Ольга Романовская - Маг без диплома

Глаза пристально всматривались в просветы между деревьями.

Услышав человеческие голоса, гоэта свернула в ельник. Раз уж она играет беглую, то должна путать следы.

Пережидая, пока проедет возок лесорубов, Эллина заприметила пару полезных в хозяйстве вещей, спешилась и, привязав лошадь, полезла на дерево за птичьим гнездом. Там могла сохраниться скорлупа, а скорлупа диких пернатых намного ценнее куриной.

Мужской наряд не стеснял движений, а лазать она с детства умела, так что уже через пару минут оказалась на нужной ветке.

Гнездо не оправдало надежд – всего пара жалких скорлупок, зато отсюда можно было без труда обозреть окрестности.

Эллина отыскала взглядом деревеньку в полумиле отсюда, на тракте, убедилась, что лес будет тянуться еще долго, разглядела лесорубов.

Зимний лес прозрачен, листва не загораживает обзор, видны малейшие детали. Например, такой же одинокий всадник, как гоэта, едущий по проселку. Не доехал до нее, остановился. Ждет.

Сердце кольнуло, потом Эллина вспомнила, что за ней должны следить. Наверное, это тот самый человек. Не Гланер же! Или Гланер? Вдруг это он ждет, пока она слезет?

Гоэта сжала медальон на шее, гадая, где сейчас маги. В любом случае гораздо дальше, чем этот незнакомец.

Морозец прихватил щеки и пальцы, пришлось слезать. Очень осторожно, чтобы не поскользнуться на припорошенной снегом коре, не сорваться вниз.

Она должна знать, кто за ней следит. Значит, нужно его подкараулить.

Эллина тронула поводья и углубилась в ельник.

Лошадь ступала тяжело, по брюхо увязая в снегу.

Убедившись, что с проселка ее не видно, гоэта спешилась и, крадучись, по дуге вернулась к дороге, стараясь не привлекать внимания. В конце пришлось ползти, практически захлебываясь в снегу, зарываясь в него, словно лесной зверек.

Мужчина. Стоит и внимательно изучает следы. Ее следы. Лица не видно – он его прячет.

Вооружен.

Лошадь другой породы, нежели у нее, – коренастая, выносливая, созданная для длительных путешествий. Впрочем, ей тоже не приходится жаловаться: ее Звездочка ни в какое сравнение не шла с кобылой из конюшни Брагоньера. Такая от волков может вынести, наверное. Проверять не хотелось.

Словно почувствовав, что за ним наблюдают, незнакомец обернулся.

Эллина мгновенно нырнула в снег, стараясь не дышать. Когда она решилась выглянуть, всадника уже не было.

Не Гланер. Но точно видел ее. Значит, ее телохранитель или кто он там.

Его присутствие обрадовало гоэту, и она, отряхнувшись, решила прямо здесь начертить Большой круг. Проделать это оказалось нелегко, пришлось разгребать снег, утрамбовывать площадку, но ведь и вопрос не был пустяшным.

Разумеется, октограмма Мерхуса более действенна, но в сумке нет необходимых ингредиентов, Эллина использовала все, когда выясняла, где Малис.

Малис! Дагор и Сората, она совсем о нем забыла!

Выложив ветки по сторонам света, гоэта встала в центр двойного круга, сжала накопитель, сосредоточилась на призывном заклинании. Закрыла глаза, расслабилась, отрешив сознание от реальности, и позволила золотистому свечению оплести пальцы, нанеся на кожу узоры из диковинных цветов. Сегодня они были на редкость прекрасны, их образы прорывались даже в другую оболочку мира, теплые, светлые, хранящие в себе дыхание жизни и звенящие нити магической энергии.

Полюбовавшись ими, Эллина оборвала связь с накопителем и воспроизвела руну призывного заклинания.

Вокруг больше не было леса, не гулял среди ветвей ветер, была только она и необъятная, не имеющая цвета, запаха и границ пустота, по которой серебристой пылью рассыпался зов.

В первый раз гоэта звала не духов, надеясь, что это получится, что он услышит и откликнется. Но ничего. Видимо, для такой связи необходимы дар и сила.

Пришлось обратиться к духам, уже предвкушая их грубый наглый ответ.

У нее было две просьбы, гоэта надеялась, что они исполнят хотя бы одну.

Духи слетелись быстро, закружились, потянули к ней руки, надеясь, что от волнения Эллина забыла правильно замкнуть защитные круги, но она была осторожна. Да и годы практики отточили действия до автоматизма.

Раздосадованные обитатели иного мира презрительно скалились; сонм голосов повторял: «Зачем пожаловала, магичка? Мы не твои шавки».

– Я прошу вас подсказать, где сейчас находятся два человека. Они темные. Один из них ваш хозяин, и ему очень не понравится, если вы откажете в помощи его близкой знакомой.

Духи рассмеялись, приникнув к защитному куполу.

– Мы расскажем тебе про одного, того, кого сами выберем.

– Нет, про обоих, – настаивала гоэта. Тут необходимо было проявить твердость, стать такой же, как до этой противной истории. – Две просьбы – два человека. Это старый закон, вы не в праве его нарушить. Сначала я желаю знать, где Гланер Ашерин.

Призраки зашушукались, а потом согласились:

– Пой. Спой на орочьем.

Просьбы духов всегда унизительны, эта не исключение. Орочий язык груб и нецензурен, а петь нужно громко. Значит, ее услышат, но выбора нет.

Эллина ограничилась одним куплетом из репертуара харчевен Рамита – веселой бравадной песенки о превосходстве орочьего племени над всеми остальными. Вопросительно взглянула на духа – свою часть сделки она выполнила.

Рук коснулся легкий ветерок – значит, подскажут.

Гоэта опустилась на корточки, чувствуя, что уже промокла и рискует получить простуду. Взгляд прикован к веткам. Вот они дрогнули, и палочка-указатель переместилась на север, прочертив на снегу длинную линию. Значит, он относительно далеко, и не совсем там, где предполагал Брагоньер. Что не может не радовать.

– Сколько дней пути?

Если уж расспрашивать, то по максимуму. Тем более духи сегодня благодушны.

– Ты наглая, магичка.

– Какая есть. Могу второй куплет спеть, он интереснее.

– Поцелуй, – прошелестел голос призрака.

Эллина колебалась. Это уже серьезно: необходимо пустить его под защиту, позволить коснуться своих губ. Так ведь и жизнь высосать может, утащить душу с собой.

– Магичка труслива! – издевался призрак, скользя по границам кругов. – Не хочешь – твое право, только тогда мы улетим.

– Поцелуй – и ты рассказываешь и про второго человека.

– Нет, для второго – второе желание.

– А это тогда какое?

– Решай! И не пытайся нас перехитрить – ты ничего не стоишь и ничего не можешь.

Это верно, для них она никто. Пришлось согласиться, надеясь, что это не ловушка, а дух – не женоненавистник.

С другой стороны, ее жизнь и так висит на волоске, а Гланер будет убивать куда мучительнее. Тут же просто сон, краткий миг боли, если она вообще есть, – ей не встречались описания того, что чувствует жертва духов.