Ольга Романовская - Маг без диплома

– А потом, как в прошлый раз? – гоэта села, рассматривая красные пятна на коже. Они все еще болели, но если не трогать, терпимо.

– А потом мы перейдем к твоим предпоследним воспоминаниям в этом мире. Какими они будут, зависит только от тебя. И твоя смерть, кстати, тоже. Так что советую быть покладистой девочкой.

Без ритуала кормления не обошлось, правда, на этот раз трапеза была скудной.

Не имея никакой возможности дотянуться до ножа, кочерги или чего-нибудь тяжелого, вновь связанная Эллина покорно открывала рот, пережевывая то, что ей давали. И думала, можно ли выбраться отсюда, если не сопротивляться и не показывать, что ей противно. Он тогда расслабится, распутает веревки, а она этим воспользуется. Придется потерпеть, зато появлялся хотя бы призрачный шанс на жизнь.

– Ты так соблазнительно облизываешь мои пальцы… По-моему, пришло время полизать что-то другое.

– Гланер, я не стану, – покачала головой Эллина. – Унижений и так достаточно. Давай уже, тебе не в первый раз быть ублюдком.

Гоэт рассмеялся и погладил ее по волосам:

– Люблю, когда ты показываешь характер. Сразу такой привлекательной становишься. А заняться этим все равно придется. И прямо сейчас. Чем лучше сделаешь, тем лучше тебе будет. Или тебе нравится пожестче, чтобы до крови? Я тоже думаю, что нет, но если станешь упрямиться, разозлишь меня. В общем, приступай, Лина.

– Руки мне развяжи, – глухо пробормотала гоэта, наблюдая за тем, как он расстегивает штаны.

– Ничего, ты и без них прекрасно справишься. Если надо, я помогу.

Делать этого не хотелось, но выбора ей не оставили.

Судя по тому, что говорил Гланер, ему нравилось. И не только судя по этому. А Эллине, наоборот, было противно, она едва сдерживала рвоту. Но пришлось терпеть до конца.

Наконец, развязав ее многострадальные руки, гоэт перенес Эллину на кровать.

Она изворачивалась, как угорь, пытаясь отползти к краю кровати, отворачивалась, чтобы избежать противных поцелуев, по ее мнению, совершенно неуместных при изнасиловании, старалась абстрагироваться от его ласк, моля лишь об одном – чтобы он скорей угомонился. Увы, Гланер придерживался другого мнения.

Он не солгал, в этот раз все вышло мягче, хотя ни о каких приятных ощущениях не могло быть и речи. Но хотя бы не похоже на пытку, цель которой – причинить как можно больше боли.

Вспомнив о своем плане, гоэта попыталась изобразить, что ее все устраивает. Взгляд же лихорадочно блуждал по комнате в поисках оружия. У нее будет всего один рывок, всего одна возможность. К счастью, выражения ее лица Гланер видеть не мог, правда, и гоэта могла рассмотреть лишь половину помещения.

Нужная вещь нашлась – бутылка. Тогда не вышло – может, сейчас получится?

А еще гоэта подметила, что у него перевязан бок, который причиняет Гланеру определенные неудобства. Может, и поэтому бешеной страсти не было.

Слабости врагов необходимо использовать, а бывший друг отныне был врагом. И Эллина изо всех сил двинула локтем по его ране, одновременно отчаянно выталкивая его из себя. Судя по ругательствам и тому, что руки гоэта больше не держали жертву, удар достиг цели.

Спрыгнув с постели, Эллина схватила бутылку, разбила и, вооруженная двумя острыми осколками, обернулась.

Гланер лежал на постели, ухватившись за бок. Вроде бы беспомощен, но это оказалось видимостью. Он позволил гоэте мелкими шажками добраться до двери, но сбежать она не смогла – обернувшись, метаморф повалил ее на пол.

Самодельное оружие разлетелось от удара, поранив гоэту.

– Далеко собралась? – Гланер, уже в человеческом обличье, оседлал ее, заломив руки за спину.

– Подальше от тебя.

– А, по-моему, я был очень мил как любовник. Неблагодарная ты скотина, Лина, но тысячу раз прав покойный Доновер, вызываешь желание тебя трахать. Только вот в этом деле ты никакая, посему надеяться тебе не на что, до заката не доживешь. Кстати, дорогая, ты не беременна? Тогда увезу живую в Аварин, моих детишек рожать – все равно больше ни на что не способна.

Эллина упорно молчала. Сначала хотела гневно выпалить: «К счастью, нет», но вовремя передумала. Он все равно не сможет сегодня проверить, а драгоценное время она выиграет. Должны же ее найти маги! А чтобы нашли, нужно остаться живой. Хотя бы до завтра – завтра Гланер наверняка потащит ее к какой-то ведьме и выяснит, что беременности нет. Если только он сейчас не сделал ей ребенка. Или еще сделает.

– Ну, что притихла?

– Он поэтому меня сюда послал, потому что знал, что я… И разрешения на то, чтобы… не дал, – сдавленно, будто через силу, борясь с собой, пробормотала гоэта.

Гланер промолчал, но тут же отпустил ее руки, подхватил под мышки, усадил на кровать и вытер кровь простыней.

– Ты точно непроходимая дура, – качая головой, констатировал он. – Да не ежься, не вздрагивай – вреда не причиню. Выкидыша вроде не было – следов я не заметил. Сейчас дам снотворного.

– Гланер, я не понимаю. Минуту назад ты был полон решимости меня убить, а сейчас…

– Сейчас ты носишь во чреве маленького Ашерина, будущего метаморфа. Так что, благодари богов, что залетела. И проси, чтобы ребенок с даром родился. Хотя должен. И, Лина, не вздумай мне солгать. Очень пожалеешь.

Гоэта позволила Гланеру обработать свои порезы и ушибы, напоить себя снотворным и уложить себе под бок в постель. Лекарство подействовало не сразу, так что гоэт успел докончить начатое.

Проснувшись, Эллина обнаружила, что за запястья привязана к кровати. Не веревкой, ремнем – в своем роде тоже забота. Судя по ощущениям и красноречивым свидетельствам на постельном белье, то, что она спала, никак не мешало Гланеру предаваться страсти. На этот раз без последствий для здоровья, хотя определенный дискомфорт присутствовал.

Лежа, уставившись на свою одежду, перенесенную с кухни и грудой сваленную на полу, гоэта пыталась понять, что ей делать дальше и как предугадать не поддающееся объяснению поведение Гланера. Он вел себя как безумец или… Она только сейчас поняла, а ведь это было известно уже давно, просто Эллина все еще считала его человеком. Прежним, привычным, но он таким не был. Никогда не был.

Гланер – темный, и этим все объясняется.

Темные психически неустойчивы, особенно когда их переполняет энергия. У Малиса ведь было схожее поведение, просто он старался при ней сдерживаться, но все равно проскальзывало.

Возможно, и маниакальное желание Гланера объясняется очень просто – необходимостью восстановить баланс энергии. Поэтому и не один раз – пока организм не скажет, что ему достаточно.

И давным-давно, возможно, поэтому он попытался сразу прижать к стене понравившуюся девушку, поэтому столько лет настойчиво предлагал делить с ним ложе – нужен был постоянный, надежный способ скрывать свою сущность.