Они чувствуют, как повышается накал игры.

Я заснула в кустах. Казалось, судьба ко мне благосклонна: я наткнулась на этот дикий уголок, когда надежда покинула меня. Оливковые рощи и рисовые поля, разбросанные по холмам, остались позади, и я из последних сил, почти ползком добралась до ложбины, заросшей кустарником.

Мне снился очередной кошмар, который был прерван карканьем. Я открыла глаза. Сквозь ветки пробивались солнечные лучи. Похоже, я зря надеялась, что никто меня не обнаружит.

Там, где заканчивались заросли, кто-то ходил. Я заметила одного, потом другого. Проклятье! Люди Хозяев Теней! Они отошли чуть назад и стали шептаться.

И хотя я видела их лишь мельком, показалось, что они встревожены. Охотники, преследующие дичь, так себя не ведут. Любопытно.

Я поняла, что эти люди обнаружили меня. Иначе не стали бы прятаться за кустами и понижать голос.

Повернуться нельзя – они сразу поймут, что я знаю об их присутствии. Ни к чему их пугать.

Снова каркнула ворона. Я медленно повернула голову.

И похолодела.

В этой игре, оказывается, есть еще один участник – грязный смуглый карлик в набедренной повязке и изодранном тюрбане, похожий на раба из тех, кого Костоправ освободил после нашей победы при Годже. Он сидит на корточках сразу за кустом. Интересно, заметили ли его другие?

Какое это имеет значение! Вряд ли от него может быть самомалейший толк.

Я лежала на правом боку, подогнув руку. В пальцах покалывало. Хотя никаких особых ощущений не было, все говорило о том, что мои способности не угасли после нашего краха. В течение многих недель у меня не было возможности испытать свою силу.

Надо что-то делать. Иначе меня опередят.

В нескольких дюймах от моей руки лежал меч… Золотой Молот.

Пожалуй, настоящим колдовством это назвать нельзя, как нельзя назвать оружием нож мясника. Что-то вроде детской ворожбы, всего лишь попытка. Когда-то это было не труднее, чем уронить камень. Сейчас – не легче, чем признаться выбранной жертве в намерении ее прикончить. Я пыталась сосредоточиться на заклинании. Не получалось! Меня захлестнуло отчаяние: знаю же, что надо делать, но на это нет сил.

И вдруг сработало! Почти так же, как бывало когда-то. Удивленная и обрадованная, я прошептала заклинание, пошевелила пальцами – и мышцы вспомнили!

Золотой Молот возник в левой руке.

Вскочив на ноги, я швырнула его и схватилась за меч. Блистающий Молот летел точно в цель. Человек завизжал, как свинья под ножом, и попытался защититься. Но в следующий миг рухнул с проломленной грудью.

Это было потрясающе – победа наивной детской магии над неверием в собственные силы.

Надо бы бежать, но избитое, измученное тело способно было лишь плестись, спотыкаясь на каждом шагу. Значит, придется атаковать второго солдата.

Завидев меня, он в ужасе разинул рот, а потом бросился бежать. Невероятно!

За моей спиной раздался звук, похожий на тигриный всхрап.

В ложбине появился человек – возник будто из ниоткуда. Он что-то бросил, и бегущий рухнул ничком.

Я выбралась из кустов и нашла место, откуда могла видеть и рычавшего по-тигриному грязного раба, и того, кто убил воина. Последний оказался настоящим гигантом, одетым в лохмотья, которые когда-то были мундиром таглиосского легионера.

Карлик медленно обошел заросли, рассматривая павшего от моего броска. Зрелище произвело сильное впечатление. Он обратился извиняющимся тоном к гиганту, занятому поиском своей жертвы, на таглиосском, затем проговорил что-то еще, взволнованно и быстро, на неизвестном мне языке. Все же встречались знакомые слова. Карлик произносил их с благоговейной интонацией, но общий смысл оставался неясным. Он то ли говорил обо мне, то ли благодарил своих богов. Я уловила слова «Предсказание», «Дщерь Ночи», «Невеста», «Год Черепов». Выражения «Дщерь Ночи» и «Год Черепов» я уже слышала в Таглиосе, который славится религиозностью, но и тогда не поняла их значения.