Гай Орловский - Мир Трех Лун

– Вы чистая душа, глерд Мяффнер, – сказала она, чуть повысив голос. – Не понимаю, как вы даже не можете допустить мысль, что кто-то пытается повредить лично мне, самой королеве?

Мяффнер затрепетал в ужасе.

– Ваше величество!

– Никто не смеет укрепляться при дворе, – почти прошипела она, – без моей воли! Проведите расследование. Появление Улучшателя такого уровня может изменить жизнь всего королевства, а от меня это скрыли?

Мяффнер воскликнул обрадованно:

– Хочу сказать, ваше величество, он там же, в каменоломне, придумал, как сделать, чтобы веревки, которыми поднимают глыбы, не перетирались!

– Совсем?

– Нет, – ответил он виновато, – чтоб не перетирались слишком быстро…

Она поморщилась:

– Веревок у нас хватит. Даже если схватим все войско мятежников, всех повесим в тот же день!

Мяффнер сказал совсем упавшим голосом:

– Еще он додумался, как подковывать коней…

Он умолк, поклонился и уже начал пятиться в сторону двери, не забывая отвешивать поклоны, когда она произнесла медленно:

– Подковывать… странное слово. Это что?

Он остановился, сказал быстро:

– Такая обувь для лошадей! Но не та, что иногда делают, никаких носков или сандалей. Особым образом сделанные металлические штучки прибивают осторожно к конским копытам…

Она спросила с подозрением:

– Разве это возможно?

Он вскрикнул:

– Ваше величество! Я сам думал, что невозможно, пока не увидел своими глазами. Они же все там дикие, как рабы, так и охранники. Он их убедил, они и поверили. И у него в самом деле получилось!

Она кивнула, сказала презрительно:

– Тебя бы он не убедил, верно?

Он ответил сокрушенным голосом:

– Увы, ваше величество, я был уверен, что такое невозможно.

Она обратила взгляд на меня, я снова ощутил себя мухой, которую рассматривает ящерица. К счастью, ящерица оказалась не голодной, отвернулась и сказала величественно-равнодушно, как и должна говорить королева, не выказывая, что на самом деле чувствует и думает:

– Приведите его к мастеру Строуду. Пусть тот поговорит и выяснит.

– К нему в помощники?

– Да, – отрезала она.

– А если он будет… против?

Она обернулась и посмотрела на него уничтожающим взглядом.

– Против моей воли?

Мяффнер пробормотал:

– Как скажете, ваше величество. Но Строуд и так окружен знающими и обученными помощниками. А что может этот дикарь… Может быть, к магам рангом пониже?

Она высокомерно промолчала, а он покорно поклонился и договорил:

– Все будет исполнено, ваше величество.

Она, не поведя и бровью, возобновила движение через зал, холодная и застывшая, как глыба льда. За нею так же величаво проплыли две фрейлины, надменно задравшие носы и никого не замечающие в зале и окружающем мире.

Мяффнер перевел дух с облегчением, чего я понять так и не могу: по-моему мнению, канцлер – тот же король, а в иных королевствах и выше, сам знаю такие, этого же вообще трясет при ее виде. Правда, у меня тоже дрожь по телу, но все-таки не упаду в обморок, а с ним вот-вот случится.

Мы спустились на первый этаж, он приосанился и крикнул властно:

– Эй! Позвать глерда Форнсайна!

Один из разодетых слуг сорвался с места, как спринтер, исчез, через пару минут в зал вбежал встревоженный начальник охраны здания.

– Достопочтимый глерд, что-то стряслось?

Мяффнер, уже снова медлительно величавый, указал через плечо на меня пальцем.

– Вот этого… отведите к мастеру Строуду.

Форнсайн сказал с легким упреком:

– Если вам так хочется избавиться от простолюдина, столкнули бы с лестницы, чтобы сломал шею… А то я сам чуть не переломал ноги, так спешил к вам!

Мяффнер покровительственно улыбнулся.

– Он ваш, глерд Виллис.

Форнсайн проводил его взглядом, потом оглядел с головы до ног меня.

– В маги метишь? Ладно, пойдем… Это через двор, в третьем здании. И зачем тебе туда?.. Я же тебе говорил, иди ко мне в охрану. Работы мало, плата высокая. Да и уважения побольше.

– Я скромный, – сообщил я и опустил глазки. – И уважительный. Мне нельзя давать оружие.

– Почему? На ноги уронишь?

– Я добрый, – объяснил я. – Муху не смогу убить.

Он хмыкнул:

– А как моему воину зубы вышиб?

– Так не убил же, – сказал я.

– Гм, – сказал он. – Ты хорошо сказал. Спокойно так. Понимаю, мог бы и убить, а потом спокойно бы покушал и лег спать. И ничего бы страшного не снилось бы. Мы понимаем друг друга, верно?

Мы пошли через небольшое, замощенное булыжником пространство, разделяющее корпуса дворца, Форнсайн указал на большие двери в торце.

– Тебе оттуда. Не перепутай! Вход с фронтона только для глердов.

Я указал наверх.

– А те переходы, что наверху…

– Для королевы, – сказал он значительно, – ее фрейлин и членов Тайного Совета.

В королевстве, напомнил я себе, два великих мага, Строуд и Рундельштотт, один живет и трудится в башне, это угловое с севера здание, а второй – в соседнем с королевским здании. Как я уже слыхал от слуг, Строуд занимает весь нижний этаж третьего корпуса королевского дворца, но когда Форнсайн указал на зарешеченные окна, я сообразил, что в ведении мага всего лишь подвал или полуподвал, корпус цокольный, похожий то ли на старинную тюрьму, то ли на широкое основание бывшей оборонительной башни.

– Это в самом деле великий маг? – спросил я.

Он кивнул:

– Так говорят.

– А почему в подвале?

Он пожал плечами:

– А где еще? Они ж не могут как люди. Либо в подвале, либо на самой крыше.

– А кто главнее? – поинтересовался я.

– Они сами не знают, – ответил он. – Каждый считает главнее себя… Или не считает. Давай заходи.

Холл с двумя лестницами вверх и одной вниз, а когда спустились по широким каменным ступеням, перед нами с надсадным лязгом, скрипом и визгом сама собой открылась, хотя и нехотя, тяжелая дверь, окованная медными полосами.

– Ого, – сказал я тихонько, – здесь в самом деле лучше всего хранить тайны и ковать новое оружие возмездия.

Форнсайн распахнул дверь и провозгласил с порога:

– Ну что, заработались? Вот вам еще один… помощничек. Объясните ваши правила, а то его шкуру продырявят раньше, чем я сдеру на барабан.

Он развернулся и ушел раньше, чем кто-то в большой дымной комнате успел ответить. Я рассмотрел с полудюжины слуг, лишь двое повернулись в мою сторону, остальные продолжают толочь, тереть, размешивать, пересыпать из одного тигля в другой.

Один явно из старожилов подвала, по нему видно, смерил меня недружелюбным взглядом.

– Откуда? – Голос его прозвучал гулко, будто из колодца.

– Из каменоломни, – ответил я.

– Ого, – сказал он. – Ладно, это не мое дело. Иди за мной.

Из этой комнаты идет коридор, от каменных стен, прогретых солнцем, веет теплом, но дальше сравнительно прохладно, а когда прошли в большую просторную залу, там на широких лавках сидят еще пятеро, на коленях горшки, в руках пестики.