Брайан Макклеллан - Кровавый поход

Избранный шагнул в комнату. Как ему удалось вернуться, не издав ни звука?

– У вас нет ауры в Ином, – объяснил Бо. – Но люди, у которых прежде не находили способностей, иногда обретают их. Я думал, что и с вами могло случиться что-то подобное. Дар или даже магические способности. Я почти две недели ждал, когда вы наконец примерите перчатки Избранного.

Нила разгладила подол платья и вскинула голову. Значит, он все подстроил!

– Что ж, выходит, я не Избранная. Выбросьте это из головы.

Бо быстро пересек комнату. Она сделала полшага назад и внезапно почувствовала, как его пальцы обожгли ее щеку.

Ярость переполнила ее. Он дал ей пощечину! Без всякой причины. Нила замахнулась кулаком.

– Постойте!

Нила не смогла бы объяснить, почему она остановилась.

– Посмотрите.

Девушка взглянула на свою руку, отведенную назад для удара. Ее пальцы охватили язычки голубоватого пламени. Нила чувствовала жар огня, но на лице, а не на руке. Она вскрикнула и отпрыгнула назад, сжав кулак, пока пламя не разгорелось. Что случилось? Как она это сделала?

– Прошу прощения, что ударил вас, – произнес Бо, ликующе и в то же время настороженно глядя на нее. – Но мне необходимо было вызвать у вас сильные эмоции.

– Вы могли бы просто поцеловать меня, – сердито проговорила Нила.

– О? Я запомню это на будущее. – Бо поскреб подбородок. – Получается, юная леди, что вы Избранная. Вы способны прикоснуться к Иному. И к тому же – вот что действительно интересно – в этот момент вы были без перчаток.

Тамас и Влора проникли в Альватон под покровом ночи.

Переправиться через реку оказалось не очень трудно: дно было скользкое и ненадежное, вода холодная, как замерзшие пальцы святого Нови, но глубина всего лишь по пояс.

Мимо фабричного района они пробрались в жилые кварталы. Нигде Тамас не встречал таких тихих ночных улиц. Стоит закрыть глаза – и можно вообразить, что находишься где-то на плато, если не считать изредка доносящихся шагов кезанского патруля или случайного собачьего лая. Кроме патрульных, на улицах никого не было. Даже не раздавалось привычного плеска ночных горшков, опорожняемых прямо в окна.

Никслаус держал город на военном положении. И, судя по телам, повешенным на колокольне в центре, строго наказывал нарушителей.

Тамас тоже почуял порох, который Влора обнаружила еще издали. Похоже на то, что он в огромном количестве рассеян по всему городу, а не только на военных складах. Его хватило бы на двадцать бригад, и это казалось странным: в городе не было большого деливского гарнизона, а кезанцы никак не могли привезти такой запас с собой.

Тамас и Влора проходили по торговому району, когда поблизости внезапно раздался крик. Фельдмаршал остановился и прислушался. Через мгновение воздух наполнил грохот мушкетов.

Жестом Тамас приказал Влоре следовать за ним и побежал навстречу шуму. До его источника было не более двух-трех кварталов. Он взобрался на крышу ближайшей лавки и осторожно выглянул за край.

На улице разыгралось целое сражение.

По всей мостовой в лужах крови лежали трупы. В темноте они казались просто кучами земли.

Наметанным взглядом Тамас определил, что деливцы устроили здесь засаду на кезанский патруль. Первый залп сделал свое дело, скосив половину вражеских солдат, но остальные набросились на деливских партизан и теперь добивали штыками.

Тамас достал пистолеты.

– Это не наше дело, – шепнула ему на ухо Влора.

Фельдмаршал пару секунд постоял в нерешительности, и этого было достаточно, чтобы патруль справился с партизанами. Уцелевшие деливцы скрылись в темноте. Патрульные разбрелись, чтобы позаботиться об убитых товарищах и арестовать раненых налетчиков.

Тамас слез с крыши и двинулся по улице в обратную сторону. Отойдя подальше, он сказал:

– Организованное сопротивление. Они пытаются вернуть город.

Влора принюхалась и навострила уши. Затем медленно кивнула, продолжая вглядываться в ночь. Как и Тамас, она погрузилась в пороховой транс и теперь пыталась по звукам и запахам понять, что творится в городе.

– Но насколько организованное? – спросила она. – Мы собираемся за один день освободить город, а не помогать небольшой группе партизан.

Конечно, она была права. Нужно помнить о своих интересах. У Тамаса сегодня была другая цель, и он должен до утра выполнить все задуманное.

Они вышли из торгового района, затем миновали небольшое предместье с прижавшимися друг к другу домиками и оказались в более респектабельной части города. По пути они видели еще две стычки между деливцами и лжеадроанскими солдатами. Здания здесь стояли обособленно, большинство в окружении садов с высокими оградами. По широкой улице могли проехать шесть экипажей в ряд. Тамас наконец понял, где находится.

Халона жила в каком-то из этих особняков.

Внезапно раздался крик, ему ответил другой, а затем громыхнул мушкет. Шум сделался громче – он доносился из-за ближайших зданий. Тамас оглянулся в поисках укрытия, но увидел только пустую широкую улицу и обнесенные оградами дворы.

– Быстрее! – сказал Тамас.

Он присел на одно колено, сложил руки замком и качнул головой в сторону ограды. Влора поставила ногу на его руки, и фельдмаршал подсадил ее на кирпичную стену. Она опустила руку, но, даже подпрыгнув, Тамас все равно не смог дотянуться. Он оглянулся.

Из-за угла появилась небольшая группа деливцев. Восемь… нет, девять человек. Многие сильно хромали, убегая от еще невидимого противника. Они были одеты в сюртуки и широкополые шляпы, скрывавшие лица. Один остановился, поднял пистолет и выстрелил из-за угла туда, откуда только что вышел. Затем отпрыгнул, избегая ответного огня.

Тамас упал на землю, поджав ноги и прикрыв лицо плащом и шляпой. Это была единственная возможность как-то спрятаться. Если повезет, его примут за пьяницу или бродягу.

Он смотрел из-под края шляпы, как деливцы шли по другой стороне улицы, непрерывно оглядываясь.

Причина их страха выяснилась несколько мгновений спустя. Из-за угла появился солдат, прицелился из мушкета и выстрелил. Он носил синий адроанский мундир, но не был адроанцем. Вслед за ним показались другие. Они побежали по улице, укрываясь за деревьями на обочинах и беспорядочно стреляя в отступавших.

Один деливец пошатнулся и упал. Прочие остановились, чтобы помочь ему, но он громко выругался и замахал на них руками.

Пальцы Тамаса сжали эфес шпаги. Сердце гулко забилось. Разве можно спокойно наблюдать эту расправу и не помочь?

Деливцев вдвое меньше, к тому же многие ранены. Им не уйти, куда бы они ни отступали.

Кезанский солдат подбежал к одному из растущих вдоль улицы дубов. Он оказался всего в десяти футах, но не замечал свернувшегося калачиком Тамаса. Солдат остановился, перезарядил мушкет, прочистил ствол и засыпал порох. Тамас почувствовал, как нагрелся эфес шпаги под его ладонью. Усиленный трансом слух разобрал шепот Влоры со стены: