Вирджиния Бокер - Ищейка

Ко мне не сразу возвращается голос.

– Ты знал, – наконец говорю я. – Ты знал и не стал ему мешать.

Блэквелл грубо встряхивает меня за руку:

– Конечно, знал. Малькольм в шестнадцать лет женился на женщине вдвое старше себя. Он был обречен влюбиться, но уж точно не в нее. Когда он остановил взгляд на тебе, я использовал это к своей выгоде. Поощрял его, говорил, что его чувства взаимны. – Он пожимает плечами, отбрасывая эти мелочи. – Я знал, к чему это приведет.

У него за спиной Джон издает странный звук – нечто среднее между рычанием и стоном.

– Я имел в виду, что ты выполнишь наконец свою обязанность, сделаешь то, чему я тебя учил. Убьешь его. Мне требовалось устранить его, и ты должна была это сделать. Калеб, как мог, намекал тебе, едва не прямым текстом. – Он повышает голос: – Сколько же раз он должен был показывать тебе, как Малькольм теряет управление страной? Сколько раз должен был тебе говорить, что без него всем стало бы лучше?

– А я должна была воспринять это как инструкцию убить короля? – спрашиваю я, не веря ушам своим. – Ты псих. Ты сумасшедший.

– Выбирай выражения, – ухмыляется он в ответ.

– Ты не убьешь Малькольма, – говорю я. – Это невозможно!

Он пожимает плечами:

– Это уже сделано. Сегодня в полночь. Наконец будет сброшена маска, и я предстану новым правителем Энглии. – Блэквелл улыбается. – Понимаю, несколько театрально. Но не мог устоять.

– Ничего не выйдет, – говорю я. – Вся страна против тебя бунтует…

Он смеется – глубоким, рокочущим хохотом, а я стою как оглушенная. Никогда, никогда раньше не слышала я, чтобы он смеялся.

– Страна бунтует против Малькольма – я всего лишь выполнял его приказы. Как ты только что отметила, король – он.

– Но создал законы ты! – кричу я. – Ты был инквизитором! Ты устанавливал правила…

– Я создавал законы, исключительно руководствуясь приказами Малькольма. – Он разводит руками. – Я был жертвой его коварства не меньше, чем прочие. Возможно, даже более, поскольку велел сотни ведьм и колдунов – людей моей породы – предать смерти. – Издевательски имитируя скорбь, он покачивает головой. – Но сегодня всему этому будет положен конец. Я взойду на трон и сделаю это с помощью армии такой силы, что никто не посмеет мне помешать.

– Что? – спрашиваю я на выдохе. – Какой армии?

– Той, что создала мне ты, естественно.

Я ахаю – и тут понимаю. До меня доходит, чем занимался он все эти годы и что в итоге сделал.

– Я учил тебя ловить ведьм и колдунов, – продолжает он. – Выслеживать их и приводить ко мне. Ты не задумывалась, почему я никогда не разрешал их убивать?

– Но ты убивал, – говорю я. – Ты сжигал их по дюжине в неделю. Я там была, я видела это.

– Некоторых приходилось сжигать, – соглашается Блэквелл. – Малькольм мог что-то заподозрить, если бы я этого не делал. Но ты наверняка заметила, что на костер шли в основном знахари да кухонные ведьмы? Кем-то ведь приходилось жертвовать, а от этих мне не было никакого прока. Пользы от них – как вот от него. – Он небрежным взмахом руки показывает на Джона. – Но некроманты, но демонологи? Адепты черной магии? От этих мне как раз была польза. И сейчас есть.

– Это невозможно!

– Возможно, и уже сделано. Никто меня не остановит теперь, а вот это, – он поднимает Азот, – о, с этим я буду непобедим.

– Николас, – выпаливаю я. – Николас будет жить, и он сможет тебе помешать.

– Я так не думаю.

И тогда я слышу это. Сдавленные девичьи всхлипы, приглушенный стон парня. У меня волосы на затылке встают дыбом.

Из темноты выходит Калеб, за ним Маркус и Лайнус, и я вижу теперь, откуда донеслись ужасные звуки. Это Файфер и Джордж, связанные и избитые. Лайнус тащит Файфер за волосы, и видно, что она из последних сил удерживается от потери сознания. У Джорджа разбиты губы и распух глаз, кровь течет по щеке. Я ахаю.

– Ты правда думала, что тебе это сойдет с рук? Думала, что вот так просто уйдешь? – Блэквелл надвигается на меня, хватает за плечи и смотрит, ввинчиваясь черным взглядом мне в глаза. – Ты правда думала, что сможешь расстроить мои планы?

Я смотрю на Калеба, его ответный взгляд ничего не выражает.

– Я тебя предупреждал, – говорит он. – Я говорил, что будет, если ты не вернешься со мной. Говорил, что не смогу тебя защитить.

В жутком молчании мы смотрим друг на друга, и все глаза – я это чувствую – устремлены на нас. Я ищу в его лице хоть что-нибудь – намек на понимание, малейшую тень сочувствия, – любое свидетельство того, что мой друг еще где-то здесь. Но ничего не вижу. И понимаю – с болезненной определенностью, – что я совсем одна. Что в этом своем последнем испытании, выбирая между честолюбием и родством, Калеб выбрал честолюбие. Я отворачиваюсь к Блэквеллу:

– Что ты хочешь сделать?

У меня получается только шептать.

Блэквелл отпускает меня так резко, что я отшатываюсь, оступаюсь.

– Девушку ко мне.

Лайнус выходит вперед, грубо толкая перед собой Файфер. Слышен слабый протестующий голос Джона, заглушенный вскрик Джорджа, но где-то на периферии сознания. Я не могу оторвать глаз от Файфер. Платье сверху разодрано, сползает с плеч. Она босиком и дрожит так, что слышен стук зубов.

– Что ты с ней сделал? – спрашиваю я у Лайнуса.

– Да ничего. – Он жутко улыбается и проводит пальцем по шее Файфер. Нас обеих передергивает от отвращения. – Пока что.

От омерзения я даже не успеваю подумать, когда бросаюсь на него. Он отшвыривает Файфер в сторону и прыгает мне навстречу, мы валимся на землю, колотя друг друга руками и ногами и выкрикивая страшные ругательства. Он вытаскивает кинжал и несколько раз всаживает в меня, целя в шею, в сердце, в живот. Пару-тройку раз попадает, но я не замечаю, куда именно – боль тут же исчезает и сменяется болью в другом месте. Я угодила в бесконечный цикл боли и заживления, и непонятно, где кончается одно и начинается другое.

– Хватит! – гремит над поляной голос Блэквелла.

Лайнус отскакивает от меня, как дрессированная собака, приученная слушаться хозяина. Я встаю, пошатываясь: раны заживают не так быстро, как раньше, я еще слаба от яда крыс и от раны в животе.

– Что ты хочешь, чтобы я сделала? – шепчу я. – Скажи, и я сделаю. Только не трогай их. – Я смотрю ему в глаза. – Скажи – и я сделаю.

– Мне нужно было убить короля и устранить Николаса, – отвечает он. – Оба эти задания должна была выполнить ты – и не выполнила. Ни того, ни другого. – Он делает шаг ко мне. – К счастью, у меня есть вот эти двое. – Беглый взгляд на Джорджа и Файфер. – Они мне расскажут, где Николас, приведут меня к нему. Расскажут и приведут, – говорит он громче, заглушая протестующий голос Джона, – если захотят избежать абсолютно излишних страданий до того, как я от них избавлюсь.