Дженнифер Нельсен - Фальшивый принц

— Что тебе обещали за мой ответ?

Имоджен отпрянула, обиженная:

— Я не шпионка. Я просто спросила.

— Если бы ты узнала, где камень, они попытались бы выведать у тебя ответ.

— Ты единственный в целом мире, для кого этот камень что-то значит.

— Это золото.

— Что бы это ни было, глупо было бросать вызов Коннеру.

— Осталась неделя. Потом все изменится.

— Ты ничему не научился в подземелье? Ничего не изменится, пока ты живешь по правилам Коннера. Тебе надо придумать, как выбраться отсюда.

— Если он выберет меня, я мог бы и тебя отсюда вытащить.

Она помолчала, потом сказала:

— Ты не в себе от истощения.

— Это не так.

— Так, — настаивала она. — Сейдж, это так, поверь мне.

— Когда я стану принцем…

— Какой бы титул тебе ни присвоили, ты всегда будешь слугой Коннера. Ты всегда будешь принадлежать ему и не сможешь принимать решения. Но хватит об этом, тебе надо поесть. Ты можешь сесть?

С помощью Имоджен я кое-как сел. Она предложила покормить меня, но я сказал, что попробую сам.

— Став королем, я мог бы провести Коннера, — сказал я, съев пару ложек теплого овощного супа. — Освободиться от его влияния. Тогда ты могла бы…

Тут в комнату вошли Тобиас и Роден. Они остановились в дверях и изумленно таращились на меня.

— Думали, не увидите меня больше? — спросил я.

— Это как покойника увидеть, — сказал Роден.

— Мы не думали, что Коннер вернет тебя сюда, — сказал Тобиас. — После того, что ты сделал.

— Значит, нормально, что он крадет у меня, и ненормально забрать это назад?

Они не ответили и уставились на Имоджен, явно желая, чтобы она ушла, прежде чем они скажут что-то еще. Я доел суп и вернул Имоджен тарелку. Она холодно кивнула, забрала ненужные вещи и быстро вышла из комнаты.

— Все равно тебе теперь бесполезно и пытаться, — сказал Тобиас, садясь за стол. — Ты пропустил столько занятий, что не сможешь догнать нас. Даже Родена. Коннер выберет меня.

— Откуда ты знаешь? — спросил я.

— Нет, это правда, — подтвердил явно испуганный Роден. — Сегодня за ужином Коннер ясно дал понять, что я разочаровал его, а ты ненадежен. Про Тобиаса он ничего не сказал. Если бы с ним тоже были проблемы, Коннер сказал бы.

— Тобиас недостаточно силен, чтобы стать королем, — возразил я. — Мы с тобой показали себя. А он?

— Я тоже себя покажу. — Тобиас уже покраснел, и я подозревал, он станет еще краснее, когда закончит. — Можете не сомневаться — и не стойте у меня на пути.

Притворившись, будто не заметил его угрожающего тона, я прислонил голову к стене:

— Значит, у тебя есть шанс. Будь сильным. Будь смелым. Покажи ему свои записки. Покажи, чтобы доказать, каким ты стал умным.

Тобиас быстро взглянул на свою стопку бумаг. Он беспокойно наморщил лоб и спросил:

— Ты залезал в мои бумаги?

— Какой мне от них прок? Я просто решил, что записи покажут результат твоего обучения, докажут, что у тебя есть собственные планы.

Тобиас быстро схватил бумаги и бросил в огонь. Он подошел к моей кровати и, ткнув пальцем мне в лицо, прокричал:

— Ты думаешь, ты такой умный, — а будешь состязаться со мной, поймешь, как ты глуп!

— Я никогда не отрицал, что я глуп, — ответил я, ложась на постель. — В этом вся разница.

Я проспал весь остаток вечера и всю ночь, проснувшись только когда Имоджен пришла сменить мне повязку. Я хотел о многом спросить ее, но в комнате все время находился кто-нибудь еще, и разговор был невозможен.

На этот раз я был осторожнее и позволил ей делать свою работу, не обращая на нее особенного внимания, хотя это и казалось мне нелепым. Большинство слуг попали в Фартенвуд на лучших условиях, чем я. Да и сейчас им жилось здесь не хуже. Я был куда ближе к слугам, чем к Коннеру Моя дружба с Имоджен, или Эрролом, или Моттом ничем им не грозила.

Утром к моим мышцам вернулась чувствительность. Прошлым вечером я был так утомлен, что и не заметил, как они болели, а может, мне просто не приходилось столько двигаться. Эррол настоял на том, чтобы помочь мне одеться, и даже привел Мотта в комнату, чтобы я принял помощь. Она была мне необходима. Я просто стоял с вытянутыми руками, пока Эррол меня одевал, — это все, на что я был способен.

В тот день мне стоило большого труда не засыпать на ходу, я даже делал вид, будто внимательно слушаю утренних учителей. Мастер Гробс безапелляционно заявил, что без меня они значительно продвинулись, а времени возвращаться назад ради меня нет, так что я должен наверстать все сам, как смогу.

— Вы в Фартенвуде уже неделю, Сейдж, но не продвинулись дальше, чем в первый день.

Я сказал ему, что это, наверное, оттого, что у меня было только два занятия и я, говоря откровенно, не особенно утруждал себя ни на одном из них. От этих слов он только больше помрачнел и сосредоточил все свое внимание на Родене.

Миссис Гавала также сказала, что у нее нет времени возвращаться к пройденному за то время, пока я, как она выразилась, был нездоров, но дала мне две книги, сказав, что в них есть почти вся необходимая информация.

— Ты, наверное, не сможешь прочесть их без посторонней помощи, — добавила она. — Может быть, Тобиас будет помогать тебе по вечерам.

— Я уверен, что Тобиас и так мне слишком много помогал, — сказал я.

Тобиас вцепился в стул, чтобы не свалиться от неожиданности, и сообщил, что все, что доставит удовольствие мастеру Коннеру, будет приятно и ему.

В тот день у Родена и Тобиаса были занятия верховой ездой и фехтование. Я был освобожден от занятий, но Мотт настоял, чтобы я на них присутствовал. Я смотрел, как они ездят верхом, но когда они ускакали слишком далеко, заснул. Урок фехтования оказался более увлекательным. Тобиас с мечом все еще выглядел ничтожеством, зато Роден заметно продвинулся. Я не мог понять, действительно ли он талантлив или просто много тренируется.

Мотт тоже обратил на это внимание. Роден пожал плечами и сказал, что Креган предложил помогать ему в свободное время.

— Креган превосходно управляется с мечом, но он самоучка, — предостерег его Мотт. — Если он будет учить тебя, ты научишься сражаться, но твой стиль будет не таким, как у принца.

— Занимаясь с вами, я смогу научиться стилю принца, — сказал Роден. — А уроки Крегана помогут мне выжить.

Ужин прошел относительно спокойно. Коннер не особенно интересовался нашими успехами, сказав, что уже получил полный отчет от наших преподавателей. Он спросил меня, что я сделал, чтобы наверстать упущенное.

Я пожал плечами и сказал, что собираюсь изучить записки Тобиаса, когда он уснет. Тобиас бросил на меня свирепый взгляд, а Коннер рассмеялся.

— А ты что на это ответишь? — сказал он Тобиасу.

Тобиас покачал головой:

— У меня нет никаких записок, сэр. И Сейдж не смог бы их прочесть, даже если бы они были.