Трейси Чи - Чтец

Услышав собственные слова, Хэтчет неожиданно встряхнулся, словно желая освободиться от очарования голоса своей собеседницы.

– Да вы, оказывается, мастерица совать свой нос в чужие дела!

Танин рассмеялась:

– Я сую свой нос в дела тех, кто может разделить со мной то, что он знает.

Хэтчет пожал плечами:

– Я готов разделить с женщиной только постель.

– Могу предложить кое-что поинтереснее.

– Вот как? И что же?

– Вы хотите вернуть мальчишку? – спросила Танин. – А мне нужна девчонка.

Она похлопала себя по внутреннему карману, отметив, каким жадным огнем загорелись глаза Хэтчета.

– Только у меня есть достаточно средств, чтобы их найти.

Несколько мгновений Хэтчет недоверчиво разглядывал Танин, а затем проговорил:

– Ну что ж. Давайте поговорим.

– Мы уже говорим. Предлагаю сделку.

Хэтчет встал.

– Согласен. Я знаю тут одно местечко. Более укромное.

– Надеюсь, – кивнула Танин. – Никогда не угадаешь, кто тебя подслушивает в такой таверне, как эта.

Хэтчет даже хохотнул.

Танин улыбнулась. Уже много лет она занималась тем, что вытягивала из мужчин самые разнообразные сведения. Она имела дело и с хорошими, вполне добропорядочными мужчинами, которые могли не раскалываться часами, и с такими, как Хэтчет. Некоторых она брала подкупом, некоторых пытала. Разницы между первым и вторым не было никакой – лишь бы получить то, что нужно.

Когда они с Хэтчетом вышли на темную улицу, Танин заметила, как из тени позади них выдвинулся Пол и пошел следом, как собака на поводке.

Несколько часов спустя, когда Танин вытянула из Хэтчета все, что тот знал о Сефии и ее спутнике, они с Полом оставили его. Пока они занимались делами, туман наполз на город, обвившись вокруг покосившихся домиков и улегшись на доски мостовых. Холод ночи коснулся кончиков ее пальцев, поднялся по ногам и рукам к груди. Танин обхватила плечи ладонями, чтобы согреться.

– Нашли, что искали? – спросил Пол.

– И да, и нет, – сказала она вдруг дрогнувшим голосом.

Из тумана показалась ликвидатор – сначала глаза, потом изрытое оспинами лицо, жиденькие каштановые волосы и, наконец, тело, одетое в черное.

При виде ее Танин внутренне напряглась, ее сердце отчаянно забилось, а на глазах выступили слезы.

Ее сестра.

Если не по крови, то по духу.

Ее сестра .

Как она, Танин, сможет сделать то, что должна сделать, и сказать то, что должна сказать?

– Ну что? – спросила ликвидатор, и голос ее слишком резко прозвучал в ночном воздухе.

Хэтчет очень мало знал про Сефию. Для него она была всего-навсего тенью в ночи, – воришка, совсем незначительное существо, явившееся из леса, чтобы доставить ему неприятности. Но, говоря о юноше, он в деталях рассказал о том, как тот дрался, как убивал; описал безжалостно-автоматическую сущность этого юного существа, для которого убивать было так же естественно, как спать по ночам.

Танин все это было знакомо. Она узнала этого юношу, как только увидела его в первый раз.

Совпадений не бывает .

Что Эдмон никогда не говорил ей, так это то, что совпадений никогда не бывает достаточно. Танин прижала ладонь к карману, где держала обгоревшую страницу, и еще раз поклялась, что Книга будет принадлежать ей.

Она не знала, когда и как это произойдет, но если она найдет правильные слова и правильно их произнесет, то узнает.

Но в любом случае ей будет это стоить недешево.

Танин глубоко вздохнула.

– Он – тот самый, единственный.

Слова исходили из ее уст густые и насыщенные – она почти воочию видела, как они клубятся в воздухе.

Пол негромко присвистнул:

– А вы уверены?

И хотя слова главного следопыта уязвили Танин, она кивнула, по-прежнему не сводя глаз с ликвидатора.

– Абсолютно, – ответила она.

Ликвидатор сплюнула в сторону.

– Нам всем рассказывали эту историю, – проговорила она. – Прирожденный убийца. Чудовище, которым пугают деток, если те расшумятся. Так?

В ее голосе зазвучала насмешка. Но Танин не стала ее останавливать.

– Чудовище, которое способно убить тебя твоими собственными простынями. Свечкой, которую ты зажигаешь, чтобы рассеять темноту.

Если бы она умела смеяться, то, конечно, рассмеялась бы.

– Как можно быть такой наивной? – спросила ликвидатор.

Танин выждала паузу и, зная, как разозлят ее слова ликвидатора, но, одновременно, и желая этого, повторила:

– Он – тот самый. Единственный из всех.

Помолчала и произнесла:

– Если ты попытаешься забрать у нее Книгу, он тебя убьет.

Глаза ликвидатора мрачно сверкнули.

Но Танин проглотила остаток фразы: А если тебе повезет, ты убьешь ее .

Но ликвидатор должна сама знать, что можно делать, а что нельзя.

– Не делай этого, – проговорила Танин почти умоляюще. – Если тебе дорога твоя жизнь.

Глянув на нее ядовитым взглядом, ликвидатор повернулась и растворилась в тумане.

Танин ждала этого взгляда, но она не была готова к тому, что он что-то сломает у нее внутри – словно она была сделана изо льда.

Воцарилась тишина. Неожиданно Танин почувствовала, как пальцы Пола касаются ее плеча. Она содрогнулась.

– В чем дело, госпожа?

Танин отерла капельки пота, выступившие на лбу, выпрямилась и вновь стала самой собой: холодной, расчетливой, способной исполнить все, что нужно для достижения поставленной цели.

– Ни в чем, – ответила она.

Голос ее прозвучал в тумане как серебряная филигрань паутины, которой коснулся воздушный поток:

– Все идет как надо.

Сефия не знала, сколько времени прошло с тех пор, как Стрелец заснул. Вероятно, уже наступила ночь, если судить по тому, что на корабле постепенно затихли обычные дневные звуки – голоса, шаги, шелест парусов, напоминающий шелест переворачиваемых страниц. Теперь только ночная вахта следит за темными водами и звездами высоко над головой.

Стрелец пошевелился. Просыпался он так же неслышно, как делал все остальное, и о том, что он не спит, можно было бы судить по легкому подрагиванию его пальцев.

– Еды у нас хватит на три дня, если будем экономить, – сказала Сефия и принялась ощупывать стенки ящика. – Нужно найти выход.

Стрелец принялся слегка надавливать на стенку, и она с легким треском подалась. Свежий воздух проник через пролом, и они с радостью вдохнули. Но радость их была недолгой, потому что, как сильно они ни давили на стенку ящика, больше она не подавалась.

Внутренность их укрытия теперь была чуть-чуть освещена, и Сефия увидела на руках и одежде Стрельца запекшуюся кровь. Ей хотелось узнать, что с ним случилось – был ли он ранен? Или же сам убил кого-то?

– Подожди, – сказала она. – Там что-то мешает.