Леонид Сидоров - Демон поневоле

Не отрывая тревожного взгляда от его лица, у кровати молча сидели немолодая женщина и седой худощавый мужчина.

«Наверное, родители», – отметил Алексей, тихо поздоровавшись и подходя ближе к больному.

Нарендре во время обвала дворца явно досталось больше всех. Похоже, это сразу понял и Садхир, поэтому и погрузил юношу в полубессознательное состояние, чтобы не страдал от мучительной боли в сломанной руке и ребрах.

– Что с ним? – тревожно спросил отец.

– Завалило камнями во дворце раджи во время землетрясения. Теперь у него сильно ушиблено тело, сломаны правая рука и несколько ребер, а чтобы не мучился от боли, пока мы с почтенным гуру будем править руку, его погрузили в сон. Вот поэтому он сейчас не слышит и не узнает вас, – как мог, успокоил родителей Алексей.

– Мы вылечим вашего сына, – раздался сзади спокойный голос Садхира. – Но вам пока лучше уйти. Наш уважаемый целитель Алахей все верно сказал вам. Сегодня Нарендра будет спать до самого вечера, навестите его завтра утром, когда он уже придет в себя.

Тепло попрощавшись с родителями, которые ушли с немного просветлевшими лицами, старик повернулся к Алексею.

– Сейчас принесут все необходимое.

Буквально через минуту слуги молча расставили все принадлежности и быстро удалились.

– Тогда приступим, – немного волнуясь, произнес Алексей. – Для начала нужно проверить гипсовый порошок. Он должен быть сухой, без посторонних камешков и слежавшихся комков, – молодой человек зачерпнул ладонью мелко размолотый гипс из широкого кувшина. – Потом расстилаем бинты и втираем гипс. Руку Нарендры потребуется обернуть в пять слоев.

Садхир немного понаблюдал, а потом решительно взял широкий бинт и, расстелив на каменном полу, начал увлеченно втирать гипсовый порошок.

– Теперь нужно подготовить руку. Если нет очень тонкого войлока, то перед накладкой гипса нужно обязательно сбрить волосы на руке. Но во время бритья кожу можно легко повредить, а под гипсом ранка будет плохо заживать и потеть. Поэтому лучше использовать самый тонкий войлок, чтобы к коже обязательно поступал воздух и она не отмирала.

Алексей бережно развязал старую лиственную обвязку с руки Нарендры. Сквозь натянутую кожу багрово светилась гематома. «Ну хоть немного повезло. Закрытый перелом лучевой кости без осколков. Вроде локтевая уцелела. Но как это определил старик, ума не приложу…»

– Гуру, скажи, а как ты определил, что одна из костей предплечья уцелела? Скажу честно, в этой синей опухоли я теперь вообще ничего не могу разобрать.

– Ну конечно, сейчас бы и я тоже не сразу разобрал, – добродушно усмехнулся старик. – На самом деле все очень просто. Когда будешь проходить обучение, у тебя разовьется необыкновенная чувствительность пальцев. Поэтому каждый врач должен очень бережно относиться к своим рукам. Это основной инструмент нашего ремесла. Береги их, Алахей… – Помолчав, Садхир негромко поинтересовался: – А как у вас определяют переломы? Думаю, люди и в твое время каждодневно сталкиваются с этим неприятным явлением.

– О, у нас с этим намного проще. Наши врачи просто видят место перелома, подобно нарисованной картинке.

– Как такое возможно? – изумленно выдохнул Садхир.

– Есть у нас такие хитрые механизмы. Они испускают невидимые глазом лучи, которые, проходя через живую плоть, рисуют на особом пергаменте внутренний рисунок костей, подобно тому как солнечный свет просвечивается через зеленый лист, выделяя в нем все прожилки, скрытые в глубине. Но так уж хитро устроена природа, что за это могущество приходится жестоко расплачиваться, – невесело усмехнулся Алексей. – Хоть они и помогают увидеть внешне незримое, но сами незаметно разрушают человеческую плоть. Кстати говоря, эти лучи имеют одинаковую природу с теми, которые разрушили тот самый город, ставший впоследствии Холмом мертвых.

– На это я могу сказать лишь одно. Еще мой старый учитель говорил, что любое лекарство может как исцелить человека, так и умертвить его, – с сожалением вздохнул старик.

– Впрочем, мы немного отвлеклись, – опомнился Алексей. – То, что я сейчас оберну вокруг руки Нарендры, называется у нас гипсовая повязка. Для этого нужно рыхло свернуть подготовленные бинты и положить в воду, чтобы они пропитались и из них вышли пузырьки воздуха, – тщательно комментировал он каждое свое действие. – Ну вот, а теперь накладываем войлок на руку, а поверх начинаем слой за слоем без усилий наматывать слегка выжатые гипсовые бинты.

Садхир с профессиональным интересом следил за ловкой работой молодого ученика.

– Вот и все готово, сейчас бинты быстро засохнут, и гипс зажмет руку Нарендры по всей длине, следуя всем изгибам. Так кости будут срастаться намного надежней. Правда, к середине дня будет нужно обязательно проверить, хорошо ли в руку поступает кровь. Если пальцы за это время сильно посинеют и распухнут, значит, повязка была наложена очень туго и ее придется снять и все повторить заново.

Выждав еще минуты три, Алексей обратился к учителю:

– А теперь, уважаемый гуру, убедись в этом сам.

Недоверчиво взглянув, старик осторожно коснулся указательным пальцем загипсованной неподвижной руки.

– Смелее, – приободрил Алексей.

Садхир осторожно пошатал гипс и постучал по прочной поверхности костяшкой указательного пальца. Слегка склонив голову набок, недоверчиво выслушал глухой затухающий звук и восхищенно прокомментировал:

– Выглядит так, словно поверх руки наросла новая кость.

– Так оно и есть. Ведь природа гипса и человеческой кости одинакова, – улыбнулся Алексей.

– Знаешь, я очень благодарен, что на самом склоне лет получил с твоей помощью новые знания, снова почувствовав себя, совсем как в былые года, молодым учеником, – неожиданно преклонил седую голову старик.

Алексей даже засмущался от такой высокой похвалы. Все-таки в родном времени такие искренние и открытые проявления чувств встречались крайне редко.

– Это самое малое, что я могу сделать. Все остальное, к чему я там привык, здесь, к сожалению, недоступно.

– Почему? – заинтересовался Садхир.

– Вообще сама медицина у нас сильно переплелась с другими науками и зависит от разных вещей. Многие вообще не существуют в природе, поэтому их изготавливают особым образом. С их помощью даже можно пересаживать от человека к человеку поврежденные внутренние органы и само сердце.

– Сердце? – пораженно охнул Садхир.

– Правда, это очень дорого стоит, и поэтому денег хватает не у всех, – смутился Алексей.

– Дороговизна нашего ремесла будет непреложно сохраняться во все времена. Ведь согласись, самая дорогая вещь для каждого человека – его собственное здоровье. Порой не хватит никаких, даже самых безумных денег, – погрустнел старик. Еще раз ощупав руку Нарендры, он неожиданно усмехнулся: – А как же это снимать, когда рука зарастет?